Я сделал для себя вывод, а потому позвал в кабинет всех пациентов разом, чтобы объяснить им, что случилось.

— Индивидуальная непереносимость препарата, — сообщил я. — У вас началась мощная аллергическая реакция, из-за которой симптомы и не прошли за эти двое суток.

— Кацураги-сан, но разве это возможно? — спросил меня один из больных. — Нам ведь выдавали глюкокортикостероидные препараты. Насколько я знаю, сильнее противовоспалительного просто быть не может. И от аллергии он тоже должен помогать!

— Верно подмечено, — кивнул я. — Однако у вас оказалась настолько сильная аллергическая реакция, что препарата попросту не хватило. Я увеличу вам дозу и добавлю антигистаминный препарат, который так же будет снимать аллергию.

— А в чём причина вы можете сказать, Кацураги-сан? — уточнил один из пациентов. — Я понимаю, что у нас индивидуальная непереносимость. Но ведь не может же она возникнуть просто так?

— Как раз наоборот, ещё как может! — заявил я. — Предсказать эту реакцию невозможно. Такое возникает редко и чаще всего у тех людей, которые уже предрасположены к аллергии. Но поймите в чём дело — такая реакция может возникнуть абсолютно на любой препарат. Даже на самый безобидный. Однако не беспокойтесь, с новой схемой лечения вы восстановитесь довольно быстро. Я продлю каждому из вас больничный до конца недели.

— А генеральный директор? Ямамото-сама не будет против? — начали перешёптываться больные.

— Я объясню ему ситуацию. Сейчас вы под моей ответственностью, — объяснил я.

Удовлетворённые моими объяснениями пациенты получили свои рецепты и пошагали вниз — в нашу поликлиническую аптеку.

— А что, это правда, Кацураги-сан? — спросила меня Сакамото Рин: — Прямо на любой препарат может возникнуть индивидуальная аллергия?

— Порой даже до абсурда доходит, Сакамото-сан, — ответил я. — Как-то я сталкивался с пациентом, у которого была аллергия на противоаллергический препарат. Вот настолько это непредсказуемо! Но, справедливости ради должен сказать, что это происходит очень редко. Не стоит из-за этого бояться принимать любые таблетки. Как говорится, везде солому не подстелешь.

— Это где так говорится? — не поняла Сакамото Рин.

Ах, ну да… Я ведь выдал ей русскую пословицу.

— Не забивайте себе голову, Сакамото-сан, — ответил я. — Идите домой, вы сегодня очень хорошо поработали.

По пути до дома я заметил, что улицы уже успели украсить. Всюду блестели традиционные японские фонари и гирлянды. За эти полгода я понял, что японцы знают толк в праздниках. Любое торжество всегда проходит шикарно, на фоне ярких украшений, и отдаёт терпким привкусом восточного колорита.

В одном из магазинов неподалёку от своего дома я приобрёл буклет, предназначенный для туристов. В нём во всех подробностях расписывалось, как японцы встречают Новый год. Примечательно то, что во многом местные традиции были схожи с тем, как празднуют Новый год индийцы.

Уборка дома, украшение главного входа, встреча с родственниками. И сам праздник длится целых семь дней, начинаясь двадцать восьмого декабря и заканчиваясь третьего января.

Японцы, как и русские, стараются встречать Новый год в кругу семьи, однако небольшое отличие всё же есть. В России, как правило, устраивается большое оживлённое застолье, а здесь предпочитается проводить праздник скромно и сдержанно без множеств тостов и весёлых многочасовых бесед.

— Тендо-кун! — нагнал меня Кондо Кагари. — Впервые вижу, чтобы ты шёл домой так неспешно! Обычно несёшься так, что тебя и на мотоцикле не догнать.

— Наслаждаюсь праздничной атмосферой, — ответил я. — Упиваюсь эндорфинами.

— Ой, ну ты даже за пределами работы умудряешься говорить, как врач, — усмехнулся он. — У меня, кстати, есть для тебя предложение! Можем сходить в одно место. Развлечься, так сказать.

— Нам ещё завтра на работу, — напомнил я. — Если ты говоришь о караоке или каком-нибудь баре — я точно «пас».

— Нет-нет, просто поужинаем, обещаю! Но… С небольшим нюансом! Он тебе понравится!

