Вот заика и попался. Стоял на стену клуба глазел с открытым ртом, даже не заметил нашу Тойоту.

Дмитрий Николаевич сказал брать, вздохнул, но не передумал и Костя рад стараться. Только усы пальцем завернул и выскочил бесшумно на ходу. На таком ходу попробуй не выскочи — выползти можно, без вреда для здоровья.

Костя думает, что он этот… Рембо. Боец без правил. Выскочил и рукой пацана как-то за горло перехватил и на спину уложил. Я сам этого усатого черта иногда боюсь. Он подкрадется в раздевалке и пробует новый приём на кем угодно. Только нас не трогает — напарники это для него святое. Я бы не знаю, что сделал если бы он меня через бедро в душе кинул. Прибил бы, просто связываться не хочется.

Короче обезвредил он парня и только потом сказал, что это задержание. Тот уже трясется и слюну пускает.

Константин его спрашивает, а он только мычит и толкается. Дмитрий Николаевич вопрос задаёт, а он дёргается и вырваться хочет. Начальник плюнул и за бланками полез в машину, а я заику к стенке поставил, отряхнул. Так допрашивать сподручнее и никто не подумает ничего лишнего. А потом вдруг появляется этот парень.

Вынырнул из темноты как черт из печи. Здоровый такой, молодой. Спортсмен. Таких в фильмах американских показывают, красавчиков — их девки любят, а очкариков они обижают. Этот правда за своим «очкариком» пришел. Я так понял, что друзья они.А может и пидоры, сейчас эта молодежь как не наркоманы, так педики.

Начал он что-то выступать, «отдай и отдай». Я его и отшил, послал куда подальше, пугнул хорошенько. Парень вроде крепкий, а струхнул и друга бросил. Ну это мы так подумали.

Я заику уже оставить думал — нафиг он нам сдался, явно нищеброд какой-то, что с него взять? А Николаевич говорит"пакуй', за ним его полюбовничек всё-равно придёт. Он и пришёл, только немного раньше.

Я дергаю задержанного,"идём', -говорю, а он мычит и плачет. И упирается. И такой сильный бычок, с места не сдвинуть. Ну не по почкам же его отоваривать? Я уже хотел если честно, но Костя не выдержал первый и к нему подлетел, я сразу на два шага назад, чтобы не снесло взрывной волной. Что ты с ним целуешься, говорит, и как выкрутит ему руку, да повёл к машине. С Костей не забалуешь, хорошо, что руку не сломал…мне. Волочит этого перца молодого по асфальту, а тот всё равно сопротивляется, гад солёный. Я бы и рад помочь, да не хочу под горячую руку попасть, а Дмитрий Николаевич только смеётся.

Молодой пищит, руками и ногами в машину уперся и влезать не хочет. Костя злой как пёс, но помощи не просит. Я и отошел по ветру. Кофе наверное дало реакцию, так меня сильно прижало.

Меня мама хорошо воспитывала, отошел в темноту, огляделся нет ли кого. Еще «Эй!» сказал на всякий случай и расстегнул ширинку и только слышу гуп-гуп. Глухие такие звуки ударов, я даже пригнулся.

Оборачиваюсь, а тот парень, который здоровый, откуда-то взялся падла — Дмитрия Николаевича с ног сбил и как в кино через крышу автомобиля прыгнул и обеими ногами в грудь Косте влетел. Костя в одну сторону, заика в другую, а я только рот открыл и за свою штуку держусь. По-маленькому перехотелось уже, по большому хочется, а Костя пришёл в себя и сцепился с бешеным парнем. Дмитрий Николаевич лежит пузом вверх и не икает, а я тоже глаза выпучил. Заика в сторону уползает, а Костю похоже избивают.

Тогда я решил выйти из сумрака. За кобуру взялся, открываю и вытягиваю служебное, а сам выхожу на площадку нашу. Пацан уже склонился над лежащим Костей и что-то у него из спины рвёт, такими странными движениями, не понятно ничего, но очень интересно. Я уже ствол поднял, всё по правилам и только хотел рот открыть, как закричит кто-то. Какая-то баба из ночи как завоет, прямо из-за моей спины. Тут я и обоссался.

10.

Вот так. Я же говорю, что интересно иногда в чужую башку заглядывать. Не всегда это у меня получается, но всегда смешно. Заглянем еще в один славянский череп.

