— Она заключает меня в свои объятия, ее ноги обхватывают мою задницу, когда она пытается вогнать меня в себя.

Черты ее лица напряжены, глаза тут же закрываются в ожидании боли. Каким-то образом, одного этого достаточно, чтобы заставить меня остановиться.

Положив ладони на ее задницу, я поворачиваю нас так, что моя спина ударяется о матрас, а Сиси подпрыгивает на мне.

Ее глаза расширяются, когда она видит смену позиций. Ее киска находится прямо на основании моего члена, ее влага стекает по моим яйцам, заставляя меня стонать от разочарования.

Так близко, но так далеко.

Ее взгляд останавливается на моем члене, в ее глазах появляется опасение, когда она проводит одной рукой по его длине, ее губы поджимаются, поскольку она, несомненно, думает о моем размере и о том, что это будет означать для ее тела.

— Сиси, посмотри на меня, — я подталкиваю ее подбородок вверх. — Это все твое, — указываю я на свое тело. — Ты контролируешь ситуацию, Дьяволица. Так используй меня, — подсказываю я ей, надеясь, что, отдав ей бразды правления, она покажется менее пугающей.

Все мои силы уходят на то, чтобы оставаться неподвижным, пока она медленно начинает раскачиваться на моем члене, ее глаза все еще оценивают его с легким трепетом.

Но я просто позволяю ей задавать свой собственный темп, зная, что ей это нужно, чтобы преодолеть свой страх.

Она упирается коленями в матрас, подаваясь вперед. Взяв мой член в руку, она приподнимается надо мной, располагая головку у своего входа.

— Ты главная. — заверяю я ее еще раз.

Кивнув мне, она слегка опускается, и я завороженно смотрю, как ее складки обхватывают мой член. Ощущение ее влажных, теплых стенок сразу же ударяет меня, как пуля в грудь, и мне требуется все, чтобы сдержать себя. Тем более что она все еще так насторожена, даже сейчас закрыла глаза, ее нижняя губа дрожит, когда она принимает меня в свое тело.

В тот момент, когда я вхожу в нее на дюйм, она останавливается, с ее губ срывается вздох. Она упирается руками в мою грудь, удерживая себя в неподвижном состоянии.

— Больно? — сразу же спрашиваю я, волнуясь.

Я старался сделать все возможное, чтобы она как можно больше раз спускалась на меня, чтобы она была скользкой и капала, достаточно, чтобы принять меня без проблем. Но я знаю свой размер, и даже если бы она не была девственницей, ей было бы трудно вместить меня в себя.

Я поднимаю руку к ее лицу, поглаживая ее щеку костяшками пальцев.

Она прикусывает губу, ее глаза смотрят на меня, когда она медленно качает головой.

— Я чувствую, как ты растягиваешь меня, — говорит она, опускаясь еще на дюйм. Рот приоткрыт, стон вырывается из ее губ, а глаза закрываются — на этот раз от удовольствия, а не от трепета. — Это так приятно, — хнычет она, и я наконец расслабляюсь, откидываюсь назад и позволяю ей двигаться в своем собственном темпе.

— Ты такой толстый и… — она прерывается, ее язык высовывается, чтобы смочить губы, так как она, кажется, теряет слова. Она выглядит так чертовски сексуально, словно сбывшаяся мечта, блеск пота на ее теле возбуждает меня еще больше, так как я не могу не представить ее полностью покрытой моей спермой.

Ее руки лежат на моем животе, ее руки образуют перевернутый треугольник, подчеркивающий ее сочные сиськи, пышные и полные, искушающие меня хуже дьявола.

Медленно, она продвигает себя вниз еще на дюйм, мой член плачет от радости, что его приняли в рай. Я откидываю голову назад, ощущение того, что меня окружает ее жар, не похоже ни на какое другое. Поскольку я не помню многих эпизодов из своей жизни, я впервые ощущаю это, то, как мой член уютно устроился внутри нее.

Ее стенки прижимаются ко мне, сжимая меня так крепко, что мне приходится прилагать сознательные усилия, чтобы не кончить слишком быстро.

— Я чувствую себя как в раю, Сиси. Черт… — бессвязно бормочу я, не в силах выразить словами то, что она делает со мной.

