Я подошёл к палатке с пострадавшими, которую развернули полицейские, и сразу же ударил противовоспалительной магией по ранам пострадавших. Пусть моя лекарская сила немного обезболит их повреждения. Так им придётся меньше терпеть до прибытия скорой. Но меня, куда больше беспокоит последний.

Лишь один мужчина лежал, согнувшись пополам. Переломов костей в его теле не было. Он держался за левый бок и стонал от боли. Я не стал тратить время на знакомство с пациентом, а потому сразу приступил к «анализу».

Долго искать повреждения не пришлось. Потому что один орган был полностью уничтожен.

Селезёнка. Ох уж эта чёртова селезёнка… Почти все пациенты понятия не имеют, зачем она нужна, а четверть врачей и вовсе забывает о её существовании. А это важный орган. Очень важный! Прожить без него можно — это факт. Но функцию он выполняет крайне важную. Кроветворение и утилизация старых элементов крови. Один из главных органов иммунной системы.

А у моего нынешнего пациента селезёнку разорвало. Ничего удивительно в этом нет. Если водитель не пристёгивается, при аварии риск разорвать селезёнку — это меньшее, что должно его беспокоить. С такой травмой можно хотя бы продолжать жить. А вот со многими другими…

Что ж, хорошо, что ему повезло избежать этих самых «других».

Хотя судя по результатам «гистологического» и «клеточного» анализов, его селезёнке досталось очень сильно. Передо мной разрыв капсулы и паренхимы селезёнки. Капсула — это оболочка органа, а паренхима — сам орган. И ударом разорвало всё.

Восстановить селезёнку уже не выйдет. Ошмётки органа я не смогу соединить никакой магией. Даже группа лекарей с таким не справится. Единственное, что я смогу сделать — облегчить боль, остановить кровотечение и дать больному шанс дожить до прибытия скорой. Очевидно, селезёнку у него в итоге удалят.

Боль своим первым выбросом магической энергии я уже убрал. А вот с остановкой кровотечения всё намного сложнее. Обычно при разрыве селезёнки происходит автоматическая тампонада — рана закрывается сгустком крови. Однако у этого мужчины ничего подобного не произошло. Судя по неправильному ритму сердца, он уже давно страдает аритмией. А значит, скорее всего, принимает кроверазжижающие.

Любой, кто страдает тяжёлыми аритмиями, к примеру — фибрилляцией предсердий, и не принимает кроверазжижающие препараты, рискует получить тяжелейшие осложнения. Поэтому таким больным нужно подбирать лечение у врача кардиологи или аритмолога.

Но тут случай другой. Лечение подобрано верно. Однако оно не даёт кровотечению остановиться.

Придётся нехило поработать над тромбоцитами — клетками крови, главная задача которых, останавливать кровотечение.

— Пожалуйста, помогите… — прошептал мужчина, отпустив руки от живота. Должно быть, боль отступила. — У меня жена, дети, маленькие внуки… Я подарки вёз! Я не могу здесь умереть, прошу…

— Тише, всё хорошо, — произнёс я. — Сейчас станет лучше — доверьтесь мне.

Кровь я уже почти остановил. Оторванные клочки селезёнки начали некротизироваться. С этим уже ничего не поделать — вскоре их удалят. Главное, что крупные сосуды я затромбировал. Хотя хирургам ещё предстоит поработать над кровью, которая успела попасть в брюшную полость. Там ей не место — значит, придётся всё это убирать.

Однако проблемы на этом не закончились. Наша палатка пошатнулась. Сначала от мощной звуковой волны, а затем от горячего воздуха. Меня свалило с ног, и я рухнул рядом с пациентом. Палатка была цела, но в воздухе запахло химикатами. Внутрь начал проникать дым.

В моих ушах стоял жуткий писк.

Похоже, цистерну с бензином всё же не удалось потушить. Такой звук сложно с чем-то спутать. Это был взрыв. А я точно помню, что рядом с местом аварии было несколько пожарных.

Я собрался с силами и вышел из палатки, навстречу огню.

Видимо, мне предстоит ещё немного поработать…

Весь перекрёсток накрыло огнём. Легковые машины уже успели эвакуировать, поэтому пострадала только цистерна с бензином.

— Сюда! Кацураги-сан, сюда! — кричал мне полицейский.

