– Твоя жена сказала, что придётся ломать кость, чтобы добиться такого носа, как у неё, – раздражённо вздыхает муж Валерии, и та тут же театрально всхлипывает. – Господи, Руслан Альбертович, успокой ты уже мою жену!

Руслан начинает смеяться. Сухо и как-то устрашающе. Зыркнув в мою сторону жгучим взглядом, пересаживается поближе к Валерии. С нежностью берет её за руку.

– Дорогая, покажи мне свой носик, – сюсюкает Руслан, и Лера тут же подчиняется. – Тебе ничего не придётся ломать, дорогая. Твой нос и так безупречен. Я всего лишь сделаю его идеальным. И всё это будет безболезненно.

Слёзы Валерии очень быстро высыхают, и она доверчиво улыбается моему мужу.

Кажется, буря миновала. Только вот почему моё тело будто парализовало от тяжёлого взгляда Руслана? И почему мне кажется, что мой маленький бунт не сойдёт мне с рук?..

Через час пребывания в ресторане меня начинает подташнивать от той атмосферы, что царит здесь. Эта ярмарка тщеславия достигает апогея, когда слегка подвыпивший клиент мужа – как выяснилось в ходе разговора, политик Виктор Абрамов – начинает кичиться своими чинами и вести себя, мягко говоря, неуместно. Его жена, окончательно переключив всё внимание на Руслана, продолжает ныть о предстоящей операции. Тот, умело успокаивая девушку, совершенно спокойно воспринимает её явный флирт с ним.

На меня муж вообще не смотрит, только изредка отпускает пренебрежительные реплики в мою сторону. Странно, но мне становится скорее смешно, чем обидно.

Аппетит отсутствует, поэтому к еде я так и не притрагиваюсь. Позволяю себе лишь бокал шампанского, в надежде, что спиртное поможет расслабиться. Но этого так и не происходит...

– А чем занимаетесь Вы, Виктория? – Абрамов переключает внимание на меня. – Вы работаете? Или по дому?..

Я открываю рот, чтобы рассказать про свой салон – ведь я действительно горжусь этим маленьким бизнесом – но Руслан вдруг резко вклинивается и отвечает за меня:

– Моя жена не должна и не будет работать. Разве такая ценная красота может растрачивать себя на такие незначительные вещи, как зарабатывание денег? Да и работа по дому, к счастью, не лежит на её плечах.

Я молча смотрю на мужа в недоумении, но он никак не комментирует то, что умолчал о моём бизнесе. Позже понимаю, почему...

Его клиенты не должны сомневаться в его безупречной работе, которая стоит весьма дорого. Если жена такого известного и высокооплачиваемого хирурга будет работать, то могут появиться сомнения и в его квалификации, и в обоснованных гонорарах.

Руслан сам обмолвился об этом однажды. Сказал, что я позорю его своей работой. Словно он сам не в состоянии меня обеспечить. Тогда мне показалось это глупостью, а сейчас вижу, что мой бизнес, и правда, задевает его чувства.

– А Вы, Валерия? – муж смотрит на свою будущую клиентку с интересом. – Вы работаете?

– Нет, – сладко улыбается Лера. – Я учусь только на втором курсе.

Боже... Тяжело вздохнув, закатываю глаза. И запоздало понимаю, что все трое уставились на меня.

– Что-то не так, Виктория? – сведя брови, спрашивает муж Леры.

– Да, Вика, – натянуто улыбается Руслан, – что-то не так?

Пожимаю плечами. Но так как не привыкла отмалчиваться, всё же говорю то, что думаю:

– Просто мне кажется, что Валерия слишком молода для пластики, – перевожу взгляд на девушку. – Ну сколько тебе, Лер? Девятнадцать? Твоё лицо прекрасно, и ещё долго будет таким. Зачем торопиться?

– Но ты же пошла на это! – язвит она.

– У меня были причины. Важные. И мне давно не девятнадцать…  Руслан превзошёл все мои ожидания! Действительно сотворил произведение искусства... Только теперь это не моё лицо.

Яростный взгляд Руслана прожигает дыру во мне, но я всё равно продолжаю:

– Если вам интересно моё мнение, – обращаюсь к Лере и её мужу, – то я считаю, что нужно повременить с операцией. Хотя бы лет пять.

– Пять? – брови девушки удивлённо ползут вверх. – Но... это же очень долго!

– И что, твой муж разлюбит тебя, если твоё лицо останется прежним?

