— А насчет твоего разлюбезного, — продолжила Сара, приклеив к коробке синий стикер. — Он — крутой мужик в этом вашем Поднебесье. А у тебя всё ещё есть к нему чувства.

— Кто сказал? — я невольно сложила руки на груди.

— На лице всё написано. Просто тебе нравится быть несчастной.

— Прошло много времени. И он… делал вещи, которые мне не по душе. И еще будет делать.

— Он во главе самой странной организации за всю историю всех вселенных. Это нормально — принимать непростые решения. А иногда и жесткие. И вообще… Он что людей пачками уничтожал? Иль ангелов?

— Не пачками. Но примеры были.

— И? Это были невинные?

— В основном нет. Хотя один точно был просто дурнем, который испугался последствий и наворотил дел, — я вспомнила архивариуса Никаса и поморщилась.

— Иногда в жизни мы делаем вещи, которыми не гордимся, Лора. Ты, между прочим, в этой самой квартире лишила жизни другого ангела.

— Обязательно было напоминать? — я подарила сестре осуждающий взгляд, хотя знала, что это ее не проймет. — Я стараюсь забыть горстку пепла, оставшуюся от Ллойда, как страшный сон.

— А я пытаюсь забыть самого Ллойда. Так что в наших соревнованиях я — победитель. Но речь не об этом. Тебя же никто не заставляет прыгать в постель к Высшему прямо завтра. Сама ж рассказывала о вашем разговоре. Мост, много шагов и всё такое. Ты начни шагать, а дальше будет видно.

— Тебе легко говорить.

— Мне? — она горько усмехнулась. — Вот уж нет. У меня нет ни малейшего шанса хоть когда-нибудь встретить того, с кем бы я… — она махнула рукой, не закончив фразу. А потом всё же добавила: — В общем, не в этой жизни. А ты… ты получила целую вечность с тем, кого уже теряла. Будешь дурой, если не воспользуешься возможностью. А теперь хватит стоять, как статуя, — она сунула мне в руки скотч. — Вон там три коробки. Заклей и прикрепи красные стикеры. Не перепутай. Красные. Это значит «самое ценное».

Я взяла-таки скотч. Ладно, поработаю руками.

Пока заклеивала коробки, поглядывала на сестру, перебиравшую стопки журналов. Может, она и права. Амэй сам говорил про мост. А мосты бывают длинными. Будет время подумать и оценить обстановку.

Он подсел ко мне в кафе Поднебесья. Амэй. Просто взял и сел за столик, за которым я коротала время в одиночестве за чашкой молочного коктейля. Это случилось через день после казни Аскольда в капсуле забвения. Судьи не тянули. Закончив выслушивать свидетелей, быстро вынесли вердикт. А совет привел приговор в исполнение. Тоже не стал церемониться и выжидать. Я слышала, что Амэй присутствовал на казни, и подозревала, что это далось непросто. Но не настолько же, чтобы плюхаться за мой столик у всех на глазах.

— Ты в порядке? — поинтересовался он заботливо, когда я чуть не подавилась коктейлем от неожиданности.

— Это безумие… — прошептала я, едва разжимая губы. — Мы же у всех на виду.

— И что? — Амэй передернул плечами. — Мост. Помнишь? Пусть привыкают, что мы общаемся.

— Все пялятся.

— Уже нет. Отвернулись. Пялиться на Высшего не принято.

— Будут болтать.

— О чем? Что два ангела пообщались в кафе?

— У тебя что-то игривое настроение.

— Нет. Просто с самым мерзким покончено, основные законы приняты, баталии в совете стихли. Теперь можно заняться тем, что важно лично для меня. Допивай свой коктейль. Через час жду тебя в Перевертыше. Вот адрес, — он подвинул ко мне свернутый листок бумаги.

— А как же мост и много-много шагов? — уточнила я сердито, решив, что это приглашение на свидание. Точнее, приказ на него явиться.

— Ты не поняла, — Амэй тяжко вздохнул. — Это личное. Но не то, о котором ты подумала. Помнишь, я обещал разобраться со змееводами? И говорил, что тебе понравится? Так вот настало время воплотить мою затею в жизнь.

— Что ты задумал? — я подалась вперед от любопытства.

— Узнаешь через полчаса, — Амэй весело подвигнул и поднялся из-за стола. — Не опаздывай.

…Разумеется, я не опоздала.