Хоть я и не спал толком уже несколько дней, но отказываться от предложения Кондо Кагари мне не хотелось. После всего, что случилось за декабрь, мне точно требуется разрядка. Но сильно расслабляться пока рано. У меня впереди ещё маячит главное противостояние с Томимурой Ичиро. Этот засранец так просто не сдастся. А я поставил себе чёткую цель — избавиться от его влияния на меня и Сайку.

Кагари провёл меня через два квартала мимо нашего дома, после чего мы завернули в проулок, где виднелась блестящая вывеска «Мэйдо-кафе».

Мэйдо? Первый раз слышу. Интересно, это какая-то из разновидностей японской кухни?

— Давай, Тендо-кун, проходи первым, — похлопал меня по спине Кагари. — А я за тобой.

И как только над моей головой прозвенел колокольчик, сообщивший сотрудникам о приходе нового клиента… Произошло нечто странное.

— Добро пожаловать, мой господин! — хором прокричали налетевшие на меня девушки в костюмах… горничных⁈

— Проходите, мой господин, присаживайтесь, у нас есть для вас свободный столик! — пропела одна из них, чрезмерно эмоционально проговаривая каждое слово.

Ёлки-палки! Куда меня Кагари припёр? Это что, стриптиз-клуб какой-то⁈ Лишь оказавшись в окружении девушек в костюмах горничных, я, наконец, осознал, что означает название этого места.

«Мэйдо-кафе». «Maid» — горничная на английском. А «мэйдо» — обычная транслитерация этого же слова на японский.

Я сел за столик, а вслед за мной горничные подвели Кондо Кагари.

— Выбирайте, чем хотите поужинать, уважаемые господа, — сообщила девушка. — Как только определитесь, крикните: «Мико-тян!» И я сразу же прибегу.

— Ну как? Нравится тебе, Тендо-кун? — ухмыльнулся Кондо Кагари. — По лицу вижу, что нравится!

— Да я просто в шоке! — признался я. — Что здесь вообще происходит?

— Э? — удивился Кагари. — Ты что, никогда не был в мэйдо-кафе?

— Я тебе больше скажу — я о них даже не слышал, — сказал я.

— Блин, Тендо-кун, у тебя в Камагасаки даже интернета, что ли, не было? Как ты вообще жил до переезда в Токио? — спросил он. — Теперь я понимаю, как ты стал таким первоклассным врачом. Ни манги, ни аниме, ни интернета. Одни лишь учебники по медицине, да?

— Можно и так сказать, — усмехнулся я. — Но всё-таки, в чём суть этого заведения?

Всё-таки удобно прикрывать своё незнание японской культуры тем фактом, что я жил в глуши и вообще ничего в жизни не видел. Всех это, конечно, удивляет, но лучше объяснения я всё равно не придумаю.

— Так это просто… Милое место! — пожал плечами Кагари.

Я повернул голову и увидел, как одна из официанток кормит толстого японца с ложечки.

— Скажите «а-а-ам», мой господин! — пропела она.

— А-а-а-ам! — протянул низким голосом мужчина.

— Боже правый… — не удержался я. — Я надеюсь, нас также кормить не собираются? Я и сам со своей едой справлюсь.

— Если не захочешь — не будут, — рассмеялся Кагари. — Тебе бы почаще выбираться в люди, Тендо-кун. Представить не могу, сколько же ты ещё не видел! Раз уж даже мейд-кафе для тебя — это какой-то нонсенс.

До чего же странный народ — эти японцы! Такие консервативные, склонные развивать свою культуру, отличную от западной. Однако здесь же бегают японские девушки в костюмах европейских горничных. В Японии таких костюмов отродясь не было.

Эта страна долгое время была закрытой. Видимо, поэтому здесь сохранилась такая самобытная культура. Возможно, пройдёт несколько десятков или сотня лет, и Япония станет такой же, как и большинство стран Европы. Хотя… Нет, это вряд ли! Уж больно здесь самобытный народ.

— Мико-тя-я-ян! — надрывая глотку, закричал Кондо Кагари. — Мы готовы!

Я так, откровенно говоря, охренел от происходящего, что к заказу ещё точно не был готов.

Пока горничная бежала к нашему столику, я быстро пролистал меню и решил остановиться на карри. Острый мясо-овощной гарнир с рисом. Помню, как иногда готовил его себе ещё на прошлой квартире.