— Вообще-то ты мне это говоришь постоянно, — проворчал я, не в силах сдержать улыбку.

— … просто не беспокойся о нас! Мы справимся!

— К тому же, даже при худшем исходе пострадает только наша гордость, — заметил Ксандаш. — У каждого из нас есть Последний Шанс, причём в отличие от обычных реликвий, он дарит не просто «шанс», а настоящую одну дополнительную жизнь. И ты, Ули, по свойственной тебе привычке, мимоходом создал нечто, что полностью изменяет само понятие «рискованная авантюра», убирая из него как слово «рискованная», так и «авантюра». Жаль, конечно, что Рейш уже уехал, но мы прекрасно справимся и без него.

— Пап, перестань переживать о мелочах, — добавил Хартан, — и подумай о действительно важной вещи!

— Это какой же? — наморщил лоб я.

— Как размазать сопли этой змее, но так, чтобы при этом не доломать наш новый замок!

Первым этапом любого важного дела является подготовка. Первым этапом подготовки к этой опасной авантюре, стал сбор информации. И если о крежл-змеях информации имелось очень много, как той, что я собрал в библиотеке университета, так и похищенной Хартаном у химерологов, а уж после выстрела из Шванца мои знания были весьма разносторонни, то о замке мы не знали ничего или почти ничего.

И, честно говоря, для меня самым важным были не чертежи помещений или наличие тайных ходов — как раз с этим мы могли разобраться на месте, ведь сражение планировалось проводить вне замка. Меня интересовала самая что ни на есть бюрократическая информация, а именно, кому принадлежало право собственности на эту землю, принадлежало ли вообще, и можно ли было его как-то выкупить. Так что первым делом я направился в Федеративное Кадастровое Ведомство, где намеревался сделать запрос.

Как разъяснил мне один из чиновников в скучнейшем сером костюме, моё желание заполучить информацию о владениях и, тем более, о владельце, связано с рядом сложностей. Данные об этих землях в их архивах считались либо утраченными, либо засекреченными. Пусть замок и был захвачен крежл-змеем более четырёхсот лет назад и с тех пор превратился в руины, но так как он проходил под грифом «фортификационные сооружения», то и информация являлась закрытой для посторонних. И пусть с тех пор много что изменилось — к примеру, к Федерации присоединилось несколько провинций, и эти места превратились из приграничья в регионы в глубинах страны, о том, чтобы изменить статус, по сути, заброшенных территорий, не позаботился никто.

— Предоставить вам ни карты этих земель, ни имени собственника мы не можем, — сдержанно продолжил чиновник. — Я прекрасно понимаю, что текущие запреты потеряли актуальность, однако они действуют до сих пор. Вы можете подать прошение на получение разрешения для подачи запроса, и если ваши причины будут признаны в достаточной степени вескими, то, возможно, вы сможете обратиться в военное ведомство, где в случае прохождения всех необходимых проверок, вам предоставят возможность написать письмо, которое будет размещено в архиве среди кадастровых документов. Так что, когда собственник захочет с ними ознакомиться, он увидит ваше письмо и выйдет на контакт.

— И сколько на это может понадобиться времени? — спросил я, внутренне скрежеща зубами.

— При удачном стечении обстоятельств прошение может быть удовлетворено за пару месяцев, ещё два месяца на подачу запроса, плюс полгода на проверки, а там уже зависит от собственника или собственников. Но насколько я знаю, подобные документы не поднимают почти никогда, разве что только во время процедуры наследования. И если текущий владелец молод и здоров, бумаги могут не понадобиться в ближайшие пару сотен лет.

— Это долго. Неприемлемо долго, — нахмурился я.

— Ничего не поделаешь, — пожал плечами чиновник. — Честно говоря, то, что я описал — благоприятный вариант.

— Благоприятный? — переспросил я, не в силах поверить своим ушам.

