Хайден забегал постоянно и рассказывал всё, что происходило на практике. Позже выяснилось, что он смог договориться и проходить практику и за себя, и за него. Карей до сих пор не понимал как, но практику ему засчитают, как успешно пройденную.

В последние дни перед выпиской его всё больше напрягали мысли, о том в какую сумму выльется всё это лечение, одноместная палата, круглосуточное сопровождение персоналом. Семью напрягать совсем не хотелось, у них только последние пару лет выправилась ситуация, после всех трат на его лечение и восстановление после того случая, который изменил его судьбу. А ведь он ещё даже работать не начал. Это заставляло его нервничать и переживать. Вот, блин, помог семье, называется. Опять на него тратятся. Эх, какой бы мир ни был, а плата за лечение такова, что явно лучше и вовсе не болеть.

Течение печальных мыслей Карэя прервала открывающаяся дверь. В палату зашла тётя друга.

— С чудесным рассветом и началом оживающего дня вас, Карэй, — церемонно поздоровалась она.

— Пусть этот день будет для всех нас прекрасен и наполнен свершениями, — поприветствовал в ответ Карэй, пойманный в момент сборов вещей. — Чем могу вам помочь?

— Вы? — Анри дежурно улыбнулось. — Я считала, что данный вопрос пристало задать именно мне.

— Благодарю, но уверяю вас, что мне ничего от вас не нужно.

— Разве? А как же жизнь моего родича? — суховато произнесла Анри. — Итак, чем я могу оплатить?

У парня едва челюсть не отвисла, благо он вовремя взял себя в руки. Еще несколько секунд от тупо стоял и смотрел на высокородную даму, дабы осознать, что то, что он услышал — правда. То есть, она реально считала, что он делал это за деньги? Карэй жутко разозлился.

— Вы… — тут он сообразил, что все выражения, которые проносились в голове, типа: рехнулись, сбрендили и тому подобное, произносить в слух нельзя. Но как-то фраза, допустимая для озвучивания высокородной леди, никак не подбиралась. — Он мой друг, здесь не о чём говорить, и тем более сводить к деньгам.

Карэй отвернулся и продолжил собирать сумку. Он был ужасно зол и, наконец-то, понял, что Хайден, всё-таки, не зря жаловался на тетушку. Хотя ранее он думал, что это всё просто подростковые капризы.

— И всё-таки, — еще более сухо и жёстко прозвучало со спины. — Это не отменяет того факта, что вы едва не умерли, спасая его жизнь. — А я привыкла платить по счетам! А мои возможности охватывают достаточно большой диапазон. И будьте любезны повернуться, когда с вами разговаривают!!!

— Да идите вы в Бездну с вашими возможностями! — разозлился молодой человек. И хотя он прекрасно понимал, что так нельзя разговаривать с этой леди, и что всё это может привести к печальным последствиям. Ведь властьимущие в любом мире были злопамятны. Но, всё-таки, юношеские гормоны шалили и привносили повышенную эмоциональность, да и просто хотелось сбросить всю накопившуюся усталость и злость от нахождения в больнице. — От вас мне ничего не нужно!

— Всем всегда что-то надо! Всегда! — раздраженно поджала губы дама из высшего общества. — В вашем случае, например, деньги, которые вам очень бы не помешали для оплаты лечения. А для меня это не представляет никаких сложностей.

— Ваши деньги мне не нужны, обойдусь! — зло ответил Карэй. — Не думал, что у Хайдена такая… такая… в общем, ТАКАЯ тетушка! Это совершенно не обсуждается!

И вроде он понимал, что деньги — хорошее подспорье. Но такая подача его взбесила до глубины души. И сейчас было чёткое осознание, что под эту дамочку не прогнётся.

— Но я таки настаиваю и повторяю: что бы вы хотели получить в благодарность от меня?

— И я повторю: идите вы в Бездну! — повысил голос Карэй и открыв дверь, жестом предложил даме выйти.

Та, в молчаливом негодовании замерла, словно превратилась в статую Горгоны. Такое ощущение создавали её прекрасные длинные волосы, которые без ветра немного шевелились и создавали опущение потустороннего шёпота. Потом она резко развернулась и покинула помещение.

Молодой мужчина обессилено опустился на стул. Злость сильно вымотала его всё ещё неокрепший организм. Он прикрыл глаза. Вот зачем? Зачем она так? Ведь всё шло хорошо. Вот зачем она всё испортила, словно плюнула ему в душу своими словами. Это его решение, его выбор, его жизнь!

— Вот же, сучка, — устало выдохнул он. — Приперлась и всё испортила вместо того, чтобы просто сказать «спасибо».

