Я лишь вновь поклонился, захлопывая свой чемодан.

— Благодарю, ваше императорское величество. Ваше императорское высочество, рад был вас видеть.

Дверь в палату открылась, вновь демонстрируя, что за нами наблюдают. Так что я спокойно вышел наружу, где меня уже ждал сотрудник Кремля в компании пары дежурных гвардейцев.

Домой ехать смысла уже не было, скоро начнутся занятия. А позавтракать можно и в столовой академии. Так что, улыбаясь новому дню, я и сел в новый бронированный внедорожник Службы Имперской Безопасности.

Патрон вошел в винтовку, и затянутая в черную перчатку рука передернула затвор. Игрушка, подаренная несколько месяцев назад Василием Владимировичем, до сих пор была со мной. Крохотная винтовка была крайне удобным приобретением, прекрасно помещалась под плащом и обладала достаточной мощью, чтобы сбивать щиты со средней силы чародеев.

Короткое оружие встало в крепление на бедре, под левым предплечьем закрылся щиток с патронташем. Он небольшой, для экстренной зарядки, но всегда лучше иметь двенадцать дополнительных выстрелов под рукой, чем не иметь их.

Сакс с нанесенными на него зачарованиями уже покоился в ножнах на другой стороне. Прилажены они были так, чтобы и не болтаться, и при этом клинок легко вынимался. Хотя из-за своих размеров штатное обмундирование пришлось дорабатывать вручную. Но это не критично.

Черный нагрудник брони оказался достаточно легким сам по себе, а встроенные в него пластины с дополнительными чарами, которые еще и менять можно было в зависимости от предполагаемой необходимости, делали его не тяжелее классического плаща.

— Как ощущения, Иван Владимирович? — довольным голосом уточнил Панфилов, уже щеголяя в доспехе нашего совместного производства.

Я повертел головой, оценивая, как ощущается достаточно жесткий воротник, прикрывающий шею. Движениям он не мешал, можно было спокойно двигаться, а стоило надеть шлем из комплекта, зазора для осколка или пули вообще не осталось. Откуда бы ты ни бил, попадаешь либо в воротник, либо в шлем.

Впрочем, сменные пластинки с динамическим щитом в количестве пятнадцати штук вполне должны исключить ситуации, когда враг окажется настолько близко. Помимо них в комплекте шли стихийные щиты, а в районе лопаток располагалась система, перерабатывающая чужую магическую силу в заряд для зачарованных пластин.

Конечно, все это не значило, что русский солдат теперь сможет бесконечно стоять под вражескими чарами, восполняя затраченное на защиту от чужих заклинаний. Нельзя забывать о том, что все материалы имеют свою усталость, и это не говоря о том, что доспех не дает ни герметичности, ни дополнительной системы жизнеобеспечения. То есть сожги вокруг бойца воздух, и он рано или поздно задохнется.

— Снежана Александровна, пометьте, пожалуйста, — обратился я к девушке, наблюдающей за нашими прогулками в броне с трепетом на лице, — нужно предусмотреть вариант с установкой полноценной системы жизнеобеспечения. Возможно, фильтрация отработанного воздуха или расщепление из окружающей атмосферы. Что скажете, Венедикт Кириллович?

Глава рода Солнцевых оторвался от документации по пилотным костюмам.

— А за чей счет банкет, Иван Владимирович? — нахмурив брови, спросил он. — Сейчас мы и так прошли по краю бюджета, сэкономили везде, где могли. Кто станет покупать у нас герметичные доспехи? Да и где они понадобятся, в космосе? Так мы пока что не воюем с пришельцами.

Пришлось недовольно вздыхать, ведь родственник был частично прав. А меня захватил азарт изобретателя. Всегда приятно создавать что-то новое для себя.

— А мне нравится идея, — вставил комментарий Герман Мстиславович. — Герметизация, конечно, не для всех. Но вы только представьте, Венедикт Кириллович: залитые газом траншеи, облака химикатов — и тут из них выходят наши парни в доспехах. Целые и невредимые, с ходу начинающие вести огонь по оторопевшему противнику. Уверяю вас, те же немцы начнут арматуру задницами перекусывать, когда это увидят.

