Снаружи дует ветер, занавеска колышется, входя и выходя из окна. Нахмурившись, я встаю с кровати, чтобы проверить ее.

Я уверена, что закрыла окно перед сном.

Чувствуя легкую паранойю, опускаю окно, дергаю за защелку, чтобы она зафиксировалась. Выглянув наружу, вижу только зеленый простор заднего двора. Никаких признаков чего-либо или кого-либо.

Успокоившись, что это всего лишь мое богатое воображение, я возвращаюсь в постель. Но когда я снова скольжу между простынями, то понимаю кое-что еще. Между ног у меня влажно, чего раньше не было. Это сопровождается низким гулом в моих чреслах, покалыванием, почти как зуд. Я опускаю руку ниже и в шоке обнаруживаю, что мои пальцы покрыты вязкой субстанцией. Первая мысль — должно быть, я так испугалась, что обмочила постель. Но текстура совершенно другая, и на мгновение я пугаюсь, что со мной что-то не так.

Быстро схватив свой телефон, я открываю веб-браузер и ищу, что это значит.

Ответ, однако, не помогает.

Возбуждение. Сексуальное желание.

— О, черт возьми, нет, — бормочу я про себя, читая статью за статьей. Меня не мог возбудить этот… мужчина, пытавшийся меня убить. Мне почти противно от самой себя за то, что я позволила себе так думать, поэтому выключаю телефон и кладу его на стол.

— Это просто остаточный страх, — пытаюсь убедить себя я.

У меня так и не получается уснуть, и на утро я чувствую себя довольно раздражительной. У меня все еще есть это ноющее чувство, что Влад рядом и что он убьет меня. Я знаю, что это иррациональный страх, но почему-то убеждена, что встречу свой конец от его рук.

В нем есть что-то пугающее, но в то же время и завораживающее.

В очередной раз, когда я встречаюсь с девочками, чтобы пройтись по магазинам, то не могу остановить мысли о Владе. Как будто все, что я делаю, напоминает мне о нем и о том сне.

Его черные, бездонные глаза и обжигающие прикосновения прочно запечатлелись в памяти. Стоит мне только закрыть глаза, и его дыхание уже на моей шее, его рот близко к моей коже.

— Тебе так идет это платье, Сиси, — искренне говорит Лина, и я срываюсь с места. Я дважды моргаю, пытаясь сосредоточиться.

— Я тоже так думаю, — отвечаю я, немного запоздало.

Если она и замечает, как я отвлеклась, то не говорит об этом. Мы продолжаем ходить по магазинам, покупая все: от одежды до телефонов и ноутбуков.

Проходя мимо парикмахерской, мне приходит в голову идея.

— Я хочу сделать чёлку, — говорю я Лине, объясняя, что если я буду чем-то прикрывать лоб, мне будет легче, потому что люди не будут так пялиться.

Она задумчиво кивает.

— Если ты этого хочешь, то конечно.

Лина и Клаудия уходят за сладостями, а я терплю старания парикмахера. Мне уже становится не по себе, когда я вижу, как мои волосы собираются на полу, а в голове мелькают воспоминания о наказаниях Крессиды.

Мне требуется все, чтобы не броситься бежать. К счастью, все закончилось в считанные минуты, и новый образ кажется идеально подходящим.

Я благодарю парикмахера и иду платить.

В это время у меня по коже бегут мурашки, как будто кто-то наблюдает за мной сзади.

Быстро обернувшись, я вижу, как за одной из колонн скрывается фигура.

Но ни за колонной, ни вокруг нее никого нет. Я стою посреди торгового центра, дезориентированная, оглядываясь по сторонам и пытаясь разглядеть фантом, который видела.

Я схожу с ума.

Мне удалось не сойти с ума за двадцать лет пребывания в этом убогом месте, но теперь я сошла. Ради Бога, я раньше тусовалась на кладбище и никогда не боялась призраков или каких-либо других сверхъестественных существ. Стать таким параноиком сейчас кажется довольно нелепым.

Это все его вина.

— Тетя Сиси, — зовет меня Клаудия, бросаясь ко мне. Нацепив на лицо улыбку, я делаю вид, что все в порядке.

Когда мы все купили, то отправились в обратный путь.

Я уже устала, как физически, так и морально, и как только мы возвращаемся домой, я отправляюсь в свою комнату.

Мне нужно вздремнуть.

