Народ напирал. Не агрессивно, но упорно давили и отступать не собирались, как и местный диктатор, как и собственно понаехавшие солдаты.

Добровольцам дали щиты, обмундирование, резиновые дубинки и указание не применять силу, только в крайнем случае.

Толпа дышала скрытой агрессией. Это чувствовалось в воздухе. Сначала были красивые девушки, которые вставляли цветы им в петлицы, целовали, рисовали на щитах сердечки и разрисовывали мелками асфальт перед ними, но все это «гребанное хиппи стайл» скоро закончилось. Девочки перестали улыбаться и свалили в неизвестном направлении. Из толпы пошли один за другим злобные выкрики. Взгляды ожесточились. Кто-то с треском что-то разбил. Говорят, что полицейские на улице неподалеку забили молодого парня до смерти, приняв его за митингующего. Говорят, что молодую девочку изнасиловали и задушили, оставив рядом какие-то подозрительные улики. Говорят, что на помощь митингующим уже спешат танки из соседнего государства.

Костя вспоминает ту атмосферу и дергается как в припадке, порошок в еде оживил его воспоминания, точнее вернул их и раскрасил яркими красками. Сам он давно уже забыл о той трагедии, хотя отчасти из-за воспоминаний он и начал пить в свое время. Эта девочка не выходила у него из головы. Эта «хиппушка» с черными волосами, зелеными глазами и ямочками на щеках.

— Ну что, слышь? — сказал сосед справа. Молодой,кучерявый и улыбчивый и толкнул его плечом, — Как там тебя зовут, Костя?

— Так точно.

— Прорвёмся, Костян? Сегодня будет жарко, слышь, чувствует моя жопа.

— Обязательно прорвёмся, — подтвердил Костян, — что нам молодым? Мы этих студентов быстро определим куда надо и пойдем дальше страну защищать, на дальних рубежах.

— Слышь, да ты поэт, — кивнул новый знакомый, — меня Андрюха зовут. В случае неприятностей держись рядом, я помогу!

— Хорошо! Только ты пообещай, не говорить «слышь» каждые пять секунд и мы подружимся!

— Слышь, да вообще не вопрос, то есть извини.

Он учился делить запахи на потоки. Каждый резчик умеет удерживать несколько потоков одновременно. Требухашке нужно держать четыре потока, а с таким даже взрослый не всегда справится.

Первого отца он уже потерял, запах ушел в воду, да там и растворился как капля в море.

Второй отец здесь рядом, хоть и удаляется, но можно его быстро догнать даже с поломанным крылом. Второй отец пахнет страхом и потом — нужно идти за ним, но за ним идут другие и их очень много. Молодой не справится. Инстинкт самосохранения не отпускает его, не даёт ринуться за вторым отцом. Опасность. Смерть. Потеря обоих. Нельзя.

Безволосый друг пахнет кровью, яростью, страхом и самкой. Самка рядом, самка чужая и пахнет исключительно паникой. Можно пойти к ним и привести безволосого на помощь, но самка будет мешать.

Последний из друзей, тот что мало издает звуков, пахнет вкусной едой, приятной, ласкающей ноздри химией и чем-то резким, отвратительно удушающим, запрятанным глубоко в приятный аромат. Странно. Он не двигается, но и не мёртв. Дыхание ровное, кровь пульсирует по венам стабильно, он чмокает ртом и пускает слюни как несмышлёныш.

Выбор не простой. Всех нитей не удержать, всех одновременно не собрать. Нужно начинать с кого-то. И самое плохое, что второго отца не удаётся выследить.

Конечно уйти мне не удалось. Несмотря ни на что я попытался, но они бежали слева, справа, шуршали ветками деревьев над головой и кидали мне в спину каштаны, издеваясь. А потом я увидел поле, увидел тропинку, которая дальше петляла уже под открытым небом, заканчиваясь на жд-полустанке и побежал быстрее. Вот какое ты второе ды…

Кто-то врезался в правый бок, ещё один под ноги — равновесие потеряно и надежда на жизнь ушла вместе с ней. Меня за ноги затаскивают просто с полуденного солнышка в тьму леса, перемешанного с кладбищенским смрадом. Это было жестоко и специально — крылатые дали мне надежду и как только я поверил сразу же её отобрали. Так себя чувствует внезапно оживший человек, который осознает, что он в деревянном ящике и сверху сыпется земля. А ведь в коме снились такие хорошие сны.

