– Я не подметала, – быстро оправдалась Лара.

Мать уставилась немигающим взглядом Ларе прямо в глаза, выискивая признаки вранья.

– Мы с Касей руками собрали крошки, – пояснила Лара, – Правда, Косуля?

Малышка уверенно кивнула. Лицо мамы расслабилось, кулаки разжались.

– Ладно, поверю на этот раз. Сестра твоя малая врать пока не научилась.

Мать прошагала на кухню, мгновенно донесся крик:

– Посуда не вымыта. Чем ты тут, лентяйка, занималась?

– Сейчас домою, – ответила Лара и побежала к столу.

Мама приблизилась к окошку, выглянула пристально наружу и как заорет:

– Девка, твою налево, ты чего тюфяк не занесла? Отсыреет ведь. Хочешь, чтобы брат почки застудил? Хороша сестра!

На последних словах Лара выбегала на улицу. Она скатала матрац в рулон и затащила в дом, отпихнув ногою наглого кота на крыльце. Разложив тюфяк на кровати, чтобы просушить легкую влажность, Лара вернулась в кухню.

Звеня ложками, вилками и кастрюлями, она думала лишь об одном: когда уже спать… Домыв осточертевшую за годы посуду, Лара достала из шифоньера чистую простыню. Затем покопалась в деревянном ящике для грязного белья и выудила пододеяльник.

От матраца брата несло мочой. Не сильно, но ощутимо. На середину тюфяка Лара положила сложенный вчетверо пододеяльник, сверху него постелила простынь. Если Сеня снова напрудит, то хотя бы матрац останется сухим. Напоследок Лара взбила подушку и разложила одеяло.

День закончился, пришла пора спать. Лара отвела Малого на улицу и заставила помочиться. Втроем с братьями дружно разделись до нижнего, повесили снятую одежду на спинки кроватей и улеглись в постели.

– Спокойной ночи! – донеслось в трех сторон.

Лара повернулась к стене и уткнулась носом в большой плюшевый ковер, подаренный бабой Алей, папиной мамой. Целый диковинный мир развернулся на стене. На опушке леса находился взрослый олень с огромными рогами, чуть позади него виднелись два поменьше. Спокойствием веяло от картины.

Руки привычно отыскали на ощупь ребристую бахрому. Перебирая пальцами тонкие плетеные косички тесьмы, Лара взглянула вверх. Высокий оранжево-коричневый в белые пятна олень находился совсем рядом, руку протяни – можно прикоснуться, погладить.

Лара, нисколько не боясь его ветвистых рогов, приблизилась и прижалась к животному, проведя ладонью по теплой мордочке.

– Привет, дружок!

Зверь в ответ лизнул ее щеку.

Неторопливо вдвоем двинулись вглубь соснового бора по едва заметной тропинке. Голые стопы Лары мягко касались влажной земли. На кожу ложилась приятно бодрящая прохлада. Запахи хвои, почвы и растений слились воедино, заставляя вдыхать глубоко и тянуть носом воздух до изнеможения. Впереди сквозь стволы деревьев оранжево заходило утомленное солнце. Издали доносилась вечерняя перекличка птиц. Как же тут спокойно!

Из-за огромной елки вынырнули два оленя поменьше: олениха и малыш. Жена и сын первого, – догадалась Лара.

Вчетвером дошли до подножья скалы и остановились. Глава оленьей семьи деловито раздвинул рогами мощные заросли можжевельника. За ними показалась дверь. Лара попрощалась с лесными друзьями и потянула за ручку.

Она спустилась по крученой лестнице в подземный бункер. В маленькой прихожей у стены стояли четыре узких шкафчика, совсем как в детсаде, и на каждом картинка: солнышко, бабочка, цветочек и динозаврик.

Лара выбрала «улыбающееся светило», внутри оказалось пусто. Она сняла платье и, оставшись в трусах и майке, неспешно направилась вглубь помещения. В большой розовой комнате на огромном ковре с нарисованной радугой сидели братья и сестра, рассматривали книжки.

– Няня пришла! – Бросились к Ларе обниматься Сеня и Кася.

Вместе прочитали сказку о Баба-яге и, закончив историю, направились в спальню.

По нежно-голубым стенам плавали разноцветные спящие котята, каждый на собственном облаке. Четыре кровати разместились попарно. Мальчики легли рядом. Сене достался чудесный мягкий матрац, пахнущий мандаринами, черной смородиной и карамельками. На простыне красовался забавный медвежонок с горшочком меда. Одеяло вспорхнуло легким пухом и плавно опустилось на братика.

