Но бывшие друзья слепы и глухи к моим попыткам до них достучаться. Вика – замужем! А я в гостиничном номере совершенно один. И раздавлен даже сильнее, чем четыре года назад... Не потому что не могу забрать Вику у мужа. Нет, блядь, могу! И побороться за её сердце. И доказать ей свою любовь! Только вот зачем мне разрушать её счастье? Она похоронила меня четыре года назад. Научилась жить без меня. И я не имею права рушить её мир. Я, как и тогда, не хочу быть её адом!

Оглядевшись по сторонам, глазами впитываю роскошь номера. У меня теперь достаточно средств на безбедную жизнь, и я научился ценить их и получать удовольствие от того, что имею. Лучший номер в большом отеле на самом берегу моря... Вкусная еда. Я даже девочку могу вызвать, сделав всего один короткий звонок. Какую захочу – брюнетку, блондинку, рыжую... Любую. Однако хочется чего-то большего, чем просто секс. Создать свою семью, завести детей...

Именно сейчас, в свои тридцать два года, я особо остро почувствовал нужду в продолжении рода. А когда увидел Сокола и Лизу с автолюлькой в руках, мною овладела зависть. Игнат обрёл всё, а у меня не осталось ничего... Соболев уже стал отцом, и скоро Ася осчастливит его ещё одним ребёнком... Твою мать! Лишь я вновь остался в тени своих удачливых друзей.

Наливаю себе вискаря. Совсем немного, чтобы лучше спалось. И чтобы меня не мучили сны о пожаре, о том, как моё тело почти поджарилось в нём. Прошло четыре года, но меня всё ещё преследуют воспоминания о том вечере...

Помню, как я ворвался в дом, думая, что Вика там. В панике носился по этажам. Звал её, до хрипоты, срывая голос. Задыхался от дыма. Первый этаж был полностью объят пламенем. Я не мог найти Вику, не мог выбраться... Не помню, как добрался до окна второго этажа, и как от взрыва меня выкинуло на задний двор. Почти в бессознательном состоянии я наблюдал за тем, как догорает дом. Моё сердце превращалось в пепел вместе с ним, потому что там горела моя девушка. И я ничего не мог сделать...

А потом собрал последние силы в кулак, поднялся с земли и перелез через забор. Как добрался до больницы, не помню. Впрочем, я очень скоро сбежал оттуда, а потом и из города.

Тогда я находился в полном отчаянии. Был сломлен утратой и безграничным чувством вины... И ещё очень долго день за днём доставал себя из ада. А сейчас мне осталось сделать один шаг, чтобы, наконец, обрести покой. Но я не сделаю этот шаг...

Нет, не сделаю...

Залпом осушаю стакан. Со свистом выдохнув, зашвыриваю его в стену. Становится ли мне легче? Нихуя!

Прохожу по гостиной своего огромного номера. Чтобы заполнить угнетающую тишину, подхожу к роялю, стоящему в центре. Открываю крышку. Пальцы бегло пробегают по клавишам. Этот рояль – единственная вещь, которая приехала со мной. Хозяин гостиницы любезно согласился принять меня вместе с инструментом, и теперь он стоит в самом центре гостиной.

Сев за рояль, по памяти начинаю играть один из ноктюрнов Шопена. Быстро отдаюсь музыке, но расслабиться не получается, потому что композицию я выбрал угнетающую. И я мрачно скольжу руками по клавишам, стиснув зубы.

Играть я научился год назад. Просто так... Почему бы и нет? Последние четыре года мной просто обуревала жажда превзойти своих бывших друзей. Бред... Но я кайфовал от этого бреда.

Мою игру на рояле прерывает настойчивая трель телефона в кармане брюк. Я с силой захлопываю крышку. Зажмуриваюсь, стиснув переносицу двумя пальцами, а потом всё-таки достаю айфон и смотрю на дисплей. Звонит мой друг-хакер, а он всегда звонит строго по делу. Но последняя просьба, которой я его озадачил, теперь стала бесполезной. Мне больше не нужно знать, кем является тот тип из ресторана. Мои поиски закончились. Я уезжаю.

– Да, – принимаю вызов.

– Кажется, это бинго! – восклицает друг.

– Говори, – прошу его без энтузиазма.

