Мне очень не нравилось направление этого разговора. Эгор проявлял слишком глубокую осведомлённость, похоже, он знал всё, что мы когда-либо делали, причём в деталях, недоступных любому шпиону. Каким-то образом он изучил все мои чары и ритуалы, причём на очень глубоком уровне я сам. И выводы, которые я мог сделать, были слишком неприятными и даже обидными.

Самое мерзкое, что весь этот разговор странным образом повлиял моё отношение к собеседнику. Как-то незаметно я перестал видеть в Эгоре врага, он превратился для меня в мудрого наставника, с которым мы просто разошлись во взглядах. И, судя по чувствам моих спутников, они испытывали нечто очень похожее. Галадийр Эгор Рундриг ауф Каапо не был злодеем из иллюзиона. У него были свои интересы, свои непостижимые стандарты существа, прожившего не менее тысячи лет. Вот только эти интересы расходились с моими на фундаментальном уровне.

— Вы очень много о нас знаете, — озвучил я свои мысли. — Даже если оставить в стороне, что я всё-таки вызвал ваш интерес, мне казалось…

— Что ты позаботился о том, чтобы хорошо спрятаться, — утвердительно заполнил паузу Эгор.

— Именно, — согласился я. — И я не имею в виду шпионские игры со сменой имени — они вас бы остановить не смогли.

— Нет, почему же, — возразил Эгор. — Кое-какие трудности это бы доставило. Государственные службы Федерации Дариид неплохо хранят секреты. Но я прекрасно понимаю о чём ты. Что, безделушка у тебя в ухе не работает?

Я коснулся пальцами серьги в виде театральной маски с замочной скважиной во лбу и кивнул.

— Силы богов — действительно пугающая вещь, — улыбнулся Эгор. — Они нарушают границы здравого рассудка, попирают любые физические законы и принципы. Но у каждого проявления божественного воздействия есть несколько фундаментальных особенностей. Для исполнения требуется выполнить несколько условий, чаще всего формальных, и всегда есть отдельная лазейка для отмены. В этом плане все боги напоминают юристов, адвокатов и прочих крючкотворов. И Керуват, покровительствующая этим профессиям, уж точно не исключение. Дашь ответ на свой вопрос сам?

— С условием отмены действия Тайны Сделки мы уже один раз столкнулись, — вздохнул я. — Когда Тана разболтал всё своим подружкам.

Хартан сзади сердито засопел, от него не ощущалось ни капельки вины.

— Продолжай, — кивнул Эгор.

— Это означает либо предательство, либо несдержанность кого-то из моих близких. Предательство я исключаю. Несдержанность… Не могу представить, чтобы кто-то из них проболтался, и эта информация дошла до вас. Я доверяю друзьям и семье как самому себе. Так что каким бы способом ни пал Покров Тайны, я лучше буду считать, что вы разрушили его каким-то доступным только вам способом. К примеру, воспользовавшись силой моей богини.

— Я называю её фел, — кивнул Эгор. — Эссенция божественной силы, несущая в себе всё те же фундаментальные ограничения, но при этом позволяющая вещи, недоступные ни одному магу. Возможно, приложи я усилия в этом направлении, смог бы как-то одолеть воздействие Керуват. Вот только коварство Покрова Тайны в том и заключается, что эти усилия я бы приложить не смог — мои мысли и желания огибали бы запретную тему. Даже боги подвержены силам других богов. Нет, Ульрих, есть ещё кое-кто, с кем ты делился всеми своими секретами, а он делился со мной. Ну же, думай, это не настолько сложная загадка!

— Тааг, — озвучил я действительно очевидный вариант. — Но я ведь перебрал его логику, изучил все магические структуры, включая кристаллы восстановления. И не обнаружил там ничего, кроме обычной иерархии подчинения, в которой вы занимали наивысшее место. Я допускал, что вы, уничтожая Таага, не оставили без внимания второй кристалл. Но если бы внутри что-то действительно было, я бы это обнаружил, расторг бы Тайну Сделки и заключил бы её заново.

— Ты, конечно, спохватился поздновато, — кивнул Эгор, — но сделал это сразу же, как у тебя появились необходимые ресурсы. Вот только сам понимаешь, чтобы предвидеть подобную инспекцию, не требуется быть особым гением. Как считаешь, что именно я сделал?