Я усмехнулся, но под шлемом этого, разумеется, видно не было.

— Записала, — сообщила моя невеста, присутствующая на примерке в качестве человека от Генерального штаба.

Да, конечно, могли бы прислать и кого-то другого. Но Макарова была мне не чужой, а значит, и скрывать от нее я стану меньше, чем от постороннего или того же Герасимова. О том, что я в любом случае буду честен, вопроса не стояло. Слишком важный момент, чтобы полагаться на чью-то правдивость.

— Иван Владимирович, — обратился ко мне Панфилов. — Ну-ка, пальните в меня из своей игрушки. Хочу посмотреть лично, как броня держит удар.

— Может быть, на полигоне? — встревоженным тоном уточнила Снежана Александровна.

— Стреляй, Моров, я готов! — развел руки в стороны Герман Мстиславович.

Я выхватил винтовку одной рукой, удалось это сделать так, как будто никакой брони на мне и не было. Спустить курок тоже много времени не заняло.

Грохот выстрела раздался в помещении, но шлем скрыл от меня лишние децибелы, не позволяя шуму навредить слуху. Панфилов же слегка покачнулся, но устоял. Динамический щит прикрывал доспех в каких-то микронах от края брони. Однако силу удара это не снижало.

— Вообще ничего не почувствовал, — сообщил Герман Мстиславович, восстановив равновесие. — Кинетика, конечно, осталась, но амортизация превосходная. Учитывая мощь винтовки, будем считать, что выстрел из автомата можно принимать безбоязненно. Но с центром тяжести я бы еще поработал — если из крупного калибра начнут садить прицельно, наш боец как волчок будет вертеться по инерции.

— А еще его может переломать, — поддержал я мнение коллеги. — Резкий поворот плеча градусов на сто девяносто — и здравствуй, перелом позвоночника. Так что устойчивость нужно отрегулировать.

— Это известная проблема доспеха, — заметил Венедикт Кириллович. — Но в нем обычно под крупный калибр и не подставляются. Мы и так сэкономили на динамическом щите, минимизировав расход магического заряда в пластинах. Если увеличим зону покрытия щитом, нам не хватит имеющихся расходников для более менее серьезного боя.

— А мы готовим штурмовые отряды, — покачал головой Панфилов, сняв шлем. — Там не только в упор стрелять будут. Хорошо если под танки нырять не придется в чистом поле. Так что здесь действительно нужно хорошенько все обдумать, Венедикт Кириллович.

Слушающая нас Макарова нахмурилась, но ничего не сказала. В отличие от того же Германа Мстиславовича, Снежана Александровна бывала на передовой не раз и представляла, как выглядит штурм вражеских укреплений. А потому и аргументы о цене Солнцева воспринимала ближе к сердцу.

— Это можно представить, — заявил Венедикт Кириллович. — Но как мы будем компенсировать эти изменения? Государю нужны доспехи в промышленном количестве. Если мы начнем новые доработки, армия не получит вообще никакой брони. Совершенство недостижимо, господа, а лучшее — враг хорошего. Я считаю, мы все сделали достаточно, чтобы запустить доспех в массовое производство.

И он был прав. Денег у Российской Империи больше не стало. Да, какую-то часть расходов мы покрыли, но польская территория, с которой государю теперь придется возиться куда плотнее, и вкладывать в ее развитие больше, доходов не принесет еще долгое время.

— Мы не создадим идеальную защиту, — произнес я, активируя раскрытие доспеха.

Каркас экзоскелета разъехался в сторону, освобождая мне путь наружу. Это нововведение было необходимо для того, чтобы будущие штурмовики могли оперировать не обычным огнестрельным оружием, а тяжелыми пулеметами и прочим мощным вооружением. А оно весит немало, так что усиление было необходимо.

— Тут Венедикт Кириллович прав, — продолжил я, снимая с бедра доспеха свою винтовку. — Единственный способ защитить наших солдат — накрывать врага площадными заклинаниями, и то не факт, что противник не уцелеет под такой атакой. Но минимизировать потери мы можем уже сейчас.