Да, я пока не была готова проводить время наедине с бывшим (и, возможно, будущим) кавалером. Но любопытство разыгралось та-акое, что прилетела раньше назначенного срока аж на десять минут. Стояла возле старого каменного дома в три этажа и сгорала от нетерпения. Неужели, здесь логово змееводов? Штаб-квартира, так сказать? А что, очень похоже. Дом в самом конце улицы. Дальше — овраг. На здании никаких табличек, а все до единого окна зашторены. Забор невысокий. Дворик отлично видно. По нему бегают две крупные собаки. Сунешься без спроса, мало не покажется.

— Готова к развлечению?

Амэй спустился с неба. Молодой, привлекательный и… притягательный. Сейчас — вне Поднебесья — он казался другим. Таким, каким я его запомнила. Будто, правда, не было всех этих лет и жизней. Но я заставила «морок» сгинуть и спросила:

— Для тебя борьба с убийцами — развлечение?

— Почему ты такая колючая? — осведомился Амэй после вздоха. И ответил на мой вопрос: — Нет, я не считаю наше сегодняшнее занятие развлечением в прямом смысле этого слова. Но решил превратить в небольшой спектакль. Змееводам так будет нагляднее. Да и тебе поможет напряжение снять, что ли.

— Что ты намерен делать? — я прищурилась.

— Я? Ничего. А вот ты залетишь вон туда, — Амэй указал на крайнее слева окно на третьем этаже. — И объяснишь господам фанатикам, что их миссия окончена. Причины озвучишь сама. Какие пожелаешь.

— И с чего ты взял, что они послушают? Ну и подумаешь, что у меня крылья? Змееводы подчиняются другому божеству.

— Божеству, которого не видели продолжительное время, — напомнил Амэй. — А еще… — он провел рукой рядом с моим лицом, — у тебя особенная внешность. Ты выглядишь точь-в-точь, как женщина, за которой они шпионили. И, да, я временно снял с тебя маскировку. Теперь ты с Сарой на одно лицо. Не считая цвета глаз и волос.

— Ого… — только и выдохнула я.

А план-то впрямь оригинальный.

— Лети, — велел Амэй. — Уверен, ты уже знаешь, что сказать.

Я знала. И рванула ввысь с превеликим удовольствием. Влетела в окно, став видимой. Прошла сквозь стекло, пользуясь ангельской способностью. Попала аккурат на некое важное совещание. За столом сидели аж две дюжины женщин и мужчин. В основном довольно солидного возраста.

Надо было видеть их ошалевшие лица при виде меня.

— Та-ак… — протянула я, приземлившись на стол и взмахнула крыльями. Да так, что кипы бумаг полетели во все стороны. — Скажу только один раз. Ваше так называемое божество — трепло, каких поискать. Вы же заметили, что оно не появляется? Почему? Всё просто. Прикрывает свой зад, ибо напортачило. Хотите выжить? Тогда сегодня же распустите свою секту и больше никогда друг с другом не пересекайтесь. А еще раз посмеете подойти к моей земной ипостаси или бедолаге Гаю Лиону, я вас по ветру развею. Не верите?

В доказательство я схватила одну из женщин (самую тощую и, соответственно, самую легкую) и вылетела в окно, разбив стекло ее телом. За спиной раздались истошные крики. Но этого я и добивалась. Полетела дальше. С грузом. Ввысь.

— Не хочешь объяснить, что творишь? — спросил догнавший меня Амэй.

— Им нужны доказательства, что я говорила серьезно, — отозвалась я, не боясь, что жертва услышит. Она отключилась сразу после полета сквозь стекло. — Можешь, где-нибудь ее подержать? Потом вернем, когда змееводы разбегутся, как крысы. Или… не вернем. Можно стереть ей память и поселить на задворках Мира?

— Ты в курсе, что это называется самосудом?

— Это называется наглядной демонстрацией. Мне самой не по душе то, что предлагаю. Но змееводов надо дожать. Требуется одно единственное действие, чтобы не разбираться со всеми остальными фанатиками в последствии. Сделаешь?

Мы уже не летели. Зависли в воздухе, работая крыльями.

— Хорошо, — Амэй сдался под моим взглядом и забрал бесчувственное тело. — Жди внизу, Лора. Скоро вернусь.

Сказал и растворился в воздухе. Вместе с фанатичкой.