Когда Дайроби Недзуко ушла, я мысленно усмехнулся. Вот уж она удивится, какой сюрприз ждёт её на Новый год. Волосы как выпали — так и вернулись!

Главное, чтобы она не поняла, что это моих рук дело. Пусть думает, что спрей ей слишком хорошо подошёл.

Хотя эффективность этого спрея тоже весьма неоднозначна. Волосы он возвращает хорошо. Но стоит прекратить его применение, и вскоре может вернуться прежняя картина.

— Кацураги-сан, мне иногда кажется, что вы разбираетесь вообще во всём, — усмехнулась Сакамото Рин. — Обычно с проблемой роста волос отправляют к дерматологу.

— Да чего без толку девушку туда-сюда мотать? — пожал плечами я. — Уж с алопецией я и сам справиться могу. Я выписал Дайроби-сан спрей и комплекс витаминов. Любой дерматолог пропишет примерно то же самое.

К концу приёма мне позвонил терапевт шестого ранга Куренай Цукаса. Я сразу понял, что это он, когда получил звонок со стационарного телефона терапевтического отделения. Ведь именно Куренай сейчас замещает Накадзиму Хидеки.

— Да, Куренай-сан? — ответил я.

— Кацураги-сан, понимаю, что вы сейчас, вероятно, заняты, но я бы очень хотел, чтобы вы заскочили в ординаторскую терапии на пару минут. Кое-кто хочет с вами повидаться.

Пациентов у меня уже не было. Я успел разбросать всю толпу до окончания приёма, поэтому мог себе позволить пройтись до ординаторской.

А там, кроме Куренай Цукасы, меня ожидал ещё и Накадзима Хидеки. Старик, сменивший больничную одежду на повседневную, сидел в своём кресле и улыбался в свойственной ему манере одними лишь глазами.

Как только я вошёл, Куренай тут же покинул ординаторскую, оставив нас с Накадзимой Хидеки наедине.

— Ну что, Кацураги-сан? — усмехнулся Накадзима. — Не дали мне достойно умереть, несмотря на все мои просьбы? Тогда придётся вам ещё три недели мириться с моим существованием!

— Три недели? — переспросил я.

— Да, я выхожу на работу после новогодних праздников, — заявил он. — Отказался от всех больничных. Чувствую себя просто замечательно! Будто мне сердце новое пересадили. Но всё-таки… В середине января уйду на пенсию. Не знаю, какой из богов решил подарить мне шанс не помереть в кардиологическом отделении… Но этим шансом я точно должен воспользоваться.

— А чего ж вы не хотите сразу уйти на пенсию? — спросил я. — Заменить такого специалиста, как вы, будет трудно, но мы справимся — вы нас многому научили.

— Да вот решил всё-таки довести до идеала всю документацию, чтобы передать своему преемнику всё в надлежащем виде, — сказал Накадзима Хидеки. — Вы как, Кацураги-сан? Ещё не решили, хотите ли заполучить в свои владения мою терапию?

— Если честно, Накадзима-сан, пока что склоняюсь к отказу, — признался я. — У меня созрели другие планы насчёт своего будущего. Поэтому, боюсь, мне придётся отказаться.

— Да и правильно, — махнул рукой он. — Вы ещё молодой, можете подыскать себе судьбу получше, чем вечное прозябание в этой ординаторской. А вообще, Кацураги-сан, я позвал вас не для этого. Мне хочется поблагодарить вас ещё раз. Я ведь находился в неадекватном состоянии. Искал способ умереть… А вы взяли и… Сотворили чудо!

Старик смахнул скупую слезу.

— Дело не только во мне, — помотал головой я. — Всё кардиологическое отделение боролось за вашу жизнь!

— Да ну вас, Кацураги-сан! — отмахнулся Накадзима. — Знаю я этих балбесов! Чуть ли не с пелёнок. Не смогли бы они сделать то, что в итоге со мной случилось. Я смотрел заключения эхокардиографии, листал плёнки ЭКГ. И не узнал собственного сердца. Кацураги-сан, вы что, колдун какой-то, что ли? Я понять не могу, куда пропали все рубцы! Почему я…

Накадзима Хидеки вскочил с кресла и принялся прыгать по ординаторской.

— … прыгать могу! И одышки почти не чувствую! А⁈ — крикнул старик.

— Накадзима-сан, успокойтесь, вам всё равно пока что рано напрягаться! — настоял я.

