— Сианна, как вы себя чувствуете? — поинтересовался я. — Простите, что не навещал, но тогда делать этого не стоило. Девочки, я заберу вашу маму на минутку?

Мы отошли немного в сторону. Хартан бросил на меня подозрительный взгляд, но затем Фейра и Лейлин подхватили его под руки и утащили от нас подальше.

— Сначала было тяжело, — ответила женщина. — Тогда я боялась заснуть, ждала кошмаров. Но, к счастью, госпожа Ирулин показала, что со сном приходит спасение.

— Я очень сожалею, — сказал я. — Если бы я пришёл раньше…

— Вы и так сделали больше, чем я бы смела мечтать, — возразила она. — К тому же, мне сказали, что тот ошейник снять невозможно.

— Невозможного не существует, — ответил я. — Зная, я бы действовал совсем по-другому.

— Вам не в чем себя упрекать, — качнула головой Сианна. — Я жива и здорова, мои девочки на свободе. Они встретили прекрасного парня. Возможно, это мимолётное увлечение, ну а возможно — любовь на всю жизнь.

— Насчёт мимолётных увлечений…

— Осуждаете? Считаете, что я была не должна…

— Нет-нет! — перебил её я. — Рад и за вас, и за сына. Вы прекрасны, Сианна, так что за него можно только порадоваться. Он легкомысленный, но одновременно верный и надёжный, так что ваш выбор я полностью одобряю. Но, сами понимаете, тут я пристрастен!

Сианна рассмеялась.

— Папа у Таны знает, как заставить сердце женщины трепетать! Знаете Улириш, вы вовсе не выглядите тем самым всемогущим магом и суровым паладином, о котором нам столько рассказывали. Когда Тана пригласил нас в гости, я этой встречи даже боялась.

— И что же изменилось?

— Не знаю, — призналась она. — Мы с вами говорили совсем чуть-чуть, но я не чувствую в вас ни чванливости, ни надменности. Возможно, будь на вашем месте тот святой…

— Ничего бы не изменилось, — засмеялся я. — С тех пор как разрушили наш дом, скрываться смысла нет. У госпожи Ирулин есть только два священника, я и моя жена. И святой не она.

Сианна сделал шаг назад и ошарашенно уставилась мне в лицо, пытаясь понять, шучу я над ней, или совершенно серьёзен. Я подхватил её под руку и увлёк за собой.

— Пойдёмте, Сианна, не будем заставлять детей скучать! О, вон и Мирена, сейчас вы увидите что-то очень интересное! Миру, Кенри, мы здесь!

Сианна очень вежливо поздоровалась с моей женой и с Миреной, мы догнали молодёжь, и прошли по стене чуть дальше.

— Миру, я как раз закончил, — сообщил я. — Можем начинать!

Тёща кивнула и вытянула руку с надетым на ней браслетом. Где-то в глубинах желудка что-то вновь всколыхнулось, как теперь всегда происходило во время применения пространственной магии таких масштабов. Вокруг потемнело — зависшая над нами громада камня вновь закрыла небо. Каменный конус до сих пор не утратил форму, никуда не делся даже слой воды. И это следовало исправить. Почувствовав мои намерения, Кенира протянула руку, и вода, собравшись в шар, оторвалась от конуса и мягко опустилась в озеро. Оставшийся камень тут же пересекли тонкие белые линии, покрывая его сеткой с ячейками размером около фута. Вся каменная гора распалась на кубики, которые полетели в сторону замковой приёмной площадки. Там я давно закончил подготовительные работы, так что, приземляясь на площадку, каменные кубы стали исчезать в пространственном возмущении. Это происходило довольно долго, не менее шести минут, пока вся гора окончательно не исчезла.

— Пап, а что это было? — спросил Хартан.

На его лице было написано лёгкое разочарование. Летающие горы он уже видел и не раз, так что такой демонстрацией силы его было не впечатлить. А вот его подружки так и застыли с приоткрытыми ртами.

— Подожди, сейчас начнётся интересное, — утешил я сына.

Скала, на которой покоился Шпаценхорст, засветилась. На ней вспыхнули едва различимые линии, обрисовывающие контуры объёмной фигуры. Там, где линии погружались в воду озера, лёд трескался и пропадал, а вода отступала. Из приёмной площадки, куда только что исчезла целая гора каменных блоков, начали бить несколько струй. Извиваясь в воздухе, они подлетали к светящимся контурам и растекались вдоль полупрозрачных линий. Мощный поток жидкого камня, делая большую дугу, падал сверху, заливая эту невидимую опалубку. Иллюзорная конструкция тускнела, обретая материальность, пролёт за пролётом строя секции ажурного моста, который протянулся от Шпаценхорста прямиком к замку Раэ. Расстояние было довольно велико, системе восстановления, которую я перенастраивал всё утро, приходилось прокладывать и энерговоды, так что процесс растянулся на добрые сорок минут. Мне казалось, что зрители заскучают, но девушки смотрели на происходящее, словно загипнотизированные.

