Миг, и я сорвался в погоню. Бежал, перепрыгивая через мебель, всё ещё пытаясь удержать в пальцах уже бесполезную огненную петлю.

Концентрацию в итоге потерял. Я видел лишь толстый зад и прижатые к голове уши. Огненный монстр бежал к комнатам хозяйки и двигался гораздо быстрее. У комнат он оказался первым, тут же просочился сквозь стену.

Я выругался, а дверь покоев вдруг распахнулась и на пороге возникла Ева.

Ещё секунда и, вместо того чтобы отступить, пропуская меня в покои, леди выскочила в коридор. Ева захлопнула дверь и прижалась к ней спиной, выставляя себя в качестве живого щита.

Я добежал. Остановился. Навис над монашкой, испепеляя взглядом.

Я ведь запретил кормить! Я предупреждал! Я…

— Ой, какая у тебя рубашка красивая, — пролепетала вдруг эта бедовая девица и подняла на меня огромные, умопомрачительные глаза.

Я застыл истуканом, абсолютно в её взгляде потерявшись. Шармиз, дворец, да весь мир, перестали существовать.

Осталась только она. Ева. Такая хрупкая, такая стройная и такая… бессовестная. Я ведь предупреждал, что «стражам» нельзя соприкасаться с нашей магией. Наша магия, в отличие от человеческой, действует на них не так.

— Очень красивая рубашка, — повторила Ева, и её пальцы потянулись к ослабленной шнуровке. Коснулись сначала тесьмы, а затем, будто случайно, соскользнули на кожу.

Прикосновение длилось меньше секунды, но мозги мне отшибло полностью. Я наклонился к её губам, ощутил их сладкий аромат и понял, что пропал.

Сдержанность? Нет, это выше моих сил. Да и какой смысл? Какой смысл… Я накрыл губы Евы поцелуем. И уже падая в омут признал, что купился на самую простую, самую банальную провокацию. Настолько обыкновенную, что даже неприлично — только противостоять я не мог.

Когда руки Евы оплелись вокруг моей шеи, когда адептка привстала на цыпочки, чтобы прижаться теснее, остатки разума благополучно превратились в пепел.

Ева… Монашка моя любимая… Что ты творишь?

Ева

Что я творю? — мысль, которая стала этаким лейтмотивом.

Впрочем, произошло это не сразу — сначала был прозвучавший на ментальном плане вопль!

«Хозяйка! Спаси!»

Я подскочила как ужаленная, выронив записку от Морти, которую читала. Пользуясь свалившимся на него знанием исконного языка, парень пытался расшифровать и интерпретировать символы с первого браслета. Утверждал, что там не слова и не буквы, а некая производная.

Я хотела вникнуть, и вдруг… ну, собственно, вот.

Я подскочила. Дремавший на полу эрс, тоже подорвался. Но к двери я бросилась первая — уже выскальзывая в коридор, заметила пролетевшего сквозь стену Огонька.

Сладкий пирожок пребывал в панике и, стоило оказаться снаружи, как сразу стала ясна причина. Алентор. Лорд гнался за моим питомцем, и выражение его лица предвещало беду.

Конечно, я загородила проход собой. Конечно, прижалась спиной к закрытой двери. Огненный Лорд подлетел ко мне и замер в тихой ярости — весь его вид буквально кричал о том, что стражу конец.

Позволить прибить моего кота? Допустить, чтобы Огоньку причинили вред? Нет и ещё раз нет.

Впрочем, это я понимала сердцем, а плана действий не было. В мыслях царила зияющая пустота, и тогда на помощь пришло тело. Правда не уверена, что единственная причина такой его реакции — страж.

Скорее всего тут сыграло и другое. То убийственное напряжение, которое копилось во мне последние несколько недель. Не в силах смотреть на Алентора, я уставилась на его грудь — широкую, мощную, с выразительным таким рельефом.

Повисшая между нами тишина давила, и тогда я брякнула:

— Ой, какая у тебя рубашка красивая.

Сказала, и всё-таки осмелилась поднять на него взгляд.

Мы замерли. Он кипел и молчал, а я плавилась. В голове стало совсем уж пусто. А ещё Алентор… Он нестерпимо манил.

— Очень красивая рубашка. — Мои пальцы сами потянулись к нему. К ослабленной шнуровке и к коже.

