Для изготовления корч-древесины во всём мире используют бакелит, характеристики которого всех устраивают, но Николаю Дмитриевичу Зелинскому, создателю первого в истории человечества противогаза на угольном фильтре, этого было мало.

Зелинский задействовал свою команду учеников, которые, в рамках работ над синтезом нейлона и капрона, занялись поликонденсацией эпихлоргидрина с фенолом. Первая эпоксидная смола была получена, причём поначалу учёные не поняли, что синтезировали — Николай Дмитриевич в письме Аркадию сообщил, что просто поручил ассистентам отрабатывать разные комбинации поликонденсации эпихлоргидрина, рассчитывая найти что-нибудь интересное.

«Корунд» сейчас пребывает в активном поиске всего, потому что у него есть целых три поликонденсационных реактора, с помощью которых сейчас отрабатывают технологию промышленного производства нейлона и капрона.

Эпоксидная смола СЭ113 уже производится промышленными методами, поэтому корч-древесину, по чисто техническим причинам, в СССР производят мало — новый материал, на основе эпоксидной смолы СЭ113, по просьбе Аркадия, назвали дельта-древесиной.

И эпоксидная смола показала, что отлично подходит для стабилизации натуральной древесины. В авиастроении её не применишь, так как производство её дорогое, долгое и прочностные характеристики у стабилизированного дерева совершенно не те, что у дельта-древесины. А ещё стабилизированную древесину не армировать.

Зато это красиво и функционально — изготавливаемые протезы рук и ног легче, чем что-то из алюминия, но главное — дешевле. Всё-таки, алюминиевые сплавы, несмотря на достижения промышленности, обходятся ещё слишком дорого.

Но протезы в этом НИИ далеко не самое главное. Очень важное, но не главное.

Самое главное — это пассивные экзоскелеты, разрабатываемые секретным цехом. Их разрабатывают на основе дюралевого каркаса, стальных шарниров и опорных элементов, а также капроновых ремней для крепежей.

Целью этих экзоскелетов является перераспределение нагрузки с плеч и спины в опорную почву, что позволит красноармейцу носить больше грузов и тратить на это меньше сил.

Прототипы выглядят многообещающе, но общевойсковой модели не будет, так как это ещё очень долго будет оставаться дорогим удовольствием. Но вот где они точно будут — горнострелковые подразделения.

В Афганистане Аркадий на своей шкуре испытал всю палитру проблем, возникающих с логистикой. Боеприпасы весят много, нужно очень много ослов, чтобы тащить их, а это создаёт проблему с кормлением животных, что требует их выпаса или добавления к грузам кормов. И получается, что тащить дополнительные грузы приходится людям — Немиров никогда не забудет, как сутками таскал на спине двадцатикилограммовый ранец, набитый боеприпасами и провиантом, винтовку и стальной шлем.

Третий прототип, изготовленный из дюраля, стали и корч-древесины, позволил испытателю, весившему 83 килограмма, десять километров нести на себе 50 килограмм поклажи, без особых затруднений. Правда, на одиннадцатом километре сказалась усталость металла и экзоскелет вышел из строя.

Пятый прототип показал, что дистанция переноски 50 килограмм груза ограничена только выносливостью испытателя — экзоскелет «уводил в землю» до 75% нагрузки, поэтому испытатель перемещался почти без напряжения.

Горным стрелкам, как ни крути, придётся таскать на себе 30–40 килограмм веса, таковы суровые реалии ландшафта, поэтому пассивные экзоскелеты им жизненно необходимы. Дополнительные сто килограмм боеприпасов, имеющиеся у взвода — это, как правило, очень и очень приятно. К тому же, уже предусматривается возможность транспортировки миномёта МР-82 одним человеком в экзоскелете — это тоже сильно повысит мобильность горнострелковых подразделений.

Недостатков у прототипов полно, эргономика ещё совсем не та, поэтому затруднено маневрирование носителя, но это всё поправимо — время у «Талька» есть.