Я задумался, представляя, как бы решил эту задачу сам.

— Наверное, вы добавили дополнительный слой логики, требующий выполнения ваших команд. Скорее всего запись всех полученный ведений Тааг собирал в спрессованные пакеты данных, которые сбрасывал Цитадели в моменты, когда я не мог за ним наблюдать. Передача шла через запутанные кванты элир, чтобы я не мог их обнаружить. И, теперь очевидно, что как только я отдавал Таагу команду перейти в режим обслуживания и отключить когнитивные контуры, все ваши надстройки уничтожались. Наверняка, если бы я смог обследовать кристалл до возрождения Таага, нашёл бы ваш подарок, но именно тогда возможностей у меня и не имелось.

— Просто отлично! — засмеялся Эгор. — В вашем мире этот способ называется «троянский конь». Конечно, твои далёкие предки были полными глупцами, принимая от врага подарок и забирая его себе. Но сколь бы глупым ни был сам способ, в действенности ему не откажешь. Кстати, этим «конём» можно назвать как плетение в логике голема, так и его самого. Тааг-18, подойди ко мне! Станцуй!

Повинуясь его словам, мой голем просеменил вперёд, встал перед Эгором и принялся дёргаться в некоем подобии паучьего эпилептического припадка.

— Конечно, я в него не закладывал никаких танцев, так что демонстрация вышла немного смазанной, — деланно виновато улыбнулся Эгор. — Но принцип ты понял правильно. Когда Тааг-18 вновь переходил в рабочий режим, ему в логику загружалась, как ты её называешь, надстройка. Я зову это паразитом. Потребовалось проявить немного фантазии, чтобы заставить внешне безобидные логические контуры принимать пульсацию запутанного кванта и преобразовывать в дополнительную структуру. И теперь, когда ты знаешь трюк, то сможешь найти их без особых проблем.

Я не злился на Таага, прекрасно понимая, что голем ни в чём не виноват и ничего сделать не мог. Не злился и на себя — ведь у меня не было ни средств, ни выбора, кроме как оживить голема и принять его помощь как есть. Но теперь у меня возникли некоторые новые подозрения.

— Я принял от вас не только голема, — медленно сказал я. — А значит, как глупый житель Трои, вкатил за крепостные стены не один подарок от ахейцев. Мой костюм и ботинки, нож, видеокамера, Гюнтер, Брунгильда и Клаус?

— Что? — удивился Эгор. — Видеокамера? Ты действительно решил, что это устройство для записи? Ну, в некотором роде ты прав, записывать статичные и движущиеся изображения оно умеет. Но это не главное предназначение. Именно такой вид в твоём мире приняли устройства связи, «телефоны». По ним можно не только звонить, но и получать доступ к данным, накопленным вашей цивилизацией. Особенно популярны изображения котов и порнография.

От Кениры пришло лёгкое чувство смущения — видать, она вспомнила свои «монетки». И, несмотря на всю серьёзность ситуации, мне пришлось приложить силы, чтобы не рассмеяться.

— После того, как этот «телефон» раздавило статуей, я не стал ничего делать. Даже я не всеведущ и не смог догадаться, что тебе пригодится столь маломощный кристалл. Что касается ножа, костюма и ботинок — туда я поставил простые маячки, без активного накопителя выбор был ограничен. И как ты сказал? Гюнтер, Брунгильда и Клаус? Зелёную парочку зовут Шрек и Фиона, ты их, видать, тоже не застал.

— А осёл? — послышался голос Хартана. — Как его зовут?

— Никак, — пожал плечами Эгор. — Все говорят просто «осёл».

От Хартана донеслась мощная эмоция разочарования. Видать, он уже предвкушал, как даёт собственному отцу новое имя.

— В статуе уже имелось достаточно места не только для накопителя, но и для маскирующих чар. Честно говоря, я не рассчитывал, что ты её заберёшь, но тебе удалось меня удивить. Не представляю, для чего тебе этот мусор, ты мог сделать себе такую же в любой момент. Как бы то ни было, статуя помогала Таагу-18 с передачей больших объёмов данных. Без неё мне бы пришлось довольствоваться лишь короткими отчётами.