Мы пожали руки, и бойцы чуть заторможенные и задумчивые вышли, принявшись наперебой обсуждать новые вводные.

— Рискованно, — заметил Безымяныш.

— Конечно, — кивнул я. — А что делать? Не ты ли мне недавно задвигал, что у нас людей нет. А тут получится уникальное подразделение с заточкой под городские бои. Я считаю, надо брать. Больше тебе скажу. Ты и Джи-А мне потом в клан еще ребят найдете, каждый для своей мини-свиты-гвардии. Под себя их воспитаете, ибо вы мои правые и левые руки и вам нужны такие же помощники. Так и работает клан.

Джи-А напросилась с нами в Японию. Ведь мы направлялись в префектуру Аомори, именно там находилось хранилище чтецов крови, в котором ждала своего часа ячейка клана Асакура. Но помощницу больше интересовало озеро Тавада, и вулканическая гряда Хаккода.

— Хочу посмотреть, насколько это похоже на гору Халласан. И вообще, даже там, где вулкан давно не поет, мои силы лучше восстанавливаются.

— Так, может, тебя на Камчатку отправить? — вздернул я бровь, с трудом сдерживая улыбку.

— Арс! — надулась девушка, и я сдался, рассмеявшись. Пришлось уступить. Куда её денешь.

Проблем от местных родов мы не ждали. Это мирный сельскохозяйственный край. Все поделено между тремя кланами, фамилий я не запомнил, так что в голове прозвал их просто: рис, яблоки и чеснок.

Храм оказался очень старым, вырубленным в скале тысячелетия назад. Местные чтецы были одеты, скорее, как бродячие самураи. Безымяныш впечатлился, разевал рот и бесстыже пялился, а уж когда мы прошли несколько выцветших ворот Тории, и нас встретила симпатичная тяночка вообще, поплыл.

— Я Безымяныш, — поклонился он ей. — От рождения Такеши Асакура-Обата. Это мой наставник Ен, урожденный Арсений Сказов-Благой. И его слуга, Джи-А Чон.

Как всегда при общении с культистами, по полной форме представился он.

— Пройдемте, — девушка не назвалась и повела нас внутрь храмового комплекса.

Развалины намеренно не реставрировали и позволяли им зарасти лишь до декоративной степени, но не более.

Мы прошли в пещеру и уперлись в голубой защитный полог.

— Чем могу помочь?

— Хочу наведаться в родовую ячейку.

— Вашу руку, — при этом она села на колени, Безымяныш смущено бросил на меня взгляд, сглотнул и протянул ладонь. Девушка долго держала её зажатой меж своих пальчиков, прислушиваясь к чему-то, лишь после еле заметно шевельнула кистью, и из запястья Безымяныша хлынула тонкая струйка.

Чтица одним движением слизала кровь, поднялась, проведя языком по губам, кивнула, взмахом рукава кимоно раскрыла голубое марево, блокирующее вход в пещеру.

Внутри обнаружилось еще несколько чтецов, но они даже внимания на нас не обратили. Мы шли по сети тоннелей за девушкой, периодически забредая в тупики. Но культистка проводила нас в тайный ход, либо прикладывала окровавленную ладонь к камню, и он отъезжал в сторону, а то и опускался вниз со скрежетом. Не знаю, сколько мы плутали, но, в конце концов, пришли к багровой линзе, что перекрывала вход в нужное помещение.

— Можете войти один или вместе с друзьями, — сказала она.

— Сначала зайду один, — ответил воспитанник и протянул девушке ладонь, она опять почти незаметно взмахнула рукой, порезал ему палец. Он размазал кровь по ладошке и приложил к пульсирующей пленке, перекрывающей вход.

Сделал шаг и провалился сквозь красную завесу, скрывшись из виду. Но почти сразу появился и помахал нам. Джи-А взяла его за руку, а я уже её, иначе было не попасть, только через телесный контакт.

Внутри стоял одинокий штандарт рода Асакура. Раненый самурай из черных и белых линий, вздернувший вверх единственную руку с мечом, все это на красном полотне.

Безымяныш стоял и гордо взирал на него.

— У меня пока нет права на ваше наследие, но меч будет поднят, — уверенно проговорил он.

На стене висел боккэн. В центре стоял сейф. Парень пару минут потратил на подбор пароля.

