Передо мной, держась за затылок, лежал юнец и тихонько постанывал. Не отрывая от его шеи лезвие кинжала, я наклонился и увидел кровавые ручейки, стекающие между пальцев мага.

— Не повезло тебе, парень, — цокнул языком я, увидев острый камень под головой мага.

Оглушив мага и связав ему руки и ноги лианой, я взвалил его на плечо и вышел к дороге. Битва подходила уже к концу. На земле тут и там валялись поверженные враги. Хохотун, задорно смеясь и повизгивая, носился между телами, хватал за одежду ещё живых и стаскивал их в одну кучу.

Хмыкнув, я пошёл к командиру отряда.

— Потери? — поинтересовался я.

— Нет. Только раненые. Один из бойцов получил тяжелое ранение и ему необходимо срочное лечение. Иначе не довезём, — отчитался Пётр Валерьянович, вытирая обильно текущую кровь из рассечённой брови.

— Где он? — нахмурившись поинтересовался я.

— Раненые в 4 повозке, если считать с головы обоза.

Кивнув, я подошёл к нашему с Кирой экипажу и подозвал её.

— Иди-ка сюда, сестрёнка. Тебе придётся сейчас немного поработать.

— Мне? — удивилась она. Её зелёные глаза горели, как два изумруда на бледном от страха лице.

— Да, тебе, — кивнул я, помогая ей выбраться из экипажа.

Спрыгнув на землю, Кира начала озираться по сторонам, ёжась, словно от мороза. Приобняв её за плечи, чтобы успокоить, я повёл её к нужной повозке. Человек пять лежали с лёгкими ранениями и сдержанно шипели от боли, а один лежал не шевелясь и не издавая ни единого звука, устремив стекленеющий взгляд в небо. Дело дрянь, если Кира не справится, мы потеряем его, потому что моё лечение не справится с такой раной.

Подсадив Киру, я запрыгнул в повозку следом. Подойдя к умирающему, мы увидели окровавленную ткань, которой прикрыли торс бойца.

— Кира, ты помнишь в каком состоянии был Хохотун, когда мы встретили его впервые?

Она кивнула, не отрывая округлившихся глаз от лица лежащего мужчины.

— Ты помнишь, что ты тогда чувствовала? О чём думала? — продолжил я задавать вопросы.

Сестра снова кивнула, а из глаз сорвались первые слезинки.

— Зачем всё это, Стас? — повернув своё лицо ко мне спросила она. — Чем я могу ему помочь? Я же обычный слабый маг света.

— Ты ошибаешься. И те, кто сказал, что у тебя дар света, тоже. Тогда, в том шатре зверинца, именно ты вылечила Хохотуна. Вспомни, я к нему ни разу не притронулся тогда.

Кира нахмурилась и закусила нижнюю губу, вспоминая.

— Я лекарь? — недоумённо спросила она у меня и снова посмотрела на мужчину.

— Более того, в перспективе ты одина из сильнейших лекарей, которых только видел этот мир. Если вообще не единственная в своём роде. Я тебе потом объясню всю уникальность твоего дара. Сейчас для этого не время и не место. Понимаешь?

— Понимаю, — согласно кивнула Кира и, вытерев ладонями мокрые дорожки от слёз, спросила: — что мне делать, Стас?

Я потянулся к ткани и ухватился за её края.

— Ты вспомнила свои мысли и чувства, когда лечила Хохотуна?

— Да. Я просто очень хотела, чтобы он жил.

— Вот. Попытайся погрузиться в это же состояние и твой дар всё сделает за тебя. Ни о чём другом не думай. Готова?

Кивок сестры и я убираю ткань. Рана и правда была ужасной: нижние ребра в труху, брюшина, вывороченная чуть ли не наизнанку, и удушающий смрад смерти.

Сдерживая рвотные позывы, сестра опустилась на колени и приблизила свои трясущиеся ладони к ране. Закрыв глаза, она, закусив губу, застыла, погружённая в свои воспоминания и мысли.

Несколько секунд ничего не происходило, а затем от ладоней Киры полился тёплый золотой свет, который с каждой секундой наливался силой.

Через десять минут всё было кончено: раненый, размеренно дыша, спал, а от раны не осталось и следа.

— Получилось? — приоткрыв один глаз, спросила Кира и с тревогой посмотрела на бойца.