Наконец, строительство подошло к концу. Теперь нашу скалу с замком Раэ соединял красивый мост. На него можно было въехать не только от подножия, но и пройти из Шпаценхорста через новые ворота, либо же просто спуститься со стен по ажурной лестнице. В связи с тем, что управляющая система Раэ была разрушена, я планировал восстановить её чуть позже, тем более что все нужные артефакты у меня имелись ещё с прошлого ограбления. В моих планах было объединение обоих замков в цельный комплекс, но это требовало слишком много работы, а у меня имелись и более срочные занятия. Так что на текущий момент я решил ограничиться единственным мостом.

Впрочем, для Хартана даже этого было более чем достаточно.

— Девчонки, чего мы стоим! Пойдёмте, я покажу вам настоящий замок Раэ! — крикнул он.

— Тана, подожди, — остановил его я. — Теперь замок наш, и мы не будь называть его именем королевской семьи!

— Замок вообще-то мой! — засмеялся Хартан. — Его мне подарила Миру. И мы назовём его в честь владельца, будущего великого магистра! Как вам Цитадель Хартан?

— Не очень, — мотнула головой Кенира.

— Хартан из Цитадели Хартан звучит ужасно, — добавила Мирена.

Даже Сианна и её дочки согласно кивнули, соглашаясь.

— Пап, придумай что-нибудь! — тут же нашёлся Хартан. — В твоём родном языке столько отпадных словечек!

Я на секунду задумался. Никогда не отличался богатой фантазией, но Тана был прав. Одним из главных преимуществ немецкого языка являлись красивые словесные конструкции и звучные названия. Я посмотрел на его довольное улыбающееся лицо, бросил косой взгляд на свою любимую скульптурную композицию, и в который раз поразился схожести улыбок Таны и этого осла.

— У меня есть просто потрясающее название, — наконец, улыбнулся я. — Мы назовём замок Изельшталь! Ну а мост будет зваться Изельбрюке!

— А что это обозначает? — с подозрением спросил сын.

— Мост Находчивости, — совершенно не соврав, ответил я, — И Обитель Непреклонной Решимости.

★☆★☆★

● «когда на наших шеях повис жёрнов нового замка» — Einen Mühlstein um den Hals haben, идиома, обозначающая «чемодан без ручки», нечто неудобное. Изначально имеет библейское происхождение, правда там употребляется в значении «тазика с цементом».

● «Ещё одной колодой на ноге висел замок Раэ» — Wie ein Klotz am Bein, выражение, аналогичное предыдущему.

● «Мы назовём замок Изельшталь! Ну а мост будет зваться Изельбрюке!» — der Eselstall, die Eselbrücke. Первое — «ослиный хлев». Ули сказал сыну почти что правду, вопрос лишь в интерпретации: хлев в каком-то роде действительно обитель, а отличительная черта ослов — непреклонная решимость, то есть ослиное упрямство. Второе — «ослиный мост». И вот тут всё гораздо интересней. «Ослиным мостом» немцы называют мнемотехники, помогающие запомнить те или иные правила. К примеру «Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан» — это типичный «ослиный мост». Происходит ещё из средневековья, когда ослы не хотели переходить канавы и даже ручьи, так что погонщики брали с собой несколько дощечек, из которых просто выкладывали символический мостик, по которому упрямая скотина идти уже соглашалась. Использовав это слово, Ульрих скаламбурил.

Несмотря на гору новых проблем, я решил оставить их на родных и заняться по-настоящему важными делами. Сейчас главным для меня был вовсе не Изельшталь и не обустройство Шпаценхорста. Теперь я дошёл до того этапа, когда мог приступить к собственному омоложению и избавиться от оков, которыми являлось моё дряхлеющее тело. Так что я велел никому меня не беспокоить и отправился в свою лабораторию, где среди множества генетических образцов и рабочих артефактов ощущал, что нахожусь в подходящей обстановке. Для начала мне требовалось секвенировать собственную ДНК, получить ту самую комбинацию хромосом, делающую меня мной. Применив соответствующие чары, отобрав из единственной капельки крови ту идеальную молекулу, что содержала мой генетический код, я приступил к длительному и тяжёлому этапу считывания. Теперь я не мог полагаться на Склаве, даже самые скучные и утомительные вещи приходилось делать самому. И пусть способность расслаивать внимание и занимать несколькими вещами никуда не делась, но отстраниться от совершаемых действий не получалось. Мой обновлённый разум гораздо лучше справлялся с нагрузками, их на себя брала моя магия, но всё равно, задачи подобного масштаба давались вовсе не легко. Так что едва я дождался результата, как тут же записал его в один из одноразовых кристаллов и очистил сознание, отдыхая.