— Прогнозы строятся лишь на основании «ощущений»? — Вопрос с подвохом.

— Эм… — сокурсник замялся. — Нет. Там ещё графики, формулы…

Тослер кивнул и даже не поправил, а дополнил:

— Устанавливая контакт с пламенем, прогнозисты, кроме прочего, снимают ряд показателей, которые после обрабатываются при помощи формул. Итого, если говорить упрощённо, получается два прогноза. Один — на основании личных ощущений и впечатлений, второй — на основании расчётов. А что с разведчиками? В чём разница?

В этот раз магистр обратился к Лейе, девчонке из нашей компании. Она, в отличие от рыжеющего Транка, не смогла сказать ничего.

Пришлось преподавателю объяснять самому:

— Прогнозисты действуют на уже выявленных опасных участках, включая разломы, а разведчики, прежде всего, производят общий осмотр территорий. Помогают определить, где в скором времени может проявиться подземное пламя, где именно ждать беды. Активные участки они тоже осматривают, всегда присутствуют на тех же разломах. Прямая разведка — это второй, наравне с прогнозами, источник сведений о поведении пламени.

Мы закивали — да, так понятнее, разница действительно есть.

Тослер продолжил, и чем дольше он говорил, тем внимательнее мы слушали — кто-то спокойно, а кто-то затаив дыхание. Ведь разведкой занимались одни из самых искусных магов — собственно те, кто умел придавать своей магии любую форму. Включая создание упомянутых сегодня «живых существ».

Разведчики предпочитали создавать птиц — огромных, ездовых, таких, на чью спину можно сесть и взмыть в воздух, чтобы осмотреть территорию сверху.

— Это высшая форма управления, — сказал магистр. — Кто может назвать предыдущую?

Первокурсники вновь ответили молчанием. Лично я вообще не представляла о чём речь.

Оказалось всё довольно просто, но при этом восхитительно — маги послабее отращивали себе крылья. В этом случае магическая энергия не отделялась, превращаясь в нечто самостоятельное, а оставалась продолжением тела мага. В неё было невозможно вложить матрицу, которая определяла закономерность действий — то есть, как говорили в моей предыдущей жизни, невозможно запрограммировать. Крыльями маг управлял сам.

Тут был ряд минусов — например, необходимость повышенной и постоянной концентрации внимания. При сбое этой концентрации маг рисковал потерять управление и рухнуть вниз.

Но всё равно звучало невероятно. Так, что вся аудитория невольно подалась вперёд, а рты восхищённо приоткрылись.

Тослер упомянул и третий, самый простой вариант — разведчики низшего ранга в воздух вообще не поднимались. Они действовали как обычные следопыты, но порой даже этого было достаточно, чтобы определить будущие очаги и заблаговременно выслать на место отряд усмиряющих пламя огневиков.

Звучало интересно, даже героично, но нашлась и ложка дёгтя:

— Иногда, очень редко, подземное пламя ведёт себя совершенно непредсказуемо. В этом случае, чтобы увидеть или спрогнозировать, нужно быть либо гением, либо сказочным везунчиком. В последний раз мы столкнулись с подобным эпизодом всего пару недель назад.

Магистр взял паузу, а мы замерли в ожидании подробностей. Лично мне почему-то вспомнились слова главы канцелярии, который упоминал неестественно большой приток новичков. Связанные вещи? А почему бы нет?

Кстати, а ведь тот поток уже иссяк, причём закончился именно на мне. Я словно вскочила в последний вагон поезда.

Получается, что и тут «отличилась»? Вдобавок к остальным «достижениям»? Или речь о простом совпадении, на которое можно забить?

— Мы столкнулись с необычайной по своей мощи активностью, — продолжил магистр, — и с абсолютной непредсказуемостью. Магические потоки двигались в нарушение всех законов, разломы исторгали пламя слишком бурно. Хвала Лордам, которые контролировали и гасили самые опасные всплески. Без них мир бы погрузился во мрак.

Дальше началась пятиминутка восхвалений, но все добрые слова в адрес Лордов были заслуженны. Мы слушали внимательно, со всем почтением. Кто-то даже вносил реплики Тослера в конспект.