Надеюсь, на этот раз в моих снах не будет незваного гостя.

Открыв дверь в свою комнату, я ставлю сумки на пол и собираюсь расстегнуть молнию на платье.

Внезапно мне закрывают рот рукой, а другой обхватываю за талию, прижимая к твердой груди.

Что?

Мой первый инстинкт — попытаться закричать, несмотря на ладонь, прижатую к моим губам. Я начинаю бороться и мотаю головой, пытаясь ударить того, кто стоит позади меня.

— Шшшш, — шепчет мне на ухо леденящий душу голос, — мы бы не хотели, чтобы твой брат нашел меня здесь.

Мое сердце стучит в горле, я могу только перестать двигаться. Все мое тело застывает, когда я понимаю, кто стоит за мной и держит меня в заложниках.

О, черт. В конце концов, я могу умереть.

Глава 10

Влад

Напевая про себя, я открываю дверь в подвал и кладу на стол принесенные с собой инструменты.

Ваня дуется в углу и бросает на меня враждебный взгляд, а затем поворачивает голову и продолжает меня игнорировать. Она делает это уже несколько часов, и я до сих пор не могу понять, чем вызвано ее недовольство.

Хотя, возможно, у меня есть одна идея.

Сосредоточившись на текущей задаче, я выбросил эту конкретную тему из головы.

— Надеюсь, состояние вашего жилья вас удовлетворило? — я улыбаюсь мужчине, который сейчас привязан к стулу в центре комнаты. — Подожди, — хмурюсь я. — Я забыл, что ты не можешь говорить, — качаю головой и в два шага оказываюсь перед ним, снимаю кляп и позволяю ему немного размять свой рот.

И если он знает, что для него лучше, то сделает все правильно.

— Какого черта… где я… — заикается он, оценивая взглядом палату, прежде чем остановиться на мне, — и кто ты?

— Мистер Петрович, я глубоко оскорблен тем, что вы не знаете, кто я, — говорю я, опускаясь на пол перед ним.

Первый раунд будет легким. Следующий… зависит от него.

— Откуда я должен знать? — плюет он на меня.

Покачав головой, я цокаю, собираю конец рукава и складываю его на руке. Вытянув руку, чтобы он увидел мою татуировку, я наблюдаю, как вся прежняя бравада исчезает с его лица.

Моя репутация, так сказать, больше на слуху, чем на деле. В конце концов, я отошел от неблаговидной части бизнеса много лет назад, когда понял, что моя реакция на кровь ухудшилась, сделав меня слишком неуравновешенным. Вместо этого я занялся созданием более стильного образа, который, тем не менее, внушает страх моим противникам.

Хотя большинство людей не знают, как я выгляжу, они знают кое-что: мое имя и татуировку, которая идентифицирует меня как нынешнего Пахана.

Господин Петрович должен чувствовать себя польщенным тем, что я лично ухаживаю за ним, поскольку мои вылазки, связанные с убийствами и пытками в наши дни весьма ограничены, о чем я глубоко скорблю, поскольку и то, и другое — лучшее лекарство для утоления моей скуки.

В настоящее время даже мои научные эксперименты приостановлены, вероятность того, что я сорвусь и залью все кровью, выше, чем завершение работы.

Но он…

Я улыбаюсь при одной мысли об этом.

Прошли годы с тех пор, как я в последний раз нашел зацепку того, кто похитил Катю. И мне удалось это сделать, только прочесав все связи и тайные знакомства Миши. Многие из тех, кого я нашел, погибли, но несколько человек за эти годы сменили личности, пытаясь скрыться.

От меня или от кого-то другого, не могу сказать.

Например, господин Петрович за последние десять лет менял свою личность десять раз, каждый раз выбирая другую национальность и переезжая в другую часть страны.

Я думаю, он считал, что находится в безопасности со всеми этими мерами предосторожности. Но он не рассчитывал на мою готовность найти его.

Несколько лет назад я усовершенствовал программу распознавания лиц, которая теперь могла брать старые записи и анализировать их на предмет поведенческих моделей и тиков. Вы можете спрятаться от мира, но вы не можете спрятаться от себя. И мистер Петрович, может, и изменил свое имя и внешность. Но некоторые вещи никогда не меняются. Например, его легкая хромота: старая травма дистального отдела голени, из-за которой соединение с таранной костью было довольно шатким.