Я понимаю, что мне надо бы замолчать, учитывая то, как Руслан смотрит на меня.

– Вика, твоё мнение никому неинтересно, – усмехается он.

– Мне интересно, – вклинивается Абрамов. – Раз уж твоя жена так рьяно выступает против операции, я хочу послушать. Может, не всё так прекрасно, как ты рассказываешь, Руслан Альбертович.

Над нашим столиком сгущается неприязненная атмосфера. Руслан вежливо улыбается и поднимается со стула.

– Мне кажется, Вике нужно проветриться.

Приблизившись ко мне, грубо хватает за локоть и рывком поднимает с места. Оттесняет подальше от стола и шипит мне в ухо:

– Что ты несёшь? Иди в уборную, подкрась губы... Посмотри на себя внимательнее! Твоё лицо – это подарок! Каждая женщина мечтает о таком лице!

– Она не женщина, а совсем ещё юная девушка, – пытаюсь я отстоять свою точку зрения.

– Это не имеет значения, – резко отрезает Руслан. – Когда вернёшься, извинись перед моими гостями! Поняла?

Чёрт возьми... Поняла!

Вырвав руку из его грубого захвата, отшатываюсь и позволяю себе взглянуть на Руслана с ответной яростью. Резко отвернувшись, иду через зал, маневрируя между столиками.

Чёртов подарок! В моё лицо заглядывает каждый, кто попадается на пути. Мужчины смотрят с интересом и восхищением, женщины – с очевидной завистью.

Мне не нужен такой подарок!!

Едва оказываюсь в туалете, из груди вырываются рыдания. От обиды, от какой-то полнейшей безнадёги. Слёзы градом бегут по щекам, и я поспешно их вытираю. Бумажными полотенцами пытаюсь оттереть чёрные разводы под глазами, но макияж уже безнадёжно испорчен. В итоге плачу ещё и по этому поводу.

Сломай я сейчас ноготь или каблук – результат был бы таким же, я бы всё равно рыдала... Просто навалилось как-то всё сразу...

Эти неожиданные перемены в поведении мужа... Может, я просто прозрела, а он всегда был таким? И я лишь придумала себе, что брак может изменить мою жизнь к лучшему?

– Просто смирись… – тяжело вздохнув, говорю своему отражению. – Смирись, Вик…

Заставляю себя больше не плакать. Как могу, поправляю остатки макияжа и покидаю туалет.

За столиком застаю только Руслана. Он как раз оплачивает счёт.

– А где..? – в недоумении обвожу взглядом зал. – Где Абрамов?..

– Его нет! – выплёвывает мужчина. – Поехали домой, ужин закончился!

Колесников

Соболев ведёт себя странно... Он явно нервничает, когда к нашему столу приближается какой-то тип. Оказывается, мы заняли его столик. Но увидев Кирилла, мужик расплывается в добродушной улыбке, растеряв весь запал. Хотя, как мне показалось, он шёл к нам с очень враждебным настроем.

Кирилл представляет его мне как старого знакомого, после чего отходит с ним в сторону. И, видимо, у этого старого знакомого нет имени, потому что Соболев мне его не называет. Короче, разжигает мой интерес ещё больше, ведь ему несвойственно нервничать.

– Так кто он? – киваю на удаляющегося мужика, когда Кир садится на своё место.

– Врач, – тут же отвечает он.

– Врач?

– Ну да, – Кир пожимает плечами, принимая непринуждённый вид. – Мы с Асей планируем к нему обратиться.

– Так он акушер, что ли?

Соболев, кажется, давится собственным дыханием. Вперивает взгляд мне в лицо, и теперь  уже я небрежно пожимаю плечами.

– Я знаю, что вы ждёте ребёнка.

Кирилл барабанит пальцами по столу, потом растерянно проводит по волосам и сдавленно произносит:

– Слушай, Ян... Ты же не псих, чтобы связываться со мной?

– Кто знает, – хмыкаю я.

– Блядь, Ян! – он начинает заводиться. – Иди ты со своей местью!..

– Куда? – спрашиваю с вызовом.

Разорвав пакетик с одноразовой зубочисткой, прикусываю её зубами. Дурацкая привычка, которая помогла мне избавиться от другой дурацкой привычки. Спорт никак не сочетался с курением, поэтому я бросил курить. И, похоже, Соболев тоже бросил, только это никак не связано со спортом.