— Я скажу тебе! Я скажу тебе! — он кричит как раз в тот момент, когда из его уха льется кровь. — Они в смотровой комнате. Последняя… последняя дверь, — выдыхает он, все его тело сотрясает дрожь.

— Сиси, ты можешь взять близнецов? — спрашивает Влад, и я киваю, быстро двигаясь в направлении, указанном Гленом, и оставляя Влада допрашивать их дальше.

Я замечаю дверь и, направляясь к ней, слышу новые крики — свидетельство того, что Глен и Патрик, возможно, не были слишком откровенны в своих ответах.

И когда я вхожу в комнату, то понимаю, что ничто из того, что Влад мог сделать с этими мужчинами, не сможет компенсировать тот ужас, который я вижу.

Близнецы сгрудились в углу, прижавшись друг к другу, чтобы согреться. В центре комнаты стоят две хирургические кровати, на каждой из которых лежит человек.

Мертвый.

Я осторожно подхожу к кроватям, и мне приходится сделать глубокий вдох при виде этого зрелища. Два ребенка, оба разрезаны от шеи до таза, их грудные полости обнажены, органы помещены в какие-то контейнеры рядом с ними. Похоже, это своего рода комната для вскрытия, и мое сердце разрывается еще больше, когда я слышу тоненький голосок.

— Не смотри.

Обернувшись, я вижу маленького мальчика, который прикрывает свою сестру, задвигая ее за спину, когда он обращается ко мне.

— Привет, — неуверенно говорю я, не зная, как их утешить или заставить довериться мне.

Мальчик смотрит на меня с подозрением.

— Кто ты? — сужает он глаза, раскинув одну руку, чтобы держать сестру сзади.

— Я здесь, чтобы отвезти вас домой, — говорю я, наблюдая, как он сморщил нос, оценивая меня с головы до ног. — Вы хотите домой?

На мгновение он ничего не отвечает.

Но потом я слышу мягкий голос девочки, когда она произносит одно единственное «да».

— Позвольте мне отвезти вас домой. — Я делаю шаг к ним. — Обещаю, что отведу вас домой. — Я приседаю перед близнецами в шаге от них, даря им трепетную улыбку и надеясь, что они почувствуют себя комфортно, доверившись мне.

— Ты обещаешь? — снова спрашивает девочка, и ее брат толкает ее в спину.

— Прекрати, Лейла, — шипит он на нее.

— Все в порядке. Это нормально быть подозрительным, особенно после того, что с вами случилось. Но мы с другом были там и видели, как вас забрали. Мы последовали за вами сюда и хотим помочь вам вернуться к своей семьи, — изо всех сил стараюсь объяснить я.

— Пожалуйста, Лео, — говорит девочка, ущипнув брата, — пойдем домой.

Лео выглядит неуверенным, глядя между мной и своей сестрой, но, увидев выражение лица Лейлы, кажется, заставляет его пересмотреть свою позицию.

— Хорошо, — он делает шаг ко мне, все еще держа сестру позади.

Я протягиваю руку, чтобы взять его за руку, и удивляюсь, когда он позволяет это сделать.

— Все будет хорошо, — повторяю я, надеясь, что мое обещание не будет напрасным.

Мы возвращаемся к Владу и Сету, а Глен уже мертв, его череп наполовину открыт, мозг виден сквозь трещины в кости.

Я держу детей позади, чтобы они не видели резни, но, учитывая обилие крови на полу, я не могу удержаться, когда проверяю Влада.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, и он резко поднимает голову, будто не замечая моего присутствия. Он бодро кивает мне, его нога вылетает, чтобы пнуть труп Глена на землю, прежде чем сосредоточиться на Патрике.

— Сет, почему бы тебе не отвести детей в машину, — рассеянно говорит Влад, хватаясь за Патрика и опуская его на пол.

Сет тут же подчиняется, подходит ко мне и быстро берет по одному ребенку на руки. Близнецы слишком потрясены размерами и внешностью Сета, чтобы протестовать, они смотрят на него так, будто никогда раньше не видели человека.

Он кивает мне, прежде чем вернуться к детям.

— В комнате было два детских тела. Вскрытые, — говорю я Владу, пристраиваясь рядом с ним.

— Работа дока, неудивительно, — комментирует он, его взгляд прикован к Патрику.

