– Я с ним всё равно не останусь, – неожиданно говорит Вика, и в её голосе появляются решительные нотки. – Просто нужно время... и какой-то план, чтобы выйти из этой ситуации без жертв.

– У меня есть план, Вик! И без жертв никогда не получается, ты же знаешь!

Распахиваю дверь и хватаю с земли свою одежду. Присев на край сиденья, влетаю в трусы и брюки. На мою спину ложатся её тёплые ладони. Пальчики обводят шрамы от ожогов, и Вика тихо всхлипывает. Развернувшись, прижимаю её к себе, и она безмолвно плачет на моей груди.

Раньше Вика практически никогда не плакала. Не чувствуя родительской любви... всегда находясь в тени старшего брата, она всё равно с блеском справлялась с ролью беззаботной девчонки, которой на всё пофиг. И только я видел, что это не так. Иногда даже вытирал её слёзы. А сейчас, как я и предполагал, она сломана. Искалечена. Что же в действительности с ней случилось?

Вика отстраняется. Быстро вытирает слёзы и громко шепчет:

– Расскажи мне... Расскажи, что ты задумал.

Я упрямо молчу, избегая её испытующего взгляда. На самом деле мне хочется просто грохнуть хирурга, а тело закопать на заднем дворе его же дома. Всё, что угодно, только бы не отпускать её к нему. Вообще больше не отпускать.

Обхватив моё лицо ладонями и глядя в глаза, Вика настойчиво повторяет:

– Что?! Что ты хочешь сделать?.. Я же вижу, что ничего хорошего! Не вздумай, понял?! Одним дурным поступком ты превратишь наши жизни в ад!.. И ты же не такой!

– Ты не знаешь, какой я теперь...

Пытаюсь отстраниться, но Вика с силой сжимает мои скулы.

– Нет, я тебя знаю! Ведь знаю!?

Да, она знает. Я, конечно, нередко бывал подонком... И довольно часто дрался раньше. Но никогда не отнимал чужих жизней. Однако ради неё пошёл бы и на это. Потому что устал... Устал топтаться на месте!

Семью хочу. Нормальную. Жену, детей, дом, собаку, уютных вечеров за просмотром фильмов... Купить семейный минивэн, как у Игната, чтобы можно было путешествовать всем вместе. Даже брать с собой чёртову собаку, потому что её так любят наши дети...

– Ладно... – смиренно выдыхаю, уткнувшись в её лоб своим. – Мы решим этот вопрос по-другому. Говоря «мы», я имею в виду себя, Игната, Соболева и Рената. А тебе просто придётся подождать... В худшем случае – несколько дней.

Сжимаю челюсти, пытаясь подавить отчаяние, охватывающее меня. Я пока не знаю, как решить этот вопрос максимально безопасно для бывших друзей. И им всем придётся поучаствовать в этом деле ради достижения безопасного результата. Иначе я просто увезу Вику – и пускай разбираются с хирургом сами.

Вновь забираюсь в машину и захлопываю дверь. Вика смотрит на часы на панели и произносит достаточно спокойным голосом:

– Мне нужно вернуться в салон в течение часа.

А меня уже рвёт на части от предстоящей разлуки!

Притягиваю Вику к своей груди. Запустив руку в шелковистые волосы, наматываю их на кулак и, задрав её голову, припадаю губами к шее. Из неё вырывается стон, и мой член вмиг каменеет. Я порывисто избавляюсь от брюк, и как только стягиваю бельё, Вика седлает меня.

Такая горячая... Невероятно сексуальная!

– Давай просто забудем ненадолго о том, что происходит там, – кивает в сторону запотевшего окна. – Наплевать, что творится за пределами машины.

С этими словами она медленно вбирает член в себя и плавно опускается на нём. Я гортанно рычу, ощущая её горячую тугую плоть каждым сантиметром... Но это просто пытка, когда она двигается так неторопливо! Мне хочется больше. Сильнее!

Схватив Вику за бёдра, помогаю ей двигаться. Резко опускаю девушку и тут же вновь поднимаю. Позволяю себе закрыть глаза и словно переношусь на четыре года назад...

О, да! Ощущения остались прежними. Тактильно это всё ещё моя Вика... А к её новому лицу я привыкну.

В половине восьмого мы возвращаемся к салону. На этот раз она сама села за руль, а я расположился рядом.

