Отряд вбежал внутрь и резко остановился. Громила посмотрел на командира и спросил:

— Ули, тебе помочь? Я могу её подержать, пока ты занимаешься порталом.

Пленница на руках у командира шевельнулась и крепче ухватила того за шею.

— Не стоит, — мотнул головой тот, — есть координаты! Кенри, Миру, я веду, вы наполняете! Тана, Санд, ближе!

Громила и смазливый паренёк подскочили к командиру. Две девушки положили руки ему на плечи. Волна искажения, преследующая беглецов, уже почти поглотила коридор и добралась до двери, как отряд окутало облако искр.

Колыхнулся воздух, полыхнула яркая вспышка, и беглецы исчезли, чтобы появиться на безлюдном каменном плоскогорье. Неподалёку стоял прозрачный цилиндр, заключённый в массивную металлическую конструкцию, а в нескольких ярдах от него виднелись искорёженные останки чего-то, состоящего из металла, острых кристаллических гроздьев и причудливых потёков застывшего камня.

Командир сделал несколько шагов вперёд, нашёл сравнительно ровную каменную площадку, и осторожно, словно хрупкую вазу, поставил на неё освобождённую пленницу. Парнишка ринулся было следом, но его остановила ладонь громилы, упавшая ему на плечо. Парнишка удивлённо оглянулся, но громила многозначительно покачал головой и указал глазами на командира с пленницей.

Тот смотрел на свою пленницу взглядом, полным сложных чувств, среди которых были забота, сочувствие и чистая яркая любовь. Его руки скользили по прекрасному обнажённому телу, совершая ласкающие движения, но в этих действиях не было ни крупицы эротики. Там, где касались его ладони, тяжёлые глубокие раны на теле смыкались и зарастали, исчезая без следа. И лишь закончив со сквозными ранениями на ногах, командир встал во весь рост и вновь посмотрел спасённой девушке в глаза.

— Ила шадана гана кай, Ульрих-тала, — мелодичным и всё ещё хриплым голосом сказала девушка.

Несмотря на то, что эти слова не принадлежали ни одному языку мира Итшес, командир её понял.

— Ich habe dir versprochen, dass ich komme, — ответил он на другом языке, столь же чуждом этому миру. — Oh Irulin, wie ich dich vermisst hatte!

Его сильная рука мягко и осторожно потянулась к её лицу и нежно погладила по щеке. Девушка одарила его тёплой улыбкой, её золотые глаза светились от счастья. Командир улыбнулся в ответ, наклонился к ней и поцеловал её в губы. Этот поцелуй, сначала осторожный и робкий, постепенно углубился, и вот через пару мгновений они крепко сжимали друг друга в объятиях, целуясь страстно и исступлённо.

Две другие девушки, рыжая и седая, переглянулись между собой и одобрительно улыбнулись. Дав влюблённой парочке совсем немного времени, они сорвались с места, подбежали к ним и заключили обоих в объятия. Командир оторвался от губ спасённой пленницы, повернул голову и поцеловал каждую из девушек — сначала рыжеволосую, а потом седую. Все трое весело рассмеялись, а через пару мгновений к их смеху присоединилась и спасённая пленница.

Рыжеволосая вытянула руку, над которой сгустился воздух и материализовался белый пушистый халат. Командир окинул её удивлённым взглядом, но та лишь улыбнулась и пожала плечами. Командир благодарно кивнул, принял халат и накинул на плечи спасённой пленнице.

— Ну а теперь, наконец, мы можем отправиться домой, — сказал парнишка.

Громила ничего не ответил, лишь, не отрывая взгляда от командира и его женщин, молча вытянул руку. Парнишка тут же недовольно засопел, затем глубоко вздохнул, и шлёпнул на требовательно подставленную ладонь купюру в тысячу курзо.