— Ты должен был позволить мне отвести детей в машину. Если они станут беспокойными или будут задавать вопросы, Сет не сможет на них ответить.

— Я должен был, — отвечает он неопределенно, — но ты всегда рядом со мной. Всегда.

Схватив Патрика за затылок, он тащит его в сторону комнаты для вскрытия.

— Теперь оценим твои навыки дока, — говорит он, подавая мне знак следовать за ним.

Влад пинком открывает дверь, выбрасывая Патрика на середину комнаты, пока тот оценивает обстановку.

— Говори! — приказывает он ему, и я вижу, что он больше не настроен шутить.

Его губы кривятся от отвращения, когда он осматривает туши детей, и его рука вырывается, душит Патрика и поднимает его в воздух.

— Я сказал, говори, — Влад снова выкрикивает, прихлопывая его на одном из столов. Его рука перемещается на затылок, когда он просовывает голову в открытую грудную клетку одного из детей.

— Видишь, это твоя блестящая работа. Как это выглядит вблизи? — спрашивает он, и Патрик издает чмокающие звуки, его руки хлопают вокруг.

Мне так противно от того, что они делают с детьми, что я могу только надеяться, что Влад отдаст ему должное. Я пробегаю глазами по инструментам, беру несколько и кладу рядом с Владом.

— Он должен почувствовать это на своей шкуре, — киваю я в сторону Патрика, внутри меня зарождается больное желание. Я хочу увидеть, как он будет страдать за то, что сделал. Даже больше, чем Глен, я хочу увидеть, как он будет умолять о жизни, пока Влад будет вскрывать его, как лабораторную крысу.

— Леди, как прикажите, — улыбается Влад, посылая мне воздушный поцелуй, а затем снова становится серьезным и выдергивает Патрика из полости. Он тяжело дышит, задыхаясь, его глаза расширены от ужаса, когда он смотрит между нами.

— Поговорим или…

— Я просто делаю то, за что мне платят! — восклицает он, близкий к слезам.

— И что это?

— Они приносят мне людей… детей… и я провожу их медосмотр, если они живы. Если они мертвы… — он запнулся, глядя на трупы на столе, — я провожу вскрытие.

— Зачем? Что ищет Майлз?

— Провал, — говорит Патрик низким голосом.

— Провал? — повторяю я вслух, хмурясь от его выбора слов.

— Он хочет знать, почему его эксперименты провалились, — объясняет Патрик.

— Какие эксперименты?

— Я не могу… — говорит он, беспокойно двигаясь в захвате Влада. Он становится все более тревожным, чем больше Влад расспрашивает о Майлзе.

Из ниоткуда он толкается ногами на кровать, ненадолго вырываясь из объятий Влада. Но вместо того, чтобы бежать, он тянется к инструментам, берет скальпель и приставляет его к своей шее.

— Моя семья… — качает он головой, делая несколько шагов назад, пока не упирается в стойку. Одна рука на скальпеле, другая ищет что-то под столом. — Мне жаль, — произносит он перед тем, как погрузить скальпель в собственную шею, кровь хлещет свободно, глаза пустые и безжизненные, когда он падает на пол.

В это же время в здании раздается сигнал тревоги, сопровождаемый роботизированным голосом, ведущим обратный отсчет.

Глаза Влада расширяются, и он тут же тянется ко мне, беря меня на руки, когда начинает бежать.

— Держись крепче, — шепчет он мне в волосы, пока бежит к туннелю, и едва успевает добежать до него, как огромный взрыв бросает нас обоих вперед.

Прижимая меня к своей груди, он пытается принять на себя основную тяжесть падения, но почему-то я чувствую боль в виске, прежде чем все исчезает.

Глава 16

Влад

— Сиси, — простонал я, переворачиваясь и беря ее на руки.

Чертов Патрик. Я не считал его верным. На самом деле, я думал, что он будет самым слабым звеном между ними. И уж точно не думал, что в лаборатории есть режим самоуничтожения. И теперь мне стало еще любопытнее, что они скрывают.

Я сажусь, раздраженно глядя на разрушения вокруг нас.

По крайней мере, мы выбрались вовремя.

— Сиси, — я трясу ее, но она не реагирует.

Нахмурившись, я перетаскиваю ее к себе на колени, руками проверяя ее тело на наличие ран.