— Это замечательно… — вздохнул Курчевский. — Как думаешь, это может быть мафия?

— Итальяшки? — нахмурил брови Геннадий. — Вполне. Это похоже на их типичный способ захвата чужого бизнеса — надавить через профсоюзы, а потом сделать предложение. Только вот масштаб… Ты же осознаёшь, кто ты такой?

— Осознаю, — кивнул Леонид.

— Если на тебя посмела наскочить мафия, то может быть, что она делает это из-за наличия серьёзной протекции, — произнёс Парфёнов. — Почти все в Штатах знают, что с тобой лучше не связываться, ведь ты очень крупная рыба. И уж кто-кто, а мафия должна осознавать, что ты можешь очень многое.

— Но кто ещё? — озадачился Леонид. — Или кто их мог поддержать? Рокфеллеры? Морганы?

— Это уже сам проясняй, — покачал головой Геннадий. — Если будет доказано, что это мафия, то мы разберёмся.

— Как ты с ней разберёшься? — уточнил Курчевский.

— Не я, а мы, — произнёс Парфёнов. — Используем разведывательный отдел нашей военной компании, задействуем агентуру в рядах преступности — будем работать так, как нас учили. Но это очень кровавый сценарий, поэтому я советую тебе узнать, чего они хотят. Лучше обсуди это с Ванькой Кузубом.

— Хорошо, я поговорю с ним, — кивнул Леонид.

*15 апреля 1926 года*

— Мистер Корчевскаи, — улыбнулся одетый в серый деловой костюм итальянец. — Приветствую вас.

Его лицо угловато, с сильной челюстью и достаточно массивным подбородком. Лоб высокий, брови тёмные — они придают его выражению лица несколько суровый, даже жесткий вид. У него темные глаза, глубоко посаженные, с непроницаемым и холодным взглядом, никак не меняющимся от будто бы добродушной улыбки.

— Мистер Драгна, — кивнул ему Леонид и сел за стол.

Это мафиози, замешанный в ряде убийств и подозреваемый полицией Лос-Анджелеса в бутлегерстве. Свидетелей, конечно же, нет, а подозрение к делу не пришить.

Джек Драгна, настоящее имя которого Игнацио, является правой рукой Джозефа Ардиццоне, более известного как «Железный человек Джо» или «Железный Джо», возглавляющего «семью Лос-Анджелеса», то есть, местную мафию.

За прошедшие дни установлено, что за стачками стоит именно мафия, но протектора, под чьим прикрытием она работает, установить ещё не удалось.

Зато Гарольд Мур, лидер главного профсоюза, организовавшего стачки, вышел на контакт и сам сказал, что с Курчевским хочет поговорить Джек Драгна.

Встреча их была назначена в ресторане «Вендом кафе», в центре города, в приватном кабинете.

Леонид, знающий, с кем предстоит встреча, пришёл не один — с ним четверо бойцов, вооружённых укороченными автоматами и снаряжённых шёлковыми бронежилетами. Сам Курчевский тоже сейчас потеет из-за бронежилета на теле.

— Чего вы хотите? — решил он сразу перейти к делу.

— О, узнаю русский стиль… — снова улыбнулся Драгна. — Предлагаю сначала отужинать, а уже после этого обсуждать дела.

— Это вы меня позвали, — покачал головой Леонид. — Я бизнесмен — моё время стоит очень дорого.

— Так у нас не получится наладить дружеские отношения, — с сожалением произнёс Драгна.

— А вам по карману дружить с такими людьми, как я? — недружелюбно усмехнулся Курчевский. — Кто стоит за вами?

— Что ж, — Джек Драгна убрал салфетку со своих колен и положил её на стол. — Если вы не хотите дружбы, то получите бизнес.

— Кто стоит за вами? — повторил вопрос Леонид.

— Это очень влиятельные люди, которые обеспокоены тем, что вы едите один, — улыбнулся Драгна. — В Сицилии, откуда я родом, люди, евшие в одиночестве, жили очень недолго.

— Это угроза? — спросил Леонид.

— Это наблюдение, — покачал головой мафиози.

— Чего вы хотите? — спросил Леонид.

— Ваш бизнес сильно страдает, — произнёс Драгна. — Вы теряете деньги от всех этих стачек и необходимости нанимать много штрейкбрехеров…

Вопреки тому, что он говорит, Леонид не считал, что его бизнес сильно страдает. Профсоюзы не могут предложить тройной оклад за работу во время стачек, поэтому рабочие, один за другим, тихо покидают ряды бастующих и возвращаются в цеха.