Лишь прикоснувшись к открытому участку его тела, я очнулась и отдёрнула пальцы. Наверное, это хамство. Наверное, такого позволять нельзя.

Новый взгляд снизу вверх, и меня вдруг закружило ураганом. Алентор наклонился и впился в мои губы, как оголодавший зверь. Обжигающее прикосновение, от которого подогнулись ноги, а в груди начался такой пожар, что не усмирить и тысяче огненных магов.

Я не могла терпеть. Не могла остаться спокойной. Я ответила на поцелуй.

Мои руки обвились вокруг мужской шеи, а я привстала на цыпочках и прижалась теснее. Я-монашка никогда не целовалась. У Евы «из прошлой жизни» опыт поцелуев всё-таки был.

Небольшой. Даже скудный. Не тот, что способен впечатлить мужчину, но Лорд не отстранялся. Мои огрехи он, кажется, вообще не замечал. Его губы и язык творили какую-то особую магию — нечто запредельное. То, от чего я дрожала и плавилась. Медленно сходила с ума.

А ещё я могла трогать… Шею, плечи, волосы… Я могла ласкать его тело, и чутьё подсказывало, что даже если перешагну все грани приличий меня не осудят и не остановят. Только потрогать его всего, везде где хочется, это было бы слишком. В этом вопросе внутренняя «монашка» всё-таки брала верх.

Сколько это длилось? Вечность, не меньше. Когда Алентор отпустил, мои губы горели огнём.

Я понятия не имела, куда девать глаза. Едва мы отлепились друг от друга, снова уставилась на шнуровку, а потом и вовсе зажмурилась.

Заодно вспомнила про Огонька. Я нарушила все правила обращения со стражем, верно? Но… можно сделать вид, будто ничего не произошло?

Кажется, Алентор размышлял о том же, а боялась. Очень! Думала, что вот-вот услышу приговор питомцу и готовилась вступить в битву. Но…

— Будешь целовать меня каждый день, — хрипло приказал Лорд.

Что?

— Каждый день, слышишь?

— А…

— Я не трогаю твоего зверя, а ты целуешь меня каждый день.

Ух, вот это сделка.

— Но не корми его больше. Просто не корми. Я придумаю, что можно сделать.

С этими словами меня отпустили и отступили на полшага. Сразу стало прохладно и неуютно — в объятиях Лорда было слишком хорошо.

Я могла бы расстроиться, но то, как Лорд уходил, пролилось бальзамом на женское самолюбие. Алентор шёл медленно, и его заметно штормило. Хозяин Огня был немного не в себе, и точно из-за меня.

Да, он ушёл.

Я постояла у двери, а потом просочилась обратно в комнату и тут же осела на пол. Рядом нарисовались две мохнатые морды — одна мелкая, а вторая очень даже внушительная.

Звери смотрели обеспокоенно, на ментальном плане звучали вопросы. «Ну что?», «Ну как?», «Чего нам ждать?».

Говорить было сложно и вообще не хотелось, но я сказала:

— Всё в порядке. Нас не тронут.

— Ву? — Волк склонил голову набок.

— Всё хорошо, — повторила я.

Раскрывать подробности «переговоров» не стала, но на лице цвела идиотская улыбка. Ежедневно целовать Алентора ради того, чтобы не трогал стража? Жаль, что Лорд не жадный. Я бы целовала его каждый час.

Наш ужин прошёл спокойно, мирно, без происшествий. Мы сидели в гостиной, а за стеклянными панорамными окнами лил дождь.

Мощный, сильный, он словно смывал остатки недосказанностей, которые были между нами когда-то. Мы сказали друг другу всё, ну или почти всё — видимо поэтому в основном молчали.

Алентор дарил обжигающие взгляды, а я плавилась. В какой-то момент не выдержала и всё-таки спросила про его настроение — оно казалось странным.

— Возникло недопонимание между Правящим кланом и всеми остальными, — объяснил Лорд. — Отец требовал, чтобы я явился, но я отделался письмом.

Я удивилась, а собеседник улыбнулся:

— Отцу это не понравилось, но всё в порядке, ситуация даже забавная. Чуть позже я, так и быть, схожу в исконные земли.

— А почему не сейчас?

Алентор помедлил, прежде чем ответить:

— Не хочу оставлять поверхность.