И вот тут Аркадий и собирается закинуть потенциальным противникам гаденькую подлость…

Напрашивается применение пассивного экзоскелета для оснащения штурмовиков пуленепробиваемой бронёй. Увы, это даже не малореально, а попросту нереально. Причины — во-первых, это очень дорого, во-вторых, в товарных количествах это не произвести, ведь даже просто пассивные грузовые экзоскелеты будут выпускаться только малой серией, а в-третьих — ограничение подвижности возрастёт до статуса неприемлемого.

В его молодости, в прошлой жизни, были новые сплавы, углеродное волокно, а также более лёгкие элементы защиты, но до массового вооружения армии пассивными бронированными экзоскелетами дело так и не дошло, а потом, когда экономика окончательно посыпалась, даже простые пассивные экзоскелеты стали очень редким зверем…

Вот и получается, что Аркадий, в своём «Иге погибели», продвигает нечто абсолютно нежизнеспособное в нынешних реалиях. И это нечто получит дополнительное подкрепление, когда общественности станет известно, что в секретном цеху НИИ «Тальк» разрабатывают какие-то прототипы фантастических экзоскелетов.

Но в пассивных грузовых экзоскелетах никакой фантастики нет, ведь их не так уж и трудно изготовить, правда, очень дорого — для радикального их удешевления нужно получать очень много алюминия, что будет нескоро.

Сейчас, благодаря Карагандинскому электролизному заводу, питаемому двумя энергоблоками Ботакаринской электростанции, страна получает 29 200 тонн алюминия в год.

Два энергоблока дают по 25 МВт⋅ч электроэнергии в час каждый, то есть, 1200 МВт⋅ч в сутки, а на 1 тонну алюминия, при нынешнем технологическом уровне, необходимо около 15 МВт⋅ч, что позволяет получать 80 тонн алюминия в сутки — Берия поработал на славу.

Ещё два энергоблока находятся на стадии строительства, но проектом предусмотрено восемь энергоблоков, которые облепят озеро Ботакара — уголь очень близко и не закончится в обозримые двести лет, поэтому электролизный завод всегда будет получать достаточно энергии, чтобы выдавать огромные массы алюминия.

Сам электролизный завод тоже расширяют под будущую мощность — всё это строительство, проведённое вне Пятилетки, по отдельному плану, разработанному Наркоматом обороны и Госпланом.

Помимо этого, на Кузбассе, недалеко от Новокузнецка, возводится Новокузнецкий алюминиевый завод, там же, к слову, уже функционирует коксохимический завод, производящий кокс и толуол.

Рядом с Красноярском, недалеко от уже третий год как функционирующей угольной шахты, строится Красноярский алюминиевый завод, но его будут возводить в рамках первой Пятилетки.

ДнепроГЭС, к моменту завершения строительства, станет источником энергии для Запорожского электролизного завода.

И если первые два завода, Новокузнецкий и Красноярский, при условии, что на прикреплённых электростанциях будет достроено по восемь энергоблоков, будут давать по 116 800 тонн в год, то один Запорожский электролизный завод 130 762 тонн в год. При условии, что всё пойдёт по плану и не будет усовершенствована энергоэффективность производства алюминия.

То есть, нечеловеческими стараниями Берии и неистовыми молитвами Немирова, проблема с алюминием стремительно решается.

Уже сейчас, при мировом производстве алюминия примерно в 240 000 тонн, СССР производит 12% от этого количества. Но в ближайшие три-четыре года будет совершён отрыв — США лидер по производству алюминия, но агентура не докладывает о том, что там планируются большие стройки электростанций и электролизных заводов. Все, конечно, хотят алюминий, но военным нравится корч-древесина, поэтому они ещё даже не начинали давление на правительство…

«Так, от идеи шахидов придётся отказаться», — после раздумий, разорвал Аркадий лист с набросками. — «Лучше не подсказывать им».

За это время он уже написал четыре страницы машинописного текста — в вычитке он не нуждается, так как сразу пишет на чистовую, что замедляет работу, ведь приходится думать, что пишешь, зато существенная экономия бумаги…

Перечитав получившийся текст, он выловил несколько опечаток, после чего поместил главу в отдельную папку — прочитанное ему, в целом, понравилось.