Средства на оплату штрейкбрехеров и наём новых рабочих выделяются с других бизнесов Леонида, поэтому через пару-тройку недель от стачек не останется и следа. Но, скорее всего, профсоюз закончит их гораздо раньше. Позиция Драгны просрочена — его утверждения были верны в течение первых трёх дней стачек.

— Это не смешно, — покачал головой Курчевский. — Я спросил не «что вы думаете о нынешнем состоянии моего бизнеса», а «чего вы хотите». Если это напрасная трата моего времени…

— Мы хотим свою долю в ваших военных заказах, — озвучил главное требование мафиози. — Если мы её не получим, то попрощайтесь со своим бизнесом.

— А ты не думал, что вы слишком мелковаты, чтобы даже просто угрожать мне? — спросил Леонид, улыбнувшись своей самой неприятной улыбкой. — Итальянская мафия? Оптовая торговля бухлом? Рэкет?

— Леон, вы не знаете, над чем насмехаетесь, — резко посерьёзнел Драгна.

— А ты, итальяшка, не знаешь, с кем связался, — ответил на это Леонид. — По щелчку моих пальцев вы исчезнете с улиц этого города.

— Ты в этом уверен, русский? — напрягся мафиози.

— Рыпнешься на меня, с-с-сука, живым отсюда не выйдешь… — прошипел Курчевский.

— Ты совершил самую страшную ошибку во всей своей жизни, — покачал головой Джек Драгна. — И платить за неё придётся очень дорого.

— Передай своему боссу, что если он хочет войны — я ему её дам, — усмехнулся Леонид. — И это будет его последняя война. И твоя тоже.

Он вышел из приватного кабинета, после чего покинул ресторан.

— Едем в офис губернатора штата, — велел Леонид водителю.

У него договорённости с Фрайэндом Ричардсоном, нынешним губернатором Калифорнии — знакомство это осуществилось через ныне покойного Вудро Вильсона, несколько лет назад.

Курчевский никогда не забывает приглашать губернатора на День благодарения и Рождество, а также очень щедро финансирует почти все благотворительные инициативы, предпринимаемые правительством штата. Леонид мог сказать, что губернатор Ричардсон ему если и не друг, то точно приятель…

— Фрайэнд, мой дорогой друг! — с улыбкой вошёл Леонид в кабинет губернатора.

— Я же просил называть меня просто Фраем, — встал из-за стола Ричардсон. — Приветствую тебя, Леон!

Леонид пожал руку губернатору.

— Выпьем? — предложил Ричардсон.

— С хорошим человеком — чего бы не выпить? — усмехнулся Курчевский.

Фрайэнд подошёл к мини-бару, повернул ключ и вытащил графин с виски, а также пару стаканов.

— Рассказывай, — произнёс губернатор, усевшись в своё кресло со стаканом в руках.

Леонид пригубил виски и улыбнулся. Он узнал напиток — это скотч-виски «Джонни Уокер», подаренный Ричардсону им самим на Рождество, в количестве двенадцати бутылок.

«Сухой закон — он для кого надо сухой закон…» — подумал Курчевский и улыбнулся.

Он сделал ещё один глоток. Личный врач строго ограничивал его в возлияниях, но в таких случаях Леонид делал для себя исключение.

— Я хотел бы обсудить несколько вещей, — заговорил он. — Первое — проект психиатрической лечебницы, которую я хочу построить в Помоне. Тысяча двести мест, лучший персонал, лучшее содержание — шестьсот мест я буду оплачивать сам и передам их в дар штату, а оставшиеся шестьсот…

— Хм… — задумчиво хмыкнул губернатор, после чего приложился к стакану. — Я знаю, что ты очень щедрый человек, но это ведь не будет за просто так, я правильно понимаю?

— Второе — борьба с бутлегерством и мафией… — улыбнулся Леонид.

— А вот это очень опасно, — покачал головой Ричардсон. — Мафия… Она что, перешла дорогу такому человеку, как ты?

— Она влезла в мой бизнес, — ответил Леонид. — Ты же слышал о стачках, происходящих на моих заводах?

— Так вот оно что… — всё понял Фрайэнд.

— Если тебя беспокоят возможные риски — можешь не беспокоиться, — улыбнулся Курчевский. — У меня почти всё готово, поэтому удар по мафии будет молниеносным и жестоким. Осталось лишь одно…