С того момента, как я впервые увидел ее, я знал, что она — воплощение искушения, сумевшая заставить меня почувствовать то, что до нее не чувствовал никто другой. Я знал, насколько она опасна — для моих чувств, для моего сердца, для всего, черт возьми. Потому что один взмах ее красивых ресниц в мою сторону, и я был проклят.

Проклят быть ее рабом на целую вечность.

Уголки ее рта приоткрываются, когда она наблюдает, как я отдаюсь экстазу, находясь внутри нее, и она, кажется, обретает новую уверенность, делая один глубокий вдох, прежде чем полностью опуститься на мой член.

Мы оба вздыхаем от удовольствия, и до тех пор, пока я жив, я не смогу забыть вид ее сверху, мой член так глубоко внутри нее.

— Боже, Влад, — говорит она с придыханием. — Я понятия не имела, — кажется, она так же ошеломлена, как и я, когда она слегка покачивается, ее стенки гладят мой член в манящей ласке, которая заставляет меня видеть звезды.

Я тоже.

— Ты чувствуешь это, Дьяволица? — спрашиваю я, проводя рукой по ее животу, ощущая место, где мы соединены, — мы одно целое.

— Это так? — озорно спрашивает она, ее пальцы рисуют случайные фигуры на моей груди. — Значит, это делает тебя Дьяволом? — лукаво улыбается она, слегка приподнимаясь, а затем снова опускаясь.

Я открываю рот, чтобы ответить, но из него не вырывается ни звука, удовольствие настолько сильное, что я боюсь, как бы меня не сломали навсегда.

— Пока я твоя вторая половина, я буду всем, чем ты захочешь, — отвечаю я, мой голос густой и хриплый. Все, что угодно, лишь бы она никогда не покидала меня.

— Хм… — она прерывается, перемещая руки вверх по моей груди, пока не упирается в мои грудные мышцы, и использует меня, чтобы подтолкнуть себя вверх, на этот раз до тех пор, пока я не выйду наполовину, прежде чем опуститься снова, с большей силой.

— А что, если я решу принять обеты и действительно стать монахиней? — продолжает она спрашивать, и я понимаю, что она пытается сделать. Она хочет помучить меня, зная, что без нее я не протяну и дня.

Мне становится все труднее удерживаться от кульминации, маленькая распутница наслаждается тем, что мучает меня своими маленькими движениями.

— Тогда я последую за тобой, стану священником и буду стараться осквернять тебя на каждом шагу, — отвечаю я с придушенным стоном.

— Ты злой, — она сглатывает, ее зрачки затмевают радужку, когда она переводит взгляд на меня, желание капает с неё и только сильнее разжигает меня.

— Я твой. Как бы и кем бы ты ни хотела, чтобы я был. Я твой, — признаюсь я, положив руки на ее бедра, призывая ее двигаться — наконец-то избавить меня от страданий.

— Хорошо, — ухмыляется она, приподнимаясь, пока мой член не выскальзывает из ее киски, и тут же меня охватывает агония, поскольку я чувствую себя обделенным без ее тепла. — Но все, чего я хочу, это ты.

Ее маленькая рука обводит мою длину, направляя меня обратно в свое убежище, легко опускаясь на меня в этот раз, ее киска такая чертовски мокрая, что ее соки стекают по моему стволу.

Вот это и есть рай.

Глава 27

Ассизи

Я сжимаю свои бедра вокруг него, удовольствие пронзает меня при малейшем движении.

Боже, но я не думала, что это будет так! Я копила в себе весь этот страх, думая, что все будет как в прошлый раз. Тогда была только боль. Но теперь… только удовольствие.

Я никогда бы не подумала, что такой чудовищно большой член, как его, будет так плавно скользить внутри меня. И уж точно не так, как он увеличивался в размерах, чем больше я на него смотрела. Вначале было ощущение растяжения, но даже оно исчезало по мере того, как я вбирала его все больше в свое тело.

Я громко вздохнула, почувствовав, как его член глубоко вошел в мое лоно. Я так полна им, что не думаю, что захочу остаться без него снова.

— Я и не знала, — шепчу я, пристраиваясь над ним, чувствуя его выпуклые мышцы под своими руками. — Это так приятно, что я могу потерять сознание, — выдыхаю я, чувствуя, как его член слегка покачивается у моих стен, и по спине пробегают мурашки.