Альберт Венедиктович позвонил утром, когда я принимал уже третьего по счёту пациента. Подмывало бросить всё и ломануться за медальоном и документами, но в коридоре собралась приличная очередь. Разгонять их второй день подряд будет совсем не хорошо. Скорее всего пришли и те, кто вчера не усидел с утра. Поэтому я сказал ему, что смогу заскочить только ближе к вечеру. Сразу после работы ведь не получится, я еду на пару часов в лечебницу, чтобы посмотреть на работу народного целителя. Хорошо, что вспомнил, позвонил в регистратуру и сказал после обеда никого не записывать. Можно будет тогда обед сместить чуть попозже, чтобы спокойно допринимать, а после обеда сразу в гости к Вячеславу Анатольевичу. Он там небось каравай уже готовит для торжественной встречи.

Вчера я сказал вчерашней мозговыносящей даме прийти сегодня показаться. Были опасения, что опухоль снова начнёт кровоточить после вмешательства. Думал она будет первой сидеть под дверью, но пока её в коридоре до сих пор не наблюдалось. Можно узнать в регистратуре её номер телефона. Вот если до обеда она не заявится, тогда так и сделаю. Если пациент сам о себе не хочет позаботиться, то это сделаю я. В первую очередь я отвечаю за свою работу и, если что-то пойдёт не так, в любом случае буду виноват я. Мне этот груз не нужен, легче жить, когда совесть чиста.

— Пришла наша мадам, — сказала Света, возвращаясь с кофе и булочками для перекуса в районе половины одиннадцатого. — Готовьтесь, Александр Петрович, помедитируйте как следует.

— Переживём, Свет, — хмыкнул я, взяв в руки рогалик с яблоками и кофе. — Теперь проще будет, я хотя бы знаю её проблему и что с эти делать.

— Тогда с Богом! Зову? — хитро улыбнулась она, оценивая мою реакцию.

— Сейчас вот это дожую, — показал я на второй рогалик, — и зови.

Мадам в этот раз даже зашла по-другому. Уже не как великосветская дама в общественный транспорт. Вместо высокомерия и лёгкой брезгливости на лице скорее уважение и почитание. Вот последнего наверно больше, я уж пальцы крестиком сложил, чтобы она передо мной на колени не грохнулась.

— Здравствуйте, господин лекарь! — сказала она, сложив руки ладонями друг к другу на уровне груди. Похоже на какое-то японское приветствие. — Вы даже не представляете, насколько мне легче! Я в первый раз за неделю, простите за такие подробности, в туалет сходила! И живот крутить и пучить перестало, и аппетит появился, я сегодня с удовольствием съела пирожные, что моя повариха приготовила. И ничего страшного, что они вчерашние, в холодильнике стояли, не пропадут. Я наконец-то человеком себя почувствовала!

— А нет у вас слабости, головокружения, тошноты? — уточнил я.

— Нет, что вы, всё прекрасно!

— Когда в туалет по большому сходили, крови там не было.

— Ну, — она сразу засмущалась и немного покраснела. Ну как немного, это было видно даже через щедро нанесённую пудру. — Было, но немного. Буквально полосочкой.

— Ясно, ложитесь пожалуйста сюда, так же, как и вчера, будем смотреть.

Поразительные перемены в поведении ожидали и на этом этапе. Она ничего не стала возражать, уточнять и спорить, а ловко вскарабкалась на манипуляционный стол и полностью освободила живот от и до. Я конечно надеялся, что на повторном осмотре с ней будет несколько проще, но не думал, что настолько. Вместо психопатки пришла вполне вменяемая женщина.

Даже на вид живот стал меньше. Правильно, небось выдала недельный запас и стала счастливой. Пальпация безболезненна во всех отделах, лишь умеренно при нажатии конкретно на образование. Вопреки своей собственной установке проводить по одному сеансу частичного удаления образования в неделю, решил небольшую часть убрать прямо сейчас. Тем более, что она всё так хорошо перенесла. Как говорится, индивидуальный подход без чётких шаблонов. Никогда шаблоны не нравились, постоянно находился в поиске правильного решения и в каждом отдельном случае подбирал лечение исходя из собственного опыта.

