Сайка прикрыла рот руками. Ей стоило бы радоваться, но девушка была в шоке. На минуту она и вовсе потеряла дар речи. А затем метнулась к своему чемодану.

— Вирус? Ты сказал — вирус, Тендо-сан? — заикаясь, произнесла она.

— Да, а что? — насторожился я.

Тогда Томимура Сайка извлекла из чемодана маленькую стеклянную колбу, внутри которой находился глицерин.

— Я украла это у Ичиро больше месяца назад, — призналась она. — Думала, что он приторговывает наркотиками. Хотела собрать на него компромат. А получается, что всё это время я возила с собой… биологическое оружие!

Проклятье… В руках у Сайки опаснейшая пробирка. Причём на ней имеются её отпечатки. Главное, чтобы Ичиро не вспомнил о том, что одна из пробирок пропала. Иначе её будут искать.

— Что нам теперь с ней делать, Тендо-кун? — трясясь от страха, спросила девушка.

Я задумался, как лучше выйти из этой ситуации. Стоит мыслить холодно. И принимать поспешных решений не стоит. Даже если Ичиро решит обвинить свою жену, то никаких доказательств у него нет. Это можно списать на попытку утащить вслед за собой ещё одного человека.

Если же я позвоню Тошибе Кетсу и скажу, что у меня в квартире совершенно случайно завалялась ещё одна склянка с вирусом… Это тоже будет иметь непредсказуемые последствия.

Поэтому выход один.

— Давай её сюда, Сайка-тян, — попросил я.

— Что ты хочешь сделать? — напряглась она.

— Доверься мне. Врач знает, как нужно обращаться с вирусом, — усмехнулся я.

Трясущимися руками Томимура Сайка передала мне стеклянную ёмкость, после чего я отошёл в ванную и вжарил по содержимому антисептической магией. И вложил я в этот удар достаточно энергии, чтобы убить вообще все вирусы в доме.

Всё, теперь это обычный сосуд с глицерином. Глицерин нужно утилизировать, а склянку выбросить. Завтра утром мусоровоз её отсюда увезёт — и никаких улик.

Я закончил избавляться от колбы, в которой содержался вирус, после чего вернулся домой и с облегчением произнёс:

— Всё, Сайка-тян, теперь всё точно позади. О том, что колба была у тебя, никому не говори. Вообще, постарайся забыть всё, что было связано с Ичиро. Больше он тебе навредить не сможет.

Сайка обняла меня и уткнулась носом в мою грудь.

— Никакими словами благодарности я не смогу описать, как… — начала она.

— Не стоит, — перебил девушку я. — Ичиро рано или поздно должен был напороться на плоды своих же деяний. Произошедшее закономерно.

— А что будет дальше? Я в таком замешательстве… Не могу осознать, что наконец-то обрела свободу, — произнесла она.

— Какое-то время поживи ещё у меня, а дальше что-нибудь придумаем, — посоветовал я.

На следующее утро Сайка уехала в театр, а я, как всегда, выдвинулся на работу. Оказавшись в фойе клиники, заметил, что все смотрят на меня так, будто видят впервые в жизни — и врачи, и медсёстры, и даже некоторые пациенты.

Я поднялся в свой кабинет, где с точно таким же взглядом меня встретила Сакамото Рин.

— Кацураги-сан, доброе утро… — почти по слогам произнесла она.

— Сакамото-сан, а не подскажете, почему на меня все так странно смотрят? — не выдержал я.

— Так вы же… Во всех новостях со вчерашнего вечера упоминают ваше имя, — заявила она.

— Что⁈ — удивился я. — Но я не давал никому ни интервью, ни разрешения печать новости обо мне!

— Так они и неофициальные. Гости из «Сибуя Гранд Холл» выкладывают в своих блогах информацию о произошедшем. Пока что официальных новостей не было, но, если учесть, что информацию публикуют люди из министерства… Её уже можно счесть за официальную.

Они совсем, что ли, сбрендили⁈ Зачем наводить панику перед Новым годом? Мне кажется, сообщать людям о произошедшем было плохой идеей.

— Сначала выложил пост министр культуры, — сказала Сакамото Рин. — Он долго извинялся перед всеми гражданами Японии, поскольку проглядел — не заподозрил в лице своего заместителя террориста.

