Но для начала придётся зарастить перегородку между предсердиями. Ведь это не какое-то фантастическое видение будущего. Это обычное предсказание моего «анализа» — что станет с человеком через определённый промежуток времени, если никто не вмешается в работу его организма.

— Вдох, выдох, — произнёс я, чтобы настроить Ширусаки Макиму, а затем сразу же принялся воссоздавать совершенно новую ткань в сердце. Ту, которой у неё не было с самого рождения.

Ширусаки вздрогнула.

— Кацураги-сан… — прошептала она через минуту после начала процедуры. — Кажется, мне становится хуже.

Я в это время совершенно спокойно массировал её плечи. Решил, что имеет смысл улучшить кровообращение в грудной клетке, раз уж я туда вторгаюсь. Не делать же ей какой-то совершенно бессмысленный массаж?

— Успокойтесь и вспомните — я просил подождать пять-десять минут, — произнёс я. — Что конкретно сейчас вас беспокоит?

— Жжение в груди… — не открывая глаз, ответила она. — Будто какой-то зуд.

— Это нормально, не беспокойтесь.

Просто я вытягиваю в созданную мной перегородку нервы и сосуды. Ведь ткань должна чем-то питаться и иннервироваться. Иначе она некротизируется уже через пару часов.

Главный плюс моих способностей в том, что я наращиваю части органов, используя другие клетки организма. Таким образом, я избегаю любых рисков возникновения отторжения новой ткани. Если бы ей, к примеру, совершили трансплантацию чужого сердца, риск отторжения всё равно бы сохранился. Да, доноров обычно подбирают очень тщательно. Но тело человека — механизм очень непредсказуемый. Особенно самая его капризная часть — иммунная система.

Уж она-то умеет выкидывать самые неожиданные сюрпризы!

Тем временем перегородка между вновь созданными правым и левым предсердиями полностью воссоздалась.

А теперь — настало время для «превентивного анализа». Посмотрим, что произойдёт в будущем. Если я увижу резкие ухудшения или труп — сразу же верну всё, как было. Почти никакого риска. Если вдруг что-то пойдёт не так — лекарской магии на обратную процедуру мне точно хватит. Запас я нарастил добротный!

И до чего же я был удивлён, когда заглянул в будущее организма и обнаружил, что женщина немного постарела.

Глупость какая-то… Из-за чего её тело так изменилось? Клетки совсем другие, будто…

Ах, вот оно что!

Нет, старение её клеток — это вовсе не плохо. Наоборот — это прекрасно! Просто с новым объёмом сил мой «превентивный анализ» может заглянуть аж на шесть лет вперёд! И, судя по тому, что я вижу, её сердце совсем не изменится. Лишь некоторые клетки начнут изменяться, сосуды забьются — ничего особенного. Всё в пределах возрастной нормы.

То, о чём я думаю, могло бы показаться другим людям странным. Многие бы подумали — через шесть лет этой женщине будет всего лишь сорок один год. Разве могут её клетки стареть? Ведь этот возраст совсем никак нельзя отнести к старческому.

Да, это так.

Но наш организм начинает стареть уже в двадцать-двадцать пять лет. Другими словами, когда мы перестаём расти, мы тут же начинаем стареть. Какого-то периода, когда наши клетки находятся в абсолютно стабильном состоянии, грубо говоря, нет.

— Всё, Ширусаки-сан, я закончил.

— Можно открывать глаза? — с опаской спросила она.

— Не можно, а нужно, — сказал я. — Скажите, у вас муж есть?

— Да… А что? — напряглась она.

— Попросите его, чтобы он массировал вам плечи и шею, — посоветовал я. — Дней десять — двадцать не помешает.

У неё шейный остеохондроз. Заодно и его профилактируем. Любая разминка мышц посредством спорта, йоги, растяжек или массажа улучшает кровообращение в проходящих рядом сосудах. А хорошее питание позвоночника равняется хорошему самочувствию.

— Хорошо, Кацураги-сан, а таблетки? — нахмурилась она. — Вы ведь говорили, что… Может не получиться, верно?

— Поверьте мне на слово — у нас всё получилось. Пропейте мочегонные средства в течение месяца. Схему я вам сейчас распечатаю вместе с рецептом, — объяснил я. — А месяца через два сдайте снова эхокардиографию.

— А это что такое?