А потом снова вернулись к теме занятия. Магистр принялся рассказывать реальные случаи из жизни разведки, и время пролетело стремительно. В итоге даже короткого перерыва, который полагался между лекциями, не вышло. Тослер удалился лишь после того, как в аудиторию зашёл магистр Рои, которому предстояло продолжить повышать наш уровень знаний по части классификаций огня.

Лекция Рои тоже вышла интересная и пролетела в одно мгновение. Третий преподаватель, магистр Занакас, наоборот выступил сегодня в роли зануды.

А вот занятие магистра Дарктэса, которое состоялось после обеда, стало для меня своеобразным фиаско. Стоило войти в состояние концентрации, и я буквально залипла на эту его зелёную слизь.

Сидела и смотрела ровно до тех пор, пока нас не выгнали на тренировочную площадку — не ту, что примыкала ко второму жилому крылу, а на другую — огромную, с установленными в центре мишенями.

Тут нам предложили поупражняться в обращении с магией, и все были очень рады. Морти так и вовсе возгордился — расправив плечи, мой бритоголовый друг готовился показать всё наработанное на неформальных тренировках мастерство.

Я же… А я нарвалась на неприятность, потому что снова начала пялиться на шрамы. Привело к тому, что Дарктэс подошёл вплотную и, чуть наклонившись, сказал недобро:

— Не нравится? Будешь невнимательной, заработаешь такие же.

Этот тон отрезвил.

Опустив глаза, я пробормотала извинения и мысленно отругала себя — это ж надо быть такой дурой! Пялиться на увечья это неприлично в принципе, а на такие — вообще преступно. И почему они так меня притягивают? Словно магнит!

Пришлось стиснуть зубы и присоединиться к тренировке. Я начала с искр, потом сотворила три небольших огненных шара подряд и вновь забеспокоилась. Аккуратно, стараясь не привлекать лишнего внимания, приподняла рукав и посмотрела на метку — но узор был в порядке и выглядел достаточно ярко.

— Что там у тебя? — неожиданно прозвучало за спиной.

Снова Дарктэс — видимо сильно задела его своим разглядыванием. Я вздохнула, повернулась, и лишь сейчас поняла, что в школе про моё недавнее угасание и не знают.

Нет, правда! Ни вчера, ни сегодня, ни один человек с вопросом не подошёл.

И если в случае Алентора всё понятно — у Лорда нет причин распространяться о спасении слабосильных адепток, то Иргиль… Почему помощница Тариуса сохранила моё угасание в тайне? Почему промолчала?

— Всё хорошо, — пробормотала я, отвечая на вопрос преподавателя. — Просто проверяю состояние метки. Беспокоюсь.

— Ясно, — сказал Дарктэс и отступил.

Он посмотрел как-то странно, а потом видимо не выдержал:

— Красивый кулон.

Я ощутила, что щёки стремительно розовеют. Со стороны такая реакция выглядела неадекватно, но совладать с ней я не могла.

— Красивый и знакомый, — добавил магистр. Прозвучало насмешливо, и теперь щёки обдало жаром. Он на что намекает?

Я уже открыла рот, чтобы объяснить, но Дарктэс перебил:

— Даже не думай, Ева. Не смей оправдываться. Это твоя жизнь, твои решения, и никто не имеет права тебя судить. Судить себя можешь только ты.

Насмешка? Нет. Магистр говорил абсолютно серьёзно. И столько силы прозвучало в этих его словах, что я осеклась.

Осеклась и задумалась, а потом… кивнула и вернулась к искрам. Запала на магические шары уже не хватало, а вот на искры — вполне.

Обычно занятия у Дарктэса воодушевляли, но сегодня все были как варёные селёдки. Я, вероятно, была самой варёной, только это не помешало окликнуть Морти и поманить к себе.

— Чё? — спросил парень приблизившись.

Тут его ждали не самые радужные новости — просто я наконец нашла идеальное время для наших занятий. Того огрызка, который оставался от факультатива, не хватало, а после ужина Морти ходил на тренировки. Позже тоже не вариант — вероятно Лорд и передумает насчёт индивидуальных докладов, но пока мы встречались довольно регулярно. То есть планировать что-то на вечер никак нельзя.