Ага… Понятно. Министра культуры разорвало из-за чувства вины, и он решил принять всеобщий укор до того, как о нём расскажут другие люди. Видимо, его заявление спровоцировало остальные статьи от других министров, чтобы сгладить волнения.

— Я в телефоне почти не сижу, — ответил я. — Если кратко, Сакамото-сан, что теперь известно общественности?

Дверь в мой кабинет распахнулась. Толкаясь друг с другом, к нам залетели Кондо Кагари и Акихибэ Акико. А затем хором воскликнули:

— Кацураги-сан! Это правда, что вы избили и выкинули с двадцатого этажа биологического террориста⁈

О-о-о… А вот и ответ на мой вопрос. Избил. Выкинул. С двадцатого этажа!

Была на моей Родине такая забавная игра — сломанный телефон. Игроки по цепочке едва разборчиво шепчут друг другу слово, а потом проверяют, во что оно преобразилось к концу очереди.

Порой «слон» мог превратиться в «вертолёт».

И здесь то же самое.

— Кондо-сан, Акихибэ-сан, всё это сильно преувеличенная чушь, — пояснил я. — Я просто помог задержать террориста. Вот и всё. И с балкона, между прочим, он сам упал! И не с двадцатого этажа, а с шестого.

— Да плевать! — воскликнула Акихибэ Акико. — Кацураги-сан, вы же теперь звезда! Герой Токио! Правда, люди начали волноваться из-за самого факта о том, что кто-то намеренно пытался распространить вирус.

— Больше этого не случится, — ответил я. — Раз информация уже утекла в сеть, скоро правительство сделает официальное заявление. Никаких рисков больше нет.

— Отец уехал на какую-то срочную планёрку в министерство здравоохранения, — добавила Акихибэ. — Мне кажется, что теперь начатую нами вакцинацию могут отменить, раз вируса больше нет.

— Или, наоборот, принудит всех ко всеобщей вакцинации на случай, если у террористов всё же остались образцы вируса, — поделился мнением Кондо Кагари.

— В любом случае, коллеги, я вас убедительно прошу: не нужно бегать по клинике и разносить сплетни. Вижу, кто-то их уже неплохо так приукрасил! — произнёс я. — Если будут спрашивать — я вам ничего не говорил. И говорить не буду, пока людям не предоставят официальную информацию. А пока — расходимся по кабинетам. Пора работать.

Кондо Кагари и Акихибэ Акико покинули мой кабинет, а я переоделся и позвал первого пациента.

Передо мной села молодая девушка. С того момента, как пациентка вошла в кабинет, она старалась не смотреть мне в глаза. Хотя я заметил, что её белки были красными. Похоже на конъюнктивит. Только что-то мне подсказывает, будто прячет взгляд она не из-за этого.

— Доброе утро, назовите своё имя, пожалуйста, — попросил я.

— Киригая Кёко, — представилась она. — Простите, Кацураги-сан, я не из работников корпорации «Ямамото-Фарм». И… Если уж на то пошло, я должна была попасть к другому специалисту. Но гинеколог у вас сейчас в отпуске…

Фудзи Мадока до сих пор в отпуске? Да насколько же она ушла? На два месяца? Когда я прилетел из Индии, гинеколога уже не было, и она так до сих пор и не появилась. Странно…

— Не беда, я смогу вам помочь вместо неё, — произнёс я. — Расскажите, какие симптомы вас беспокоят, Киригая-сан?

— У меня сразу несколько жалоб, и все они очень… неприятные, — шёпотом произнесла она.

— Жалобы вообще редко бывают приятными, — пожал плечами я.

Только у некоторых шизофреников бывают позитивные галлюцинации. Других субъективно приятных отклонений здоровья я придумать не могу.

— Сначала у меня заболели глаза и горло, — объяснила она. — Подумала, что просто подхватила какую-нибудь ОРВИ. Но… Потом начались гнойные выделения из… Ну, вы меня поняли.

— Я понял, только прошу вас, не стесняйтесь. Вы сюда для того и пришли, чтобы пожаловаться и получить помощь. Ничего постыдного в этом нет, — объяснил я, и на всякий случай активировал «харизму», чтобы немного расслабить пациентку.

— Низ живота постоянно ноет. А после полового акта боль усиливается, и возникают кровянистые выделения. Хотя сейчас у меня не может быть цикла, поскольку я регулярно принимаю противозачаточные.