— Кто ты? — прошипел мальчик и чуть поддернул, я ойкнул, встал на цыпочки и посмотрел вниз. Зрачки у него были красные,как у наркомана, а хватка как у десантника.

— Больно…

— Я знаю. Ты не есть наш. Не видел тебя. Кто ты грязный человек?

— Пусти, — только и смог заскрипеть я. Он понял и ослабил давление.

— Гавари!

— Я не знаю…

— Не знашь кто ты? Мого тата знашь?

— Нет, нет, нет, — пищал я, — мальчик, я даже не знаю как сюда попал и где я. Я тренер по боксу на пенсии, хочешь научу секретным ударам? Только отпусти.

Почему я взрослый и умудренный жизнью мужик вёл себя так мерзко и по-шакальи готов был вылизывать детскую сраку? Да потому что это чертовски больно, то что называется «выкручивать яйца», да. И мне вполне профессионально затянули кружочки в тиски. И хватит об этом.

— Цикавенько, — сказал мальчик, — а я вижу, ты одет как-то странно. И сестра заметила. Если бы не я она бы поиграла с тобой.

— Это Украина что ли? — выдавил я, пока позволяли обстоятельства, — как это меня через границу перебросило?

— Как? — удивился мелкий, — Нет. Что есть Украина?

В лесу кто-то закричал и совсем не радостно. Вопль ужаса скорее, чем удивления. Мальчик отвлёкся и вглядываясь в темноту ослабил хватку, а я уже тормозить не стал. Крутанул тазом и вырвал свой прибор, малый извращенец даже охнуть не успел, а я уже бежал прыгая по лужам боясь оглянуться. Мне казалось, что он где-то за спиной, летит сейчас у правого плеча и стоит мне остановиться он ободряюще улыбнётся и вцепится острыми как бритвы клыками мне в шею.

Потом я конечно обернулся и мальчик стоял там же и махал рукой. Кажется, он улыбался.

А потом зазвонил телефон. Нет, я не проснулся. Просто выдохнувшись брел по деревне заглядывая в пустые окна, боясь кого-то увидеть и опасаясь того,что никого не встречу кроме мальчика с красными глазами. Дома походили на слепых гномов в треугольных шапочках, они стояли по обе стороны дороги и пялились сквозь меня не показывая угрозы. Под ногами расходились в стороны волны жидкой грязи, дождь здесь, наверное лил целую неделю и закончился совсем недавно. Если бы я был в городе, то опасался бы провалиться в канализационный люк, но здесь разве что яма может подстерегать или дорогу промоет,образуя своеобразный капкан.

Телефон зазвонил неожиданно. Я замер узнав свой рингтон и захлопал по грязным карманам, потом правда вспомнил, что оставил его на столе в кухне. А он все звонил.

Потом клац и соединение.

«Алло! — заговорил зоолог, — А-алло?»

— Хрень какая-то. Я обернулся и пожал плечами.- Алло? Ты как звонишь?

— По телефону,- удивился зоолог, — мы не договорили.

Меня била дрожь, то ли от холода, то ли от страха — не понять. Голос звучал везде и нигде одновременно. Но раз уж начали будем продолжать.

— Ну договаривай. Чего хотел?

— Ты где, друг?

Я встал на более менее сухой участок земли и осмотрелся:

— А чёрт его знает, товарищ майор. Как-то оказался здесь, сам не понял каким манером. И выбраться не могу, голодный, мокрый, хо…

— Требухашка с тобой? — перебил голос нетерпеливо.

— Я замёрз, — говорю, — нахожусь непонятно где и голодный, как этот ваш Требухашка. Чё делать мне, доктор?

— Скажи мне где Требухашка и за тобой придут.

Начинались какие-то неизвестные торги и что-то мне в этом всём не нравилось, чисто инстинктивно.

— Здесь парниша где-то бродит с красными глазами и страшная девочка, плюс какие-то бешеные крестьяне, одетые как в кино. Они за мной придут?

Голос молчал. Курить охота.

— Где Требухашка? — без фантазии монотонно повторил голос из ниоткуда.

— Скажи,«гарнизон», — я потянул дверцу калитки на себя и вошел во двор оглядываясь в поисках собачьей будки.

— Что?