В спине у Накадзимы что-то хрустнуло, он схватился за поясницу и действительно оказался вынужден вернуться на кресло.

— Не хотите делиться своими техниками — не надо. Я не обижусь, — ответил старик. — Но меня больше всего мучает то, что я теперь никак не могу вам отплатить. Никаких знаний и опыта я уже вам не передам. Как мне вернуть этот долг?

— Накадзима-сан, а вы никогда не слышали о странах, в которых практикуется бесплатная медицина? — к удивлению заведующего спросил я. — В России, к примеру. Никакой платы за помощь! Вне частных клиник всё абсолютно бесплатно. Да, там встречаются свои недостатки бесплатной системы здравоохранения, в основе которой лежит ОМС. Но всё-таки вы не задумывались, что иногда помощь может быть бескорыстной?

— Я задумываюсь только о том, Кацураги-сан, что вы, по-своему, сумасшедший, — рассмеялся Накадзима. — Мечетесь туда-сюда, спасаете всех. Даже тех, кого не должны. Вы, видимо, так и не усвоили урок, который я прочитал вам, когда был при смерти.

— Нет. Как раз наоборот, Накадзима-сан, — ответил я. — Я очень хорошо запомнил ваши слова. Вы тогда сказали, что я пожалею, если проведу всю жизнь в медицине и не заведу семью.

— И что же? Какой вывод вы из этого сделали? — спросил старик. — Нашли себе достойную девушку?

— До конца не уверен. Но можно сказать и так, — ответил я.

— Тогда позвольте дать вам ещё один совет, — прошептал заведующий, склонившись над столом. — Я в прошлом тоже сомневался. Долго сомневался, достойная ли у меня девушка. И когда пришёл к выводу, что стоит завести семью, она про меня уже давно забыла. Потому что думал я, чёрт возьми, лет пять — не меньше.

— Я это учту, Накадзима-сан, — улыбнулся я. — В последнее время вы даёте мне уроки не о медицине, а о жизни.

— Наверное, потихоньку смиряюсь, что врачом мне больше не быть! — пожал плечами он.

А советы Накадзимы я действительно старался запомнить. Да, мне уже довелось немало потоптать землю в прошлом мире. Если сложить мою прошлую жизнь и жизнь текущую, то из меня получится ровесник Накадзимы Хидеки.

Однако слушать выводы из опыта другого человека всегда полезно. Сколько людей, столько и судеб. И из каждой можно извлечь какую-то мораль.

Пожалуй, это самый главный урок, которому Накадзима меня обучил.

Немного поболтав, мы с заведующим распрощались, и я, собрав свои вещи, направился домой. Больше всего мне сейчас хотелось отдохнуть после тяжёлого дежурства. Эти сухие гангрены из меня всю жизнь высосали!

Остался всего один рабочий день, а затем наступят праздники. С родителями я уже договорился. Поеду к ним первого января — сразу же после новогоднего дежурства в стационаре.

Придя домой, я заметил, что на моём телефоне мигает сообщение от Томимуры Сайки. Девушка настрочила целую стену текста, пытаясь выразить свои эмоции. Оказалось, что она уже приехала к родителям и смогла с ними помириться. Как я и ожидал, после обнародования всех преступлений, что совершил Ичиро, они кардинально изменили своё мнение.

Мы договорились встретиться третьего января — в последний день праздничной новогодней недели.

Я впервые за всё время проживания в Токио заварил себе вместо крепкого кофе обыкновенный какао, и решил провести вечер за просмотром новогодних фильмов. Японские пришлось сразу же отмести, поскольку местный кинематограф я на дух не переносил. А вот пробежаться по классическим русским и голливудским фильмам, пропитанным новогодним настроением желания у меня было — хоть отбавляй!

Причём, сидя около своей магической ёлки, я неплохо восстанавливал свои силы. Судя по эффекту, который дарил этот живой артефакт, находясь рядом с ним, можно было обрести бессмертие. Правда, в таком случае придётся сидеть рядом с ёлкой целую вечность.

На следующее утро я пришёл на работу и приступил к последнему рабочему дню в этом году, если не считать предстоящее дежурство. Пациентов становилось всё меньше и меньше. Все активно готовились к предстоящему празднику. Даже некоторые отделы корпорации «Ямамото-Фарм» ушли на отдых раньше остальных.