Поднявшись, вновь подхожу к мини-бару, беру другой стакан и наполняю до краёв виски. После спарринга с Ренатом донимает сильная боль в рёбрах.  Вискарь должен заглушить боль. Я вполне смогу обойтись без медицинской помощи. Рёбра и так заживут, я страдал и сильнее.

– Короче, этого мужика зовут Куприн Руслан Альбертович, – быстро говорит друг-хакер. – Он пластический хирург. Очень богатый тип. Имеет свою клинику...

Отхлебнув из стакана, перебиваю:

– И где именно «бинго»?

– Куприн женат, – тут же говорит друг. – И его жену зовут Виктория! Вика... Возможно, она именно та, кого ты ищешь. Твоя Вика!

Моя Вика... Это словосочетание ласкает мой слух. Моя Вика... Она может быть так близко, что достаточно просто руку протянуть!

– Адрес, – отвечаю хрипло.

– Уже отправил тебе на почту, – бросает он.

Сбросив вызов, проверяю имэйл. Наверное это первая реальная зацепка, почти за год поисков Вики.

Нет, я не уеду!  Хотя бы пока не увижу её...

Вика

– Вик...

Ладонь Яна нежно скользит по моему плечу, пальцы ныряют под бретельку топа. Каждое прикосновение действует на меня так волшебно, что я, затаив дыхание, опускаю веки. Мне не хочется размышлять над тем, что будет завтра или послезавтра... Или послепослезавтра. Хочется остаться здесь навсегда... В моей комнате. На моей постели...

Я позвала Яна к себе, потому что устала тесниться в его машине. К тому же дом в полном нашем распоряжении, потому что родители в очередной поездке, а брат с Лизой.

– Вик... – вновь тихо зовёт парень, продолжая нежно водить подушечками пальцев по шее и плечам.

– Ммм? – отзываюсь я, с трудом открывая глаза.

– Я никогда не признавался тебе в любви, – говорит он с несвойственной ему робостью и тут же замолкает. Его взгляд становится задумчивым, словно он не знает, что сказать дальше.

Пошире распахнув глаза, я переворачиваюсь на бок и выжидающе смотрю на Яна. Меня вдруг умиляет то, что он так нерешителен. Кажется, я даже вижу лёгкий румянец на его щеках. И эти соблазнительные ямочки, когда он улыбается...

– Я знаю, ты не хочешь, чтобы тебя любили, – продолжает Ян, и улыбка сползает с его лица. – Не хочешь владеть чьим-то сердцем... Но всё же моим владеешь на двести процентов.

Его ладонь скользит вниз и ложится туда, где трепещет моё сердце.

– Скажи, Вик, есть ли там место для меня? – он заглядывает мне в глаза. – Могу ли я рассчитывать на то, что твоё сердце будет моим?

Мне вдруг становится грустно, и безысходность овладевает мной. Глаза в один миг наполняются влагой.

– Ты там, – отзываюсь я, теряя голос. Накрываю ладонью его руку. – И ты один владеешь моим сердцем. Оно – твоё... на двести процентов.

Ян тянется к моим губам, но вдруг замирает, так и не поцеловав меня. Поднимает взгляд и смотрит в полные слёз глаза. Губами осушает влагу со щёк и говорит вдруг решительно:

– Мы сбежим, Вик!

Порывисто садится, проводит пятернёй по своим коротким волосам и вновь повторяет:

– Мы убежим!.. Как только я проверну одно дело. У нас будут деньги, чтобы подчистить следы нашего побега, и нас никто не будет искать.

Я тоже сажусь. Против воли мой взгляд становится испуганным. Что он задумал? В какую авантюру хочет влезть?

– Ян... – тянусь к его плечу.

Хочу потребовать объяснений. Возможно, отговорить его, если задумал что-то опасное. Однако Ян быстро разворачивается и укладывает меня обратно на кровать. Накрывает своим телом.

– Я знаю, что ты скажешь, – осыпает короткими поцелуями моё лицо. – Ты не хочешь проблем ни для меня, ни для брата... Но к чёрту Игната! К чёрту твоего отца! Мы будем вместе несмотря ни на что, Вик! Ты меня поняла?

Мои губы дрожат, но эта дрожь вызвана не строгим тоном Яна, а тем, что я ему верю.

Мы будем вместе...

И как же ты ошибался, чёрт возьми!