— Дата рождения брата, — сказал он. — Он родился на десять минут раньше и попал в предыдущий день, я же уже после полуночи на свет появился, — с грустью проговорил ученик, отворил сейф и хмыкнул.

На верхней полке был медальон с отполированным до блеска осколком. Он повесил его на шею и дал нам почитать пояснительную записку.

Это все, что осталось, от «Говорившего с Ветром» — легендарного клинка нашего первопредка. Быть может, однажды тебе удастся собрать все осколки и воссоздать оружие.

Еще имелся небольшой конверт с наличностью. Маленький семейный альбом. Гроссбух. Родовая книга. Пачка писем от покойной матери.

Ученик взял их и засел в углу. Я его понимал. Сам недавно был в том же положении.

Я взял гроссбух и погрузился в изучение того, что тут раньше было. Оказывается, у Асакура когда-то имелось несколько ячеек. Эта самая последняя, остальные выгребли досуха и закрыли. Раньше здесь хранилось множество артефактов, золото в слитках и бриллианты. Но во время восстания на Хоккайдо всё вытащили подчистую. В конце имелась приписка на японском.

«Простите потомки, что оставляем вам лишь золотую пыль».

— Поэтично, — с горечью проговорила Джи-А.

Я бросил взгляд на парня. Он отвернулся к нам спиной и швыркал носом.

— А это интересно, — помощница вытащила папку. Она сплошь состояла из акций и депозитарных расписок. Часть из них была еще ветхого желтого оттенка. Да и печати стояли на некоторых старой тушью, сейчас уже такую жирную и маркую не используют.

Конечно, какой-то процент этих предприятий перестал существовать, но остальные все ещё функционируют. Пусть доли небольшие, но сам факт того, что какой-то капитал у парня имеется, радовал.

Я вышел и попросил сделать ксерокопию. Чтица крови кивнула, и уже через полчаса нам принесли дубликаты материалов. Отдадим Доджону с Мальтой, пусть изучают.

А вот эти два листочка, я, пожалуй, у парня выкуплю. Если он, конечно, согласится. Ему без разницы, а мне в грядущих переговорах ох как пригодятся.

Воспитанник ничего не взял кроме фотографии молодой мамы и медальона из лезвия меча.

Мы отправились на его историческую родину в Хоккайдо. Там нас встретили сразу, все благодаря Обата. Если бы не эта волшебная фамилия, даже бы на порог не пустили.

Старейшина главного рода на севере Японии — Таро Вотанабэ почему-то решил лично с нами пообщаться.

И вот это уже было плохо. Ибо к разговору с седым драконом надо готовиться тщательно. Я думал, максимум с секретарем все перетрем. Видимо, скучно деду. Ему уже под сотню лет.

Конечно, я не мог упустить такой возможности подучить Безымяныша и взял его с собой на переговоры.

— Вотанабэ-сама, — поклонился я входя.

Старик оказался сухой, но не скрюченный. Не знаю, намеренно ли, но пиджак был чуть великоват в плечах, из-за чего создавался образ маленького человека за большим столом.

— Господин Ен, — безэмоционально поприветствовал Таро. Вот об этом я и говорю. Его же хер считаешь, там вся мимика задеревенела к лешему.

— Спасибо, что так быстро приняли.

Хозяин кабине…Хоккайдо кивнул.

— Повод вы подобрали интересный. А то мы тут всем островом гадаем, кто это дразнит Миуру Обата.

Ага. Подглядывают за старыми недругами, значит. Это очень хорошо. Упростит коммуникацию. Не придется доказывать, что я человек дела.

— Кстати, отличный японский. Вы здесь выросли?

— Нет, — улыбнулся я, будто бы и правда был польщен его лестью. — Моя будущая жена японка.

Старик то ли кашлянул, то ли сухо хохотнул. Не разберешь.

— Так что там с беглецами, — постучал он пальцем по столу.

— Через несколько месяцев я планирую начать войну с несколькими кланами. Обата есть в этом списке.

— И что же послужило причиной конфликта? — дежурно уточнил Вотанабэ.

— Они попытались убить мою помощницу. Красная Четверка. Слышали?

— Что-то такое припоминаю. И что, из-за девчонки ты целый город на уши поставишь и уничтожишь род?