Идти к пилотам особого смысла он не видел, предпочтя пройти к беседке и присесть на лавку. Поудобнее разместившись, Алексей глубоко задумался, особого плана проведения диверсионных акций у него не было, в штабе эльмиорского гарнизона ему выдали лишь подробные карты столицы с нанесенными объектами стратегического значения и порекомендовали, на какие объекты ему следовало обратить внимание в первую очередь. Какого-либо задания у него не было, его предстояло составить самому. Посидев некоторое время, он достал карту столицы, на которую уже были нанесены самые свежие данные, полученные от авиаразведки, обдумал несколько вариантов проникновения и взялся определять каждой группе свои цели. Отметив на двадцати пяти картах, предназначенных для командиров групп, объекты, подлежащие уничтожению, Алексей сложил их в конверты, запечатав, пронумеровал и стал ждать.

Минут через сорок приехали конвойные автобусы, выехав на взлетную полосу, остановились, и спустя некоторое время из них стали выбираться бойцы, вынося на себе ящики с взрывчаткой. Поднявшись и подхватив портфель, он направился к бойцам, и, когда его увидели, жестами дал команду сержантам строить людей. Сержанты, сноровисто отдав команды, быстро построили людей, когда они замерли, Алексей вышел перед строем и заговорил:

– Слушайте внимательно, парни, повторять не буду, для этого нет времени. Сейчас мы все погружаемся в самолеты и летим к столице империи, прибудем на место высадки поздней ночью. Каких-то дополнительных команд не будет, все инструкции вы получили, добавлять уже нечего. Вы люди взрослые, опытные и много повидавшие, именно поэтому я полагаюсь на ваше благоразумие. Сразу после приземления каждая группа уходит самостоятельно, учтите, к пяти часам утра все группы должны быть на своей точке дислокации и максимум через сутки обязаны приступить к выполнению полученного задания. Про кнут говорить я также не буду, вы сами прекрасно знаете, что полагается по законам империи за измену, скажу лишь о пряниках. Официально они вам не полагаются, но это только официально, а в реальности, каковы будут пряники, напрямую зависит от вас самих. Столица – жирный город, а заговорщики неслабо так пограбили население, и если вы это награбленное возьмете в качестве законных трофеев и не будете ими светить, где ни попадя, оно станет вашим. Повторюсь еще раз, если работу сделаете, не отсиживаясь по чердакам, дрожа от страха, и трофейным хабаром хвалиться нигде не будете, себя обеспечите до самой глубокой старости, и при этом вам ничего не будет. Так вот, парни, я хочу, чтобы вы сняли стружку с тех, кто захватил и удерживает столицу, они вне закона. Развлекитесь, парни, по полной, да так, чтобы это надолго людям запомнилось, ограничивать вас некому, но накрепко запомните, мирных жителей ни в коем случае не трогайте, наоборот, привлекайте их к своей диверсионной работе и выдавайте им расписки, согласно которым они будут вознаграждены. На этом все, приступайте к загрузке самолетов, через полчаса вылетаем.

Закончив говорить, Алексей резко развернулся и направился к зданию, где находились пилоты, но идти особо не пришлось, они сами вышли и направились к своим машинам. Остановив их на полпути, он отозвал их в беседку и, разложив на столике карту, указал место, где их должно будет встретить звено истребителей и сопроводить до точки высадки. Сделав отметки в своих полетных картах, пилоты разошлись по машинам, оставив Алексея в одиночестве наблюдать, как его бойцы загружают грузовые отсеки взрывчаткой и боеприпасами. Когда все было загружено и все расселись по своим местам, Алексей прошел к первой машине и, поднявшись на борт, вошел в пилотскую кабину и, сев в кресло, негромко дал команду пилоту на взлет, операция по освобождению захваченной столицы началась…

С немалым трудом перебравшись на чердак соседнего строения, из которого хорошо просматривалось здание Генерального штаба, Алексей, соблюдая предельную осторожность, прошел к вентиляционному оконцу на крыше и, встав за кирпичной вентиляционной трубой, на какое-то время замер и внимательно прислушался, но вокруг была тишина, нарушаемая порывами ветра. Достав бинокль, Алексей взялся рассматривать здание, носившее следы недавнего артиллерийского обстрела и пожара на верхнем этаже. Генеральный штаб был окружен плотным кольцом, заговорщики попытались было его захватить нахрапом, но у них ничего не получилось, военные оказали яростное сопротивление, и они были вынуждены откатиться обратно. Пытаясь выкурить военных, заговорщики подтянули артиллерию и открыли огонь, но толком ничего не достигли, слишком мощными были каменные стены, все, чего они добились, так это некоторые повреждения верхнего этажа и нескольких очагов пожара, которые были потушены. Не добившись своего, командование заговорщиков прекратило вести огонь, ограничившись лишь блокадой Генерального штаба, но не только Генштаб оказал сопротивление. Оказали яростное сопротивление и тюремная стража городской тюрьмы, и военные арсеналы, а также центральный аппарат тайной полиции.

Внимательно рассмотрев позиции заговорщиков, Алексей был вынужден признать, что как-либо обойти их и проникнуть в здание Генерального штаба было невозможно. Мысленно махнув рукой, он хотел было вернуться обратно, но в этот момент краем уха услышал какой-то шорох. Насторожившись, Алексей замер и так напряженно простоял минут десять, но ничего не происходило, хотя шорох несколько усилился. В какой-то момент в поле зрения словно ниоткуда появилась человеческая фигура, и когда она приблизилась к вентиляционному окну, свет, исходящий от окна, упал на лицо, и Алексей сразу же узнал человека – это был полковник Левантин.

– Ба, какие люди… Полковник, что вы здесь делаете? – выйдя на свет, задал вопрос Алексей, демонстрируя миролюбие и показывая раскрытые ладони, в которых ничего не было. Левантин вздрогнул от неожиданности, но сдержал себя и, внимательно вглядевшись в лицо Алексея, нейтральным тоном отозвался:

– Видимо, с той же самой целью, что и вы, лейтенант.

– Тогда ваша надежда найти способ как-то попасть в Генеральный штаб несостоятельна, он плотно окружен, и незаметно пройти не представляется возможным, но это не самое страшное, страшно то, что заговорщики каким-то образом умудрились отключить связь, что в условиях гальзианского вторжения носит крайне опасный характер, – ответил Алексей, от слов которого лицо полковника Левантина мгновенно приобрело мертвенную бледность.

– Откуда такая информация?

– Полковник, я вообще-то направлен сюда непосредственно кронпринцем Михаилом, взявшим всю полноту власти в империи в свои руки для решения целого ряда возникших проблем. Из-за отсутствия какой-либо связи с Генеральным штабом кронпринц своей властью назначил временным командующим всеми вооруженными силами генерал-лейтенанта Валентина Никонта. Именно он принял командование и, мобилизовав все резервы эльмиорского военного округа, выдвинулся к границе, где пограничные войска ведут тяжелейшие бои с вторгшимся в империю противником. В общем, границу удержать удалось, и войска крепко держат свои позиции. Помимо этого, предприняты все необходимые меры для приведения в полную боевую готовность других военных гарнизонов и выдвижению их к границе. Сам же кронпринц формирует войска из добровольцев и резервистов для освобождения столицы, но как вы понимаете, на это требуется какое-то время, – пояснил Алексей, не вдаваясь в подробности, о которых полковнику знать не следовало по определению.

– Кронпринц жив, и это главное, – с немалым облегчением сказал Левантин и, глубоко вздохнув, заговорил вновь: – Что касается отсутствия связи, и вы, и я знаем, чья это работа. Это сделал лейтенант инженерной службы отдела спецсвязи Генерального штаба Киргон. Я хотел его задержать и подобрал для этого десяток надежных и давно проверенных офицеров, и уже даже мы стали выдвигаться, но не успели, в столице начался хаос.

– Похоже, что так… – нехотя буркнул Алексей, пожалев, что дал себя уговорить не захватывать Киргона, а какое-то время вести за ним пристальное наблюдение. – Вот только вопрос, кто это сделал, не так и важен, главное, надо понять, как исправить ситуацию и запустить связь, и на этом нам с вами необходимо сосредоточиться в первую очередь. Есть ли у вас какие-нибудь мысли на этот счет?