— Да. Ты молодец. После подобного лечения человек должен поспать некоторое время, — пояснил я. — Ты как?

— Голова кружится и спать хочу, — ответила она, вытирая испарину со лба. — И есть жутко хочу.

— Пойдём, — потрепал её по голове я, улыбнувшись. — Поешь и спать ляжешь. Скоро мы будем дома.

Спустя час мы продолжили путь. Пленных решено было взять с собой и уже дома, подлатав их, допросить. Вскоре мы уже въехали на земли нашего рода. остаток пути прошёл спокойно и уже через шесть часов на горизонте показались очертания нашего особняка.

***

Окрестности деревни Ивовой.

Георгий Васильевич Островский сидел в своём экипаже и то и дело прикладывал носовой платок ко лбу и верхней губе, вытирая выступивший пот. Георгий Васильевич волновался. И было отчего. Сегодня он окончательно разобрался с ненавистным родом.

Ещё с академии Георгий Васильевич сильно невзлюбил Александра Евгеньевича Лейна. И было отчего.

Высокий широкоплечий красавец, любимец женщин, обаятельный, харизматичный, смелый. Не то, что он… Жгучая зависть в очередной раз лизнула нутро Георгия.

— Ну и где ты сейчас, Саша? — ядовито поинтересовался он у призрака прошлого. — Лежишь в землице вместе со своим первенцем и скоро к вам присоединится ещё один твой сын. Вот. А я здесь, я туточки. Жив, здоров, а сегодня стану ещё и сказочно богат, — истерично хихикнув, он снова схватил платок и вытер на сей раз шею. — Ну и жара, — проворчал он, глядя в окно.

Да, ему было жаль племянницу и сестру. Но… Другого шанса убрать мальчишку, у него могло и не быть. А сестра… А что сестра? Она ещё молодая. Потоскует, потоскует и снова замуж выскочит. А он поможет. Он устроит её в нужный род. Тем более, что с её-то лекарским даром это будет проще простого устроить.

Так, успокаивая свою совесть он и продолжил сидеть, глядя в окно, дожидаясь сигнала от дочери, которая ещё вчера приехала из столицы в особняк Лейнов вместе с Алисией и на данный момент находилась там.

Остался, конечно, ещё старик, но с ним разберутся в столице уже другие люди, а его, Георгия, дело окончено.

***

Особняк рода Лейн.

— Дом, милый дом, — проговорил я с улыбкой и легонько потрепал Киру по плечу. — Эй, соня, просыпайся. Мы дома.

Встрепенувшись, сестра открыла глаза и сонно улыбнулась, глядя на виднеющийся особняк.

К дому мы подъезжали тем же составом, которым выезжали в Вольный. Остальных отправили пока что в Ивовую, отправив с ними Петра Валерьяновича и парочку телохранителей. Позже туда отправлюсь и я.

Когда мы подъехали к особняку, я увидел, что у порога нас ожидает дворецкий. При взгляде на меня, его рот недовольно скривился, но он быстро вернул лицу невозмутимый вид и слегка склонил в приветствии голову.

Нужно проверить этого старика, кивнул я себе мысленно и, подхватив трость, выбрался из экипажа. Развернувшись, подал руку сестре и помог уже ей спуститься.

Повернувшись к извозчику, поблагодарил его и отправил на заслуженный отдых.

— Станислав Александрович, Кира Александровна, — с поклоном поприветствовал он нас. — В гостинной вас ожидают.

— Кто? — поинтересовался я.

— Ваша маменька — Алисия Васильевна. Она вчера прибыла с вашей кузиной, Анной Георгиевной, из столицы.

— Мама, — радостно взвизгнула Кира и потянула меня за руку вверх по ступеням. Очередные родственники, вздохнул мысленно я. Что ж, будем знакомиться.

Образ матери Станислава и Киры я смутно помнил. Видимо, пока не встречусь с человеком, память о нём не вернётся. А может, у Станислава с матерью отношения были не слишком тёплые.

В гостинной нас действительно ждали. На диване сидела ослепительно красивая женщина, а возле дивана стояла не менее красивая девушка. Женщина от волнения покусывала губы и поглядывала на часы. А вот девушка, напротив, стояла и хмурилась, буравя нас неприязненным взглядом.

Женщина резко вскочила с дивана, быстро преодолела разделяющее нас расстояние и хотела было обнять, но в последний момент остановилась.