Во дворе никого не было. Двери в дом закрыты, окна темные, а в самих окнах даже нет стекол, висит какая-то пленка… Во дворе место для кострища, сложены ветки для растопки. Никакой дорожки из разноцветной плитки, как у нас любят, никаких цветочков в горшочках, только деревянные чаны, наполненные водой.Темно, никто не смотрит телевизор, не сидит в телефоне и не курит на пороге. Повымирали они тут что ли?

— Скажи «гарнизон», тогда подскажу где зверюгу найти.

— Гарнизон, — отрапортовал голос.

— Есть кто дома? — крикнул я в окно и потрогал глину, которой были вымазаны стены. Какая-то совсем уж раритетная хата. Мазанка, блин и никакой тарелки на крыше. Это хоть жилой дом вообще или музей?

— Гарнизон, — жадно повторил абонент и я открыл дверь.

— Хозяйка?

Никто не отвечал. Внутри темно, ни лампочка не горит, ни зарядка, ни даже свечка.

— Гарнизон. Алло?

Я зашел внутрь наклонившись и прикрыл дверь, внутренне надеясь, что голос останется за дверями, но не повезло он все еще старался дозвониться.

— Гарнизон. Я назвал слово. Теперь твой ход, я знаю, что ты слышишь.

Я стоял в чужом доме, грязный, замерзший,напуганный, не видел ни черта и только голос из ниоткуда долбил и долбил по нервам, как психованный попугай. Блин, как же мне было страшно.

— Гарнизон? — спросил зоолог, — Ответь, где ты.

Сердце глухо билось в груди, дышать беззвучно оказывается очень трудно, как и стоять бесшумно.

— Я слышу твоё дыхание. Я знаю, что ты здесь.

Голос изменился, он стал более мягким,вкрадчивым и нежным, но это и пугало. Я прижался к деревянной стене у двери боясь сделать шаг и наступить на ведро, или миску для пса,или игрушку, и всё зазвенит, заорёт, покатится, открывая для голоса, что я здесь. Он не видел меня или видел не всё, зато слышал хорошо.

— Ты тяжело дышишь. Не стесняйся, дыши свободно. Всё будет хорошо, просто отдай мне резчика. Скажи где он.

Я тоже слышал его дыхание. Он тоже волновался. Ему нужен был дракон.

— Ты не зоолог, — сказал я и закрыл глаза. Под ногами образовалась лужа, подтекающая с одежды, — не знаю кто ты такой, но хрен с меня возьмешь, а не то, чего хочешь.

— Почему? — удивился голос.

— Потому что он заикается, дебил!

Я рванул дверь и выскочил во двор. Во дворе чуть не споткнулся о колоду, на которой колют дрова и выбежал на улицу. За мной никто не гнался, никто не улюлюкал вслед,но в спину било холодом будто кто-то смотрел пристально и терпеливо ждал.

«Не п-п-п-поним-м-маю…»

— Поздно, дебил!

Я бежал по дороге, прямо по лужам, уже не избегая грязи, потому что уже было всё равно. Надеюсь, что это сон. Надеюсь, что это сон. Я не хочу умирать. Я подвёл всех.

«Ты не способен управлять резчиком! Просто отдай его и живи дальше,как раньше!»

Небо осветилось ярко и я замер на секунду, надо отдышаться. Сначала вспышка, потом звук молнии. Если посчитать сколько пройдёт секунд между вспышкой и молнией можно узнать расстояние до места удара.

Раз. Два. Три. Четыре.

Бах! Грохнуло так, что я присел. Насколько нужно умножить, чтобы узнать расстояние? Забыл.

«Мы всё равно его найдем! Твой друг отдаст его, если ты не согласишься! Но тогда друг будет жить дальше, а ты нет!»

Крик дракона прорвался сквозь эфир, заглушая неприятный голос. Прорвался и закричал, так что мир вздрогнул. Вода перемешанная грязью взлетела вверх и зависла грязными шторами, я шагнул ещё раз не успевая остановиться и полетел вниз, размахивая руками. Провалился в синий тоннель и покатился по нему, раскручиваясь как шар в кегельбане.

Закончилось быстрее чем в прошлый раз. Я очутился в кресле. Жопа в тепле, руки на подлокотниках и только растекается лужа под ногами, пачкая ковер. Здесь тепло, просто невероятно тепло. Я вдыхаю жаркий плотный воздух и чувствую как горит шея и горят ноги. Это калорифер там внизу виноват и плед, которым меня накрыли. Поворачиваю голову и вижу балконную дверь, там за стеклом многоэтажки, большой строительный кран торчит и луна зависла, освещая ночную жизнь.