— Это другое название УЗИ сердца, — объяснил я. — Это одно и то же. Думаю, мы с вами увидим кардинальные изменения. Пока что про операцию можете забыть.

Навсегда, если уж на то пошло.

Как обрадовалась Ширусаки Макима — я даже словами не могу передать. Несмотря на вес накопившихся отёков, она скакала по кабинету, как маленькая девчушка. Чуть не расцеловала меня. Благо я вовремя её остановил. Повезло, что она поверила моей методике. Хотя внешне это выглядело, как полнейшая чушь.

Однако через пару месяцев, сделав УЗИ сердца, она обнаружит, что никаких проблем с предсердиями больше нет. Возможно, она задастся вопросом — а как же так вышло, что ранее всё было иначе?

Что ж, УЗИ-диагносты имеют право ошибаться. Все мы — люди!

Когда Ширусаки Макима покинула мой кабинет, я заметил, как сильно поникла Сакамото Рин. Она уже давно перестала слушать меня и наблюдать за приёмом. А это на неё непохоже. Обычно Рин с большим интересом следит за тем, как я обследую пациентов.

— Что случилось, Сакамото-сан, говорите прямо, — попросил я.

Я уже догадался, в чём проблема.

— Да мне… Старшая медсестра пишет какие-то… глупости. Говорит, что меня могут уволить! — воскликнула она. — Кацураги-сан, что это значит? Я не понимаю… Мне только сейчас сказали, будто мы с вами…

— Да, я уже слышал. Как раз сейчас иду разбираться с тем, кто запустил этот дурацкий слух. А старшую сестру не слушайте. Мне уже приходилось с ней взаимодействовать. Идиотка конченая, уж простите за прямоту. Она в прошлый раз вызвала Огаву Хану под угрозой увольнения к себе в кабинет, и в итоге та проморгала пациента, который… Стоп. Огава Хана… Сакамото-сан, а вы с ней случайно больше не общаетесь?

— Я с ней и раньше не общалась, с чего бы? — пожала плечами Рин. — Она меня в сестринском колледже предала, потом здесь попыталась несколько раз предать.

— А потом вы оказались на её месте, — улыбнулся я, догадавшись, что происходит. — Расслабьтесь, Сакамото-сан, я со всем разберусь. Делайте свою работу. И если старшая медсестра вас от неё отвлечёт — скажите прямо, что Кацураги Тендо сделает всё, чтобы она отправилась вслед за Огавой Ханой.

С этими словами я покинул кабинет и направился к Саваде Дэйчи. Пора распутать этот дурацкий клубок.

— Савада-сан! — воскликнул я, войдя в кабинет коллеги. — Объясниться не хотите?

Савада Дэйчи вздрогнул и случайно смахнул клавиатуру со стола. Я точно слышал, как несколько оторвавшихся клавиш улетели под кушетку.

— К-Кацураги-сан! — воскликнул он. — Чего вы меня так пугаете?

Медсестра Савады Дэйчи тоже выглядела не на шутку напуганной. Любопытно…

— Савада-сан, мне тут нашептал кое-кто, что вы лживые слухи по всей поликлинике распространяете, — произнёс я. — Не хотите как-то пояснить свою мотивацию?

— Кацураги-сан, пожалуйста, простите, — он резко вскочил из-за стола и поклонился. Разумеется, всё это Савада сделал, как всегда, жутко медлительно. — Я всего двум людям это рассказал. Меня просто впечатлило, как вы, оказывается, можете это… Ну…

— Кто вам вбил в голову эту дурь? — чеканя каждое слово, произнёс я.

— В каком смысле? — пропищал Савада, сжавшись, словно высохший фрукт.

— От кого пошли эти «новости»? — потребовал ответа я.

Савада Дэйчи ничего не ответил, но я видел, как он бросил взгляд на свою медсестру.

Ну конечно… А я ведь хорошо её помню. Главная сплетница клиники «Ямамото-Фарм». Помню, когда я только устроился, она доложила Эитиро Кагами, будто я встречаюсь с Огавой Ханой. А ведь тогда отношения между сотрудниками в нашей клинике были запрещены. Это правило, разве что, на бывшего главного врача не распространялось. Но тут и вспоминать нечего, на Ягами Тэцуро, по его мнению, и законы Японии не распространялись в том числе.

— Я жду объяснений, — произнёс я, устремив свой взгляд на медсестру. — Чего молчите, Сузу-сан? Язык проглотили?