Если бы кто-то в тот момент шел по полю и стал бы случайным свидетелем он бы подумал, что лежащего человечка втянуло в лес, как змея втягивает язык в пасть. А меня тем временем волокли по камням, по корням, по лужам, рытвинам и холмикам. Как будто черти тащили виновную в смертных грехах душу в самые глубины ада.

Не давали отдышаться, не давали выплюнуть траву и землю, не давали подумать и собраться — просто тащили и я подумал, что мысли о захоронении заживо не такие уж и фантазии и забился паникуя из последних сил. Вырвал одну ногу и лупил вслепую, цеплялся руками за землю, разрывая шоссе и даже уцепился за оградку, но получив хороший пинок по пальцам отпустил её.

Меня швырнули головой оземь и били, пока сверху не спустился ангел. Удары резко прекратились, стало светло и только тяжелое дыхание осталось со всех сторон и хлопанье крыльев сверху. Я лежал закрываясь руками и смотрел сквозь пальцы как спускается белоснежный ангел с ярко-светлыми крыльями. Солнце отражалось от его белого тела и создавало сияющий ореол. Ангел запретил меня трогать и я приветствовал его.

Кровь мешала разглядеть подробнее, но очень хотелось увидеть перед смертью и я перевернулся на бок, сплюнул кровавую сплюну и вытер лоб рукавом.

— Сергей?

«Здравствуйте, тётя Вита», — сказал кто-то.

Мамаша Костяна стояла передо мной неглиже. То есть абсолютно голая и даже не прикрывалась. Обвисшие груди, морщинистый выпуклый живот, серая кожа и прочие прелести женской старости, которую принято скрывать вообще-то. В правой руке она держала метлу и разглядывала меня полубезумным взглядом, таким что в сказках не показывают. Хоть бить прекратили и то хлеб.

— Помогите, — прохрипел я, цепляясь за голую ведьму с метлой посреди кладбища, как за соломинку.

— А где Юра? — голос у нее был такой же безжизненный, как и взгляд, — Где мой сын?

Резчики незримо связаны со своими хозяевами. Если причинить хозяину боль — питомец почувствует. Если хозяину будет очень плохо, то питомец придет, прилетит, приползёт — сделает всё, чтобы воссоединиться, вылечить хозяина, помочь ему. Он ведь не спроста здесь появился, можно было и раньше догадаться — он действует на опережение. Юра уже чувствовал усталость от нескончаемых полетов сегодня, но если сам не сделаешь, никто за тебя не сделает. А вот и пример внизу, опять откладывается встреча, но ненадолго.

Тот, кого он просил уже два раза сделать все правильно опять обосрался. Вон он лежит раскинув руки, а вокруг башки растекается красное пятно на желтом песочке, а тот, кто должен кормить рыб куда-то тянет любительницу членов.

Юра даже завис на месте бессильно сжимая кулаки, задушить христианина лично уже не получится. Нужно выдохнуть и успокоиться. Нельзя нападать бездумно, обливаясь яростью как бронёй. Желательно делать это хладнокровно, как он делал не один раз, отлавливая тупых девчонок на вокзалах так, что они и сопротивляться не успевали. Холодная голова и сильные руки. А еще вот эти острозаточенные ножницы в кармане.

Юра вздохнул и начал спускаться.

— Вы правда не из этих?

— Нет же. Я что лысый? То есть лысый, конечно. Короче, как звать тебя?

— Катя, — она смотрела на него с надеждой. Смотрела как на мужчину, который защитит девушку, как это было всегда во все века, — вы спасёте меня?

Ну кто бы сомневался. Как бы он хотел оказаться сейчас на её месте, лучше бы его спасали мощные и смелые амазонки, а не он. Ведь он убийца и его найдут друзья жертвы, их много и они будут очень злые и отправят Андрюху прямо в ад (убийцу священника и пьяницу в рай не пропустят) а здесь девчонка на него смотрит овечьими глазами и… Ну и дела, такое получить на старости лет. Дал же бог соседа, лучше бы с ним не заговорил тогда во дворе. Как в песне поётся: «Лучше бы пил, и курил».