Лара погладила Малого по голове:

– Спи спокойно, всё будет хорошо! – Сеня блаженно улыбнулся.

Лара улеглась в кровать, стоящую рядом с койкой сестры.

– Няня, что мы тут делаем? – встревоженно спросила малышка.

– Ждем, пока нас спасут. Вокруг опасно, нам нельзя выходить, – ответила Лара, обняла Косулю и закрыла глаза.

– Подъем! – разбудил привычный громкий крик.

Какой чудесный приснился сон! Просыпаться совсем не хотелось, сознание Лары цеплялось за волшебного оленя, шкафчик с картинкой солнца и душистый матрац.

Одеяло слетело со свистом, тело похолодело. Лара открыла глаза.

Посредине комнаты двигалась мама в новом голубом наряде с узором из ярких мелких цветов.

– Какое красивое платье! – воскликнула, не сдержавшись, Лара и замерла.

Зачем она вызвала огонь на себя?! Внимание опасно, лучше молчать.

Мать польщенно улыбнулась.

– Ладно тебе подлизываться…

Одеяла поочередно слетели с братьев.

– Ого, Малой даже не обописался, какой сюрприз! – удивилась мама и обратилась к Ларе – Всё равно тюфяк сохнуть отнесешь… и одеяло с подушкой.

– Зачем сушить сухое? – вопросила Лара.

– Больно ты разговорчивая сегодня… Думаешь, мать – дура у тебя, не знает, что сухое не сушат?

Тима задорно хохотнул. Родительница впилась парализующим взглядом, метнула из глаз несколько металлических искр. Лара сжалась: сбежать…

– Отвечай! – грозно потребовала мама.

– Ты умная, – пролепетала Лара.

– То-то же! Положишь под солнце на сквозняк, чтоб запах выветрился.

Лара спешно кивнула, мигом накинула вчерашнее красно-белое платье и завязала ленточкой хвост. Голову защекотало, Лара интенсивно там почесала.

– Вечером будет чес. Сейчас – дела, – одернула ее мама.

Лара пробежалась по обычному кругу: матрац, одеяло, подушка, курам пшена, драка с петухом, пинок коту.

На завтрак съели манную кашу. К чаю мать, чертыхаясь на ножи, нарезала уцелевшую часть багета. Заметив отсутствие горбушки, она строго спросила у Лары:

– Ты?

– Я Касе дала, – призналась Лара.

– Ладно, хоть не сама сожрала… – смилостивилась родительница.

Она выдала каждому домочадцу по ломтику батона, посыпанного сверху сахарным песком. Лара откусила. Действительно вкусный, не наврал папка!

Кусок размяк во рту, и Лара отчетливо различила вкус любимого сухого молока. Бывало, маленькой она и Тима гостили у бабушки Али. Залезут в низ хозяйственного стола, найдут банку с белым порошком, отсчитают пять ложек в стакан, дольют водой, размешают – продукт готов. Гораздо вкуснее обычного, из-под коровы. Иногда, правда, с мукой путали, но бабуля никогда не ругалась. В сторонку отставит брак и по-доброму скажет: «Оставь, Ларочка! Я вам блинчиков разведу да нажарю».

Жаль, что вторую половину багета мама испортила.

– А где Кася? – поинтересовался Сеня.

– Плохо пигалица спала, крутилась всю ночь, меня утомила, – объяснила мать, – Пусть подольше подрыхнет, а то начнет хмыкать, нервы мне портить.

Папа тоже еще почивает. Устал он… то ли из-за работы, то ли из-за пьянок, а, может, от бесконечного недовольства мамы.

Выпив чаю, дружно поднялись из-за стола. Братья удалились гулять, а Ларе мать поручила животных напоить.

На крыльце вертелся растерянный Рыжик. Мяукал, терся об Ларины ноги, тыкался мордой в пустую блестящую миску. Голодный, наверно, потому домой рвется.

Лара вынесла коту обглоданную куриную попку и кусочек батона, поднятый вчера с пола. Кинула еду в кормушку и присела на ступеньке рядом. Рыжик, урча, быстро приговорил провиант и залез на колени к Ларе. Он закрыл глаза и замурчал маленьким вибрирующим мотором.