Анри стояла в кабинете возле окна и смотрела вдаль. Ситуация с приятелем Хайдена казалась дикой и абсурдной, вызывая чувство досады и какого-то негодования собой. Благодаря своим способностям, в искренности Карэя она была абсолютно уверена, и это её выводило из себя, так быть не должно. Такого она не встречала. Он реально не хотел брать плату за спасение жизни племянника. В настоящий момент. Но где гарантия, что он не передумает через месяц, год, два? И вдруг он что-нибудь потом потребует у нее не подходящего. Анри не желала оставаться у кого бы то ни было в долгу.

Выдохнув, Анри аккуратно отправила импульс в магофон и дождалась ответа Хайдена.

— Срочно необходимо встретиться, — сухо произнесла она. — Никаких возражений не принимается. Дело семьи в приоритете! Жду в кабинете.

Спустя час Анри рассказала о произошедшем.

— Как ты могла? — раздраженно спросил Хайден, скривив губы.

— Да что такого? Его ранили, когда он тебя защищал. Разве не логично, что наша семья даст ему денег на лечение?

— Ну да, для тебя, конечно, да и для меня, наверное, тоже, всё же я рос в нашей семье. Но вот для него — нет.

— Почему?

— Вот не поверю, что у тебя на него и его семью за все эти годы не собрана брошюра с информацией. — Хайден закатил глаза. — Хотя, какая брошюра, там, наверно, несколько томов наберётся.

— Мы должны проверять, что за люди пытаются попасть в зону наших ближников. И там нет требуемой информации. Ты его лучше знаешь. Что он за человек?

— Я-то знаю, — Хайден усмехнулся. — Он не строит никаких планов по вымогательству у нашей семьи денег или услуг. Он не жаждет славы и высоких должностей, представляешь, он, реально, порядочный и бескорыстный. Он просто живёт и наслаждается каждым днём своей жизни. Это ощущение такое искреннее, что вдохновляет. А ещё старается всегда сделать приятное для своих родных и близких. Я ведь тоже сначала всё проверял, пытался подловить, всё никак не решался довериться. Да и как, после тех кровавых дней?

Некоторое время они тихо молчали, думая о своём.

— Может тебе будет трудно поверить, особенно, после того, как ты стала представителем Имперской Ассамблеи, но он просто хороший человек. Да, представляешь, такие люди встречаются. Жаль, что обычно мы с ними не пересекались. Знаешь, когда мы только познакомились, я долго не мог понять, и только спустя годы осознал, что он словно старший брат, который поймет и поддержит. Мне… Для меня он очень важен.

— Понимаю, — сдержанно ответила Анри. — Просто тогда подскажи, что можно предложить ему?

— Не понимаешь! — раздраженно ответил Хайден. — Он просто развернётся и уйдет. Ещё и обидится в придачу. А я тебе этого не прощу!

Тягучая пауза тяготила и давила.

— Да что ты к этому так привязалась? Ну не хочет и не хочет. Вот не поверю, что тебе прямо-таки хочется осыпать его милостями.

— Ты забываешь думать о будущем, — нахмурилась Анри. — Мало ли какие запросы он нам потом предъявит, вспоминая этот случай.

— Да ничего он не будет предъявлять, — гневно ответил Хайден. — Он не такой!

— Знаешь, наивный мой племянник, любого человека можно заставить сделать что-то, если знать нужные точки давления.

— Хм… как-то странно, но я почему-то верю, что он всегда найдет выход, и никто из противников не сможет заставить пойти его против своих принципов. Ну, а я — всегда его поддержу и помогу! Давай закончим этот бессмысленный разговор. — И Хайден, сухо попрощавшись, ушел.

Спустя час, Анри всё ещё размышляла над разговором. Да, она осознавала, что ей действительно сложно поверить, слишком много она накопила негативного опыта по взаимодействию с корыстной природой имперских представителей власти. А уж после достижения одного из высших статусов в Ассамблее — и говорить нечего. Рано или поздно каждый пытается хоть как-то нажиться на знакомстве с ней, думая, что легко раскрутит женщину. Глупцы! Правда, в пользу Карэя был тот факт, что он не относился к их кругу вращения, и уж тем более, не был вхож в Круги Ассамблеи. Но своим искренним отношением, он просто взрывает ей мозг и заставляет сомневаться в своих наработках, так как никак не получается просчитать его поведение. А ведь до этого никто не выходил за рамки сформированных ею шаблонов. Анри злилась. Она жутко не любила, когда всё шло не по намеченному плану.