Мою подавленность невозможно не заметить, в то время как Вика старается сохранять спокойствие.

– Давай... иди, – говорю, тяжело выдыхая.

– Ян... – она подаётся всем телом ко мне и заглядывает в глаза. – Когда мы вновь увидимся? Что ты будешь делать?..

Прикладываю палец к её  губам. Они немного припухли от поцелуев, а кожа вокруг едва заметно оцарапана моей щетиной.

– Шшш... Мы увидимся очень скоро, Вик. Ты не успеешь даже соскучиться. И не думай о том, что я буду делать. Просто жди...

Целую с нежностью и тут же распахиваю дверь с её стороны.

Ненавижу прощаться. Особенно сейчас, когда это вынужденная мера, которая рвёт моё сердце на части.

Мне кажется, Вика что-то не договаривает о своей жизни с хирургом. Но я не понимаю, что именно.

Она быстро целует меня в щёку и выбирается из машины. Уверенно подходит к двери салона и, не обернувшись, исчезает внутри.

Через минуту я тоже выхожу из тачки, перебегаю дорогу и сажусь в свою. Пожалуй, пора вновь навестить старых друзей...

Вика

Я вновь надеваю ненавистные линзы, а потом тщательно маскирую тональным кремом мелкие царапины, оставленные колючей небритостью Яна. Крем одолжила у Иры, потому что в моей косметичке ничего подобного теперь не водится. Моё лицо слишком идеальное и не нуждается в подобной маскировке.

После внимательного разглядывания себя в зеркале остаюсь недовольна. Ирин крем не подходит мне по тону, и я отчётливо вижу его на своей коже. Что, если и Руслан увидит? Однако времени возиться больше нет, потому что стрелки часов неумолимо приближаются к восьми вечера.

Закрываю салон, потому что, как и всегда, ухожу последней. Когда выезжаю на дорогу, звонит мой телефон, и я точно знаю, что это Руслан.

– Алло... – отвечаю на вызов дрогнувшим голосом, но тут же беру себя в руки. – Да, милый? Я уже еду домой.

– Отлично, а я уже грею ужин, – с мнимым радушием отзывается муж. – Надеюсь, сегодня ты не попадёшь в пробку, – добавляет, уже не скрывая сарказма.

Я громко сглатываю, с трудом проталкивая ком в горле, и произношу бесцветным голосом:

– Дорога свободная, буду через двадцать минут.

Сбрасываю вызов и швыряю телефон в сумку.

Не могу...

Не могу больше спокойно говорить с ним! Мне не терпится сказать ему о том, как сильно я его ненавижу! И как сильно хочу послать его куда подальше. Бунтарка Вика Соколова завладела мной полностью. Ян её разбудил. И я ему за это очень благодарна, потому что Куприна рядом с Русланом просто не выживет.

Стараюсь не думать о своём воскресшем парне. И не вспоминать того, что было сегодня в этой машине. Потому что мои щёки тут же вспыхивают, глаза затягивает мечтательной поволокой, а на губах расцветает счастливая улыбка. Это сильно контрастирует с моим привычным состоянием, поэтому муж быстро догадается, что в моей жизни что-то происходит. И так как он привык контролировать каждый мой шаг, наверняка вновь запрёт дома. Этого допустить я никак не могу. Наверное, просто с ума сойду, если долго не увижу Яна.

Он искал меня...

Он любит меня! Всё ещё любит... Так же, как и я его. В моей жизни, наконец, появился смысл. И шанс быть счастливой.

И я готова драться за этот шанс.

Припарковавшись, подхватываю сумку и покидаю машину. Пока медленно иду ко входу, натягиваю на лицо привычную маску отстранённости. Войдя в дом, прямиком направляюсь в столовую. Руслан сидит за накрытым к ужину столом. В его руке бокал с янтарной жидкостью. Виски! Это очень нехорошо...

Мягко улыбнувшись мужу, прохожу к раковине, мою руки и тщательно вытираю их бумажным полотенцем. Швыряю его в мусорную корзину и прежде, чем сесть за стол, подхожу к Руслану. Склонившись, невесомо целую его в щёку и тут же отступаю.

– Мы вновь что-то празднуем? – бросаю настороженный взгляд на бокал в его руке.

– Нет, – он отставляет свой напиток в сторону и устало потирает переносицу. – Я просто пытаюсь расслабиться...