Корсаков забежал непривычно смурной, сказал, что у него сегодня завал, значит наши лекари сегодня работают ударно. Он погрузил пациентку в сон и убежал, сказав позвонить ему, когда всё закончится.

Первым делом после сканирования я провёл ревизию образования в том месте, где я освобождал от его присутствия полость сигмовидной кишки, что принесло пациентке столь долгожданное облегчение, во всех смыслах этого слова. Незначительно подкравливал один небольшой участок, где получился небольшой бугорок. Скорее всего он просто травмировался во время эвакуации образовавшихся залежей, а то, что образование плотное и хрупкое, я обратил внимание ещё в прошлый раз. Ну что ж, учтём на будущее. Без ошибок не бывает опыта, хорошо, когда они незначительные, без фатальных последствий. Тьфу-тьфу, таких у меня пока не было и очень надеюсь, что не будет.

Я медленно начал выравнивать поверхность образования в просвете сигмы, потом потихоньку принялся за уменьшение объёма самой опухоли. Сегодня сделаю немного, лучше даже не больше половины того, что было вчера. И мне так намного проще оказалось, при сканировании ядра я понял, что ушло не больше половины. Вот и отлично, и волки сыты, и пастух с собакой не пострадали. Мне кажется так пословица звучит гуманнее, овец не так жалко.

— Как вы себя чувствуете? — спросил я, подавая женщине руку, чтобы помочь слезть со стола.

— Неплохо, Александр Петрович, — сказала она, анализируя своё состояние. — Вот только проснусь окончательно и буду в норме.

— Тогда посидите пока минут пять. Дальше наши действия будут такие, давайте встретимся с вами в пятницу. Вы хорошо переносите процедуру, не будем растягивать процесс, повторять будем не один, а два раза в неделю.

— Хорошо, Александр Петрович! — сказала она, уверенно спустившись на пол. — Вы мой ангел-хранитель, сам Бог вас послал ко мне. Я теперь во всём буду вас слушать и делать, как вы скажете. Я же не враг своему здоровью, в конце-то концов.

— Правильно рассуждаете, от этого зависит исход лечения и скорость выздоровления. Гуляйте, кушайте регулярно. Если вдруг появятся какие-то тревожные симптомы наподобие боли, спазмов, кровотечения, немедленно ко мне.

— Я поняла, конечно! Ещё раз спасибо вам большое, до свидания! — сказала пациентка и чуть ли не как бабочка выпорхнула из кабинета.

— Может это Борис Владимирович с ней что-то сделал кроме погружения в сон? — предположила Света. — Я её вообще не узнаю. По сравнению со вчерашним выносом мозга, сегодня вообще нормальный адекватный человек.

— Вот что стул животворящий с людьми делает, — хмыкнул я. — После недельного-то отсутствия.

— Хах, ну мне кажется не только в стуле дело, — улыбнулась медсестра. — Она настолько прониклась уважением к вам, что готова на всё. Хоть через горящий обруч прыгать в цирке вместо тигра.

— Не, такого нам не надо, — рассмеялся я. Фантазия-то богатая, я же себе это представил. Не благодарите, пусть теперь это у вас в голове крутится бесконечным видеороликом. — Погнали дальше, а то мне сегодня после обеда надо будет уйти.

— Да я уж поняла, слышала, как вы звонили в регистратуру — сказала Света и открыла дверь. — Проходите следующий пожалуйста!

Обед нам пришлось задержать совсем на чуть-чуть, все пациенты закончились, и я смог неторопясь поесть, чтобы с новыми силами заявиться в лечебницу. Почему-то я уверен, что силы мне понадобятся. Причём в большей степени психоэмоциональные.

«Святая София» приняла меня даже несколько раньше запланированного времени, что я озвучил Демьянову. Тогда можно заглянуть к нему не просто поставив известность, а на дружескую беседу. Надо же как-то развивать отношения, которые в итоге могут оказаться долгосрочными. Секретарь сказал, что у него посетители, но он скоро должен освободиться. Я решил подождать, усевшись в кресло напротив двери, картины пока поразглядываю и помедитирую, тоже польза.

Дверь открылась, выпуская недовольную женщину, которая поджав губы устремилась на выход даже не попрощавшись.