Катя его не послушала. Миша говорит: «проведи её домой», я ей говорю «пошли», а она меня за руку схватила и потащила в парк кружить. Правду говорят, пьяные бабы — хуже пьяных школьников.

И еще меня за собой тянет. Мне и так повезло, что не пришлось из-за нее с Мишкой драться, а она все равно лезет и меня тащит за собой. Трактор, а не женщина. Люблю таких сильных и настойчивых. Я даже ничего и сказать не успел, даже не сопротивлялся, а уже по влажной траве чавкал, портил белые кроссовки. Катя, как белорусский партизан, шла в обход.

Несмотря на то, что её шатало по ветру ориентировалась она в темноте, как хищник. Я только ноги успевал задирать, чтобы не споткнуться и руками ветки отгонял, чтобы в лицо не прилетело, а она сворачивала постоянно влево, выдерживая какой-то странный радиус.

Через пару минут уставший, грязный и с разодранными до крови ладонями я наконец остановился. Точнее меня остановили. Катька встала резко и рот мне ладонью мягко зажала, чтобы не говорил. Я и не собирался, только дышал тяжело.

Мы похоже зашли с другой стороны и чуть не наткнулись на копа. Помню этого черномазого по Тройке, он в штатском приходил, молча и долго напивался, а потом выводил на улицу кого-то из посетителей. Обычно молодого веселого пацана цеплял. Не любил он «молодость» и разбивал ей лицо до крови и до хруста носовой кости — расплачивался и уходил в ночи. А я иногда вызывал скорую, иногда это делали друзья пострадавшего или он сам уходил, пошатываясь и орошая кровью тротуар.Конечно никто не писал никаких заявлений в полицию. Никто не хочет связываться с Нариком — гнилой и абсолютно жестокий тип в погонах.

А теперь он стоял не замечая нас и доставал свой инструмент из штанин. Я предпочитал не смотреть на это зрелище и отвел взгляд в сторону полицейской машины, а поэтому хорошо разглядел, как из темноты появился тот самый парень.

Сержант к нему спиной стоял и сразу его не заметил, но Мишка не захотел бить исподтишка и благородно постучал ему по плечу. Полицейский оборачивается и тут ему такие плюхи приходят, что звук их перепугал Нарика. Он медленно оборачивается, еще не понимая, что происходит, а сержант всем телом как подрубленное дерево летит на пол.

А парень, с которым я чуть не подрался, красиво прыгает через машину и сбивает с ног второго копа. Красивое.

Вместе они летят на землю и обмениваются тумаками, пока Нарик дрожит и дергает за кобуру, как за пипиську.

Вечно можно смотреть на огонь и на то, как дерутся пацаны, только женщины иногда мешают и пистолеты.

Всё так быстро происходило, что теперь не понять, как было по-настоящему. Сначала Нарик вытащил оружие и направил на парня. Направил и водит стволом из стороны в сторону. Это всё потому что они там с усатым копом в один клубок сцепились и кувыркаются. Нарик боялся своего зацепить — ранение напарника это тебе не малолеток за баром избивать, за это можно и присесть, наверное.

Рано или поздно он бы попал, даже если бы парень отцепился от усатого и встал, то получил бы пулю, но в мужские разборки вмешалась Мисс Большая Грудь. Заметила оружие и завыла как сирена противовоздушной тревоги. Армяна аж передернуло, а я похолодел — волна прошла просто от затылка до пяток, как будто из ведра воды облили сзади. Я подумал, что он сейчас развернется и в темноту шмалять начнет с перепугу, а там как раз мы стоим. У меня обратный подсчет в голове пошел — десять секунд до конца никчемной жизни, даже Катьку завалить не успел.

Десять!

Нарик оборачивается и щурясь вглядывается в темноту.

Девять!

Похожий на вампира, выпившего только что жертву парень поднимает голову и всматривается в Нарика.

Восемь!

Катя наконец-то закрывает рот и падает без сознания, еле успеваю её поймать.

Семь!

Глухой удар. Кажется, мой конкурент по женщине только что добил полицейского одним ударом.

Шесть!

Я вместе с Катькой сажусь на землю, скрываясь в ночи, как вампир, удержать её на руках я не могу — красоты много не бывает.