— Да, благоприятный. Бывает, что для подобных заброшенных мест данные об числе и статусе наследников отсутствует. Возможно, наследование пресеклось, а крепость теперь находится на балансе государства. И тогда всё становится намного хуже. Оборонные сооружения — не та область, информацией о которых делятся с кем попало, а уж тем более их никому не продают.

Я глубоко вздохнул.

— И что же мне делать?

— На вашем месте, я бы начал не с государственной бюрократической машины, а с архивов.

— Подождите, вы же сами сказали, что архивы засекречены!

— Конечно, — согласился чиновник. — Но засекречены именно государственные архивы. Если вы обратитесь к обычным историческим исследованиям, то сможете как минимум узнать название замка, а может даже кому он принадлежал. И пусть в нашей Федерации все жители равны, но многие старые рода до сих пор играют в аристократию, а значит, узнать текущий статус можно будет в одном из геральдических альманахов. И хоть эта информация не открыта, но уж точно не секретна.

И пусть совет оказался неожиданно хорошим, я почувствовал, что меня одолевает злость.

— Погодите, что значит «название замка»? Вы хотите сказать, что не знаете, о каком именно месте идёт речь?

Чиновник смерил меня насмешливым взглядом:

— А вы действительно ожидали, что я брошусь ворошить кадастровые справочники, основываясь на описании: «замок на берегу озера где-то среди гор между Таргоссой и Лантирой»?

— Между Таргоссой и Виртхалшем! — злобно зашипев, поправил я.

— Да хоть между Нирвиной и пригородом! — ничуть не смутился мой собеседник. — Вы получили свой совет, имеете представление, куда пойти, а у меня, простите, слишком много дел, чтобы тратить на бессмысленную болтовню.

Куда идти, я прекрасно представлял. Более того, я не собирался ворошить исторические хроники, отслеживать генеалогию родов с момента образования Федерации и упразднения сословного разделения. За год жизни здесь я обзавёлся достаточным количеством связей, чтобы иметь возможность решить вопрос несколькими различными способами. Я мог бы снова обратиться к ректору Университета Нирвины, или же просто намекнуть Милым Глазкам, что у одного из мелких чиновников слишком много целых коленных чашечек. Но я пошёл по третьему пути, привычно заскочив в Разведуправление, чтобы переброситься парой слов с Жагжаром. На того как раз навалилось слишком много дел, но он выкроил для меня несколько минут даже в своём очень плотном графике. Выслушав очень внимательно мои слова, он ответил.

— Забудь.

— Что? — не поверил я своим ушам.

И дело не в том, что мы с ним уже общались на «ты», просто я не ожидал такого резкого отпора.

— О проблеме, говорю, забудь. Мы её решим. Считаешь ли ты, что служащий повёл себя некорректно? Если так, он понесёт наказание.

Я серьёзно задумался. Пусть мне не понравился результат встречи, но конкретных претензий высказать не мог.

— Ты знаешь, Ришад, не стоит, — ответил я. — Он не сказал ничего оскорбительного, просто…

— Просто ты чувствуешь себя с ног до головы вымазанным слюнями раттагара. Хорошо, — кивнул он. — Но знаешь, Улириш, мы можем подобрать тебе что-то не хуже, но там, где нет крежл-змея. Тебе же, насколько я понял, требуется спокойное место, а не героическое сражение, о котором режиссёры создадут эпическую иллюзию?

Его слова настолько перекликались с нашим недавним разговором, что я не смог удержаться от улыбки.

— Я, наверное, скажу глупость, но, похоже, сражение произойдёт в любом случае. У меня теперь есть семья, которую следует выводить развлекать. К тому же, не забывай, у нас есть реликвии.

— Даже если бы ты не сделал столько для нашей страны, одних этих реликвий хватило бы, чтобы тебе не пришлось бы платить за замок ни деции.

— Я бы предпочёл, чтобы всё произошло обычным официальным путём, просто хочу убрать некоторые шероховатости. Так что прошу, когда найдёте владельца, не давите. К тому же массовое производство реликвий затруднено, да и имеется ряд ограничений. Так что тут мои заслуги не очень велики.