— Внешность я не правил, — сообщил я очевидное. — Если хотите, могу наложить на вас омоложение.

— Спасибо вам, Иван Владимирович, — чуть надтреснутым голосом произнесла наследница престола. — Вы второй раз спасаете мою жизнь.

Я изобразил вежливую улыбку и склонил голову.

— Таков долг дворянина, ваше императорское высочество, — ответил я. — Так что насчет возраста?

— Я серьезно вам задолжала, Иван Владимирович, — вместо ответа произнесла Варвара Викторовна. — Сила, которая мне потребовалась, чтобы сбить щиты мятежников, была куда выше моей. Вы помните розу, которую подарили мне тогда на приеме?

Я кивнул, примерно представляя, что она скажет дальше.

Ведь не сложно проследить логику. Если чародею не хватает собственной мощи, он должен ее откуда-то брать. И мой артефакт в контексте разговора, судя по всему, пригодился, хоть и не по назначению.

— Возможно, не будь у меня вашего подарка, — заговорила она после паузы, — и гвардейцы не смогли бы меня спасти. Они ведь отбились от мятежников там… И при этом защищали меня. Отдавали свои исцеляющие артефакты, чтобы я протянула подольше. До эвакуации.

Я молчал, позволяя ей выговориться.

Очевидно, что участие в реальном сражении произвело на девушку впечатление. Это не дворцовые интриги, среди которых она росла. И, скорее всего, этой ночью Варвара Викторовна впервые отняла чужую жизнь. Точнее — жизни, раз там целый род оказался уничтожен.

Люди по-разному реагируют на подобные вещи. Я сам прекрасно помню, каким был мой прошлый мир. Жизнь человеческая там ценилась невысоко, население было слишком большим для того количества ресурсов, что можно было использовать.

Но здешняя история совершенно иная. И подобные Варваре Викторовне книжные дети, которые о войне лишь читали, но никогда не видели смерти вживую и уж точно никогда лично не брали в руки оружия при смертельной угрозе — здесь это норма. А ведь даже в Империи людей все было далеко не так благостно.

Можно сказать, что Земля — вселенная, в которой человечество живет в тепличных условиях. Однако все решила магия. Здесь она не получила того же значения, что и у меня на родине. История сложилась так, что местным было выгоднее вложиться в развитие науки, технологий, чем полагаться на чары.

— Они исполняли свой долг, ваше императорское высочество, — заговорил я, понимая, что молчание затянулось. — Точно так же, как вы исполняли свой, отстаивая интересы Российской Империи. А я — восстанавливая вашу жизненную эссенцию. Все мы заложники долга, который возлагаем на себя сами.

Она взглянула на меня и, вздохнув, кивнула.

— Вы правы, Иван Владимирович, — признала Варвара Викторовна. — Я знала, на что шла. Простите за эту слабость… Я что-то совсем расклеилась от пережитого.

— Учитывая наши отношения доктора и пациента, можете не волноваться, от меня об этом никто не узнает, — заверил я. — Знаете, мне тут один дружинник рассказал анекдот на эту тему, правда, он весьма пошлый. Хотите послушать?

Она взглянула сперва с недоумением, а после робко улыбнулась и вновь кивнула.

— Хочу.

Я убрал свой чемодан со стула, на котором он стоял, и, опустившись на сидение, принялся рассказывать.

— У каждой женщины в жизни должно быть пять мужчин, — заговорил я.

Варвара Викторовна вскинула бровь, заинтригованная моей речью.

— Первый мужчина — супруг, — продолжил я. — Ему немного показывают и немного рассказывают. Второй мужчина — любовник, ему все показывают, но ничего не рассказывают. Третