Он будто слышит меня и поднимает взгляд. Маньяк дёрнул руки вверх и машет ими, как крыльями. Мишка смотрит на меня — я смотрю на него. Мужики и бабы поднимают руки и тоже машут ими. Мишка обрывает линию взглядом и смотрит на девочку. Я продолжаю следить за ним. Кажется у меня из правого уха течёт кровь. Нет, показалось. Юра Безотчества начинает подпрыгивать, так и не опустив руки. Толпа скачет вместе с ним. Картинка дёргается и ломается, но выдерживает. Безмолвные ублюдки, отпускают мои запястья и я слышу как сзади вибрирует земля. Скачут.

Картинка перед глазами сдаётся и ломается на сотни осколков. Еще успеваю заметить, как падает на бок здоровяк Мишка. Слабак — сморило.

Ночь или темнота? Я хлопаю ресницами или не я? Или не ресницами? Я перестал различать цвета, я стал меньше ростом, я лежу ничком на земле и смотрю на людей со стороны. Или это не я вместо бревна?

Хлоп-хлоп ресницами. Я вижу картину со стороны. Много скачущих людей с поднятыми руками.

Хлоп-хлоп. Все улыбаются и смотрят на Юру, но тот уже не прыгает и руки опустил. Он смотрит куда-то, на тело. На чьё тело?

Хлоп-хлоп. Слева двое мужиков поднимают Мишку, он повис на руках безвольно как тряпка. Черно-белый взгляд следит, переводит взгляд вправо и я вижу то, что не могу осознать сразу. Там мои кроссовки, мои «спортивки» и моё тело поднимать не спешат. Скачут, закрывая в экстазе глаза. Вот уроды, помогите мне. Помогите моему телу.

Хлоп-хлоп. Маньячила роняет нож и бросается к Мишке. Хватает его, падает рядом и трясёт так, что у парня голова болтается. Тот не реагирует и высовывает язык, как будто дразнится. Маньяк дарит ему пяток сильных пощёчин, так что голова летает вправо-влево. Как маятник влево-вправо, влево — вправо. Язык влево — вправо, влево — вправо.

Хлоп- хлоп. Я вижу отчаяние в глазах очкастого дурака. Мне кажется я знаю почему сейчас всё кажется таким здоровенным и почему я вижу себя со стороны. Нет, это не смерть и я не высовываюсь из последнего туннеля, цепляясь за остатки жизни. Но я не буду думать об этом сейчас, не хочу пропустить самое интересное. Девчонка вырывается из рук, прорывается сквозь заслоны и падает рядом с телом парня. Она плачет и трясёт его, лицо Кати(так её зовут?) мокрое от слез и она кричит хоть и беззвучно, но я чувствую её боль.

Хлоп-хлоп. Продолжаю наблюдение из чужого тела за своим. Юра не мешал девчонке, последил пару секунд и махнув рукой пошел ко мне. По дороге подхватил нож и за пояс сунул. «Эй, не трогай моё тело!» — хочется закричать изо всех сил и рвануть туда, защитить себя, свою оболочку, но я могу только наблюдать. Юра отталкивает сельских мудаков и трясет моё тело,постоянно оглядываясь на Катьку. Кажется рычит и бьёт меня по морде. Нож не достаёт. Хлоп-хлоп. Всё вокруг краснеет. Мой взгляд теперь видит миллионы оттенков багрового. Мой аватар злится.

Хлоп-хлоп. Я вижу крылья за спинами местных. Они разные, как по форме так и по размерам, но красные прожилки прорезают их одинаково. Красные ручейки пульсируют в плоти, моргают красным между перьями, как радиоактивные реки. Я вижу их отлично и я чувствую запах и чувствую вибрацию чужого тела. Нас тянет туда. Эти прожилки такие манящие.

Картинка моргает и я проваливаюсь в черную бездну, и падаю оттуда вверх тормашками и внизу вижу резню. Я приближаюсь к ней с огромной скоростью но всё равно полёт длится невероятно долго, настолько медленно, что успеваю разглядеть подробности битвы.

Мелкий дракончик влетает на пляж чёрной кожаной стрелой и пробивает насквозь первого мужика, вылетает у него из-за спины, разбрасывая ошметки и кровь. Отталкивается от спины задними лапами и расправляет крылья, когда Юра хватает его за правое и швыряет на землю. Оглушенный дракончик разворачивается на спине и уклоняется от удара ногой бородатого мужика. Нападая на моего друга они перестают быть серыми и обретают краски, а потом случается то, что случается. Дракончик открывает пасть наполненную миллионами острых зубов и извергает что-то зеленое, похожее на отрыжку. Зеленый комок врезается в поясницу бородатого и проходит не задерживаясь насквозь. Туловище отделяется от поясницы и ломается надвое,делая пару шагов назад.

Требуха пытается перевернуться на живот, как потерянная черепаха, но не успевает и Юра опять хватает моего питомца. Поднимает над головой и разрывает на части.

Кто-то кричит «Не нужно! Я не разрешаю!» и влетая на космической скорости в землю, я вижу как дракон с большой буквы вгрызается в горло Юры БезОтчества. Из одной его половины хлещет красная жидкость, а вторая половина скачет по земле перебирая лапами. И мы проваливаемся под землю — как ракета я разрезаю земную поверхность и обрушиваюсь в темноту.

Волосатая чёрная лапа с острыми коготками лежит на столе. Впереди две карты. На обложке каждой по рисунку. На одной карте боксёрские перчатки, на второй бутылка пива. Лапа постукивает коготками по столу. Сверху медленно планирует еще одна карта и лапа схватив ее ловко переворачивает и прижимает к столешнице между двумя старыми. Там нарисован кривой знак вопроса. Получается вопрос лежит между левой и правой. Что открыть перчатки или алкоголь? Какую карту перевернуть? Коготки возвращаются на прежнюю позицию и продолжают постукивать.

Лапа слишком долго думает. Это тянется так долго, что я начинаю зевать и рука замирает. Стук прекращается, пальцы зависли над столешницей. Я смотрю на правую карту и ладонь чуть клонится в ту сторону,смотрю на левую и большой палец скользит по столешнице. Закрываю глаза и открываю через секунду. Лапа сжалась по человечески в кулак. Опять закрываю глаза и когти опять выбивают дробь по дереву. Закрываю глаза и лапа лежит смирно, не дёргаясь.

Что же выбрать, если это моё решение? Я смотрю поочередно на обе картинки и думаю что лучше: спорт или алкоголь, тренировка или отдых, дисциплина или анархия? И то и другое это части моей жизни и каждая была хороша по своему. Но я уже определился не сегодня и не вчера. Лапа взлетает вверх и когти сверкают лезвиями как под ярким солнцем. Лапа с четырьмя пальцами готова обрушиться вниз и перевернуть карточку когда её перехватывают за запястье. Это не лапа схватила меня — это рука человека.

«Нет», — говорит человек за спиной и я опять лечу вперёд, мордой в стол.

1.

— Эй-эй, ты длинный. Ты чего, так скрючился, не пугай дядю Юру! А ну, вставай.

Меня трясут и выдергивают из кошмара с лапами. Я вижу мелькнувшие руки — мои, настоящие, человеческие и укладываюсь на спину. Надо мной нависает лицо в грязных очках с потрескавшимися стёклами. Лицо внимательно смотрит и командует: «Воды дайте, речка рядом же».

Он пропадает и я смотрю как медленно ползет по нему облачко в форме запятой. Вдруг становится мокро и холодно, я тяжело дышу, отплёвываюсь и сажусь на жопу ровно.

— Готово, — подтверждает кто-то и уходит в туман.

— Слабые, — качает башкой Юра. Он сидит на корточках, как гопник, и смотрит на меня, — даже девка не вырубилась, а два здоровых мужика, как принцессы. А я ещё даже не начинал. Как там второй?

— Живой. Дышит. Моргает. Щас мы его водичкой.

Юра ловко поднимается и вдруг замирает. Он поднял одну ногу, как собака и так и замер, будто боялся ступить на землю. Меня никто не держит за плечи и я протираю глаза кулаком. У самого берега бурлит песок.Что-то перемещается под землёй. Какой-то супер быстрый песчаный крот, вылез погреть спинку на уходящем солнышке. Юра видит его спину, и я вижу, и поднявшийся на локте Мишка видит и стучит кулаком по песку.«Нет! Не нужно!»- кричит кто-то. Все смотрят на чёрную спину, одним краешком, показавшуюся из глубин. Она замедляется, пока не зависает на одном месте. Я вижу чёрную кожаную спину и чувствую холод, песок взлетает струёй и осыпается влево. Из земли поднимается одинокое крыло, поднимается почти вертикально, разбрасывая песок. И глаза я вижу: бугорки бровей и красные зрачки.