Двое пожарников тащили двух своих коллег в безопасную зону. Лекарская магия в моей голове пылала хлеще, чем пламя пожара. И сам факт этого сообщал мне сразу две новости. Хорошую — пострадавшие пожарные ещё живы. Плохую — состояние одного из них критическое, и ему срочно требуется помощь.

Я, прикрыв лицо от едкого дыма, подбежал к пожарным.

— Почему цистерна взорвалась? — схватившись за голову, кричал водитель такси Хатори.

— Не смогли потушить… — тяжело дыша, ответил один из пожарных. — Слишком поздно поняли, что огонь уже зашёл слишком далеко.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я мужчину. — Причины возгорания потом обсуждать будете. Я должен оказать вам первую помощь.

— Да я в порядке, — отмахнулся он. — Мируко-сан тоже не задело. А вот Киёши-сан и Вакидзи-сан, кажется, потеряли сознание.

На всякий случай я бегло осмотрел «анализом» пожарных, которые убеждали меня о том, что хорошо себя чувствуют. В целом, они не лгали. Несколько ожогов, дымом надышались — но ничего угрожающего их жизни я не обнаружил, а потом сразу же перешёл к лежащему на холодном асфальте Вакидзи.

Повреждения от взрывной волны могут быть самыми разнообразными, поэтому лучше всего осмотреть сразу все органы и системы. Однако, хоть Вакидзи и был без сознания, по-настоящему жизнеугрожающих травм я у него не нашёл. Лишь ушиб головного мозга, который мне с лёгкостью удалось купировать. Я улучшил проводимость нервного волокна и расширить окружающие сосуды, чтобы избежать отёка.

— Что с Вакидзи-саном? — обеспокоенно спросил один из пожарных.

— Сотрясение, не беспокойтесь, — произнёс я. — Уложите его в безопасном месте подальше от дыма. Сейчас ему нужен чистый воздух.

— Хорошо, Кацураги-сан, вы только, пожалуйста, Киёши-сана внимательнее осмотрите! Он был ближе всех к цистерне, когда ты взорвалась! — взмолился пожарный и потащил своего коллегу к служебной машине.

Я присел рядом с Киёши и на этот раз «анализ» совершил такой кульбит в моём магическом центре, что я сам чуть сознание не потерял. Очевидно, здесь у нас по-настоящему серьёзная травма.

В первую очередь я осмотрел головной мозг. Удивительно, но сотрясения нет. Зато в грудной клетке всё крайне плачевно. Плевра — мешок, в котором находятся лёгкие, не повреждён. Однако сама лёгочная ткань уже начинает «гореть» от воспалительного процесса.

Ушиб лёгкого. Взрывная волна сотрясла лёгкие, и те сильно приложились о стенки грудной клетки. Изо рта Киёши течёт кровь. Но проблема не в пищеварительном тракте. Он эту кровь откашлял, поскольку та уже скапливается в его лёгких. Капилляры в лёгочной ткани разорвало, поэтому дышать ему сейчас крайне трудно. Кислороду непросто пробиться через жидкую среду.

Повезло ещё, что передо мной всего лишь ушиб, а не разрыв лёгкого. Тогда я бы даже с помощью лекарской магии вряд ли смог бы помочь без хирургического вмешательства. Стоп, но почему тогда мой «анализ» так ревёт. Я ведь явно что-то упускаю… Где должна быть ещё одна травма. Или…

Вот оно! Давление падает, сердце начинает биться всё медленнее и медленнее, а дыхание постепенно сходит на «нет». Триада взрывной травмы лёгких. Но самое главное — похоже, из-за повреждения ткани, в сосуды попал воздух.

Воздушная эмболия… Состояние, при котором пузырёк воздуха перемещается вместе с кровотоком и может закупорить крупный сосуд, из-за чего орган, к которому этот сосуд идёт, начнёт погибать.

Существует распространённый миф на эту тему. Особенно его любят обыгрывать в фильмах и книгах. Якобы если ввести воздух в вену через капельницу или шприц, то человек вскоре умрёт. Но такого количества воздуха недостаточно, для нанесения вреда человеку. От пузырьков в капельнице никогда не случится воздушная эмболия. А вот от травмы лёгкого — запросто.

Пока лекарская магия восстанавливала повреждённые лёгкие, я сконцентрировал всё своё внимание на крупных сосудах. Где-то там должен быть пузырёк воздуха. Он будет выглядеть, как неоднородный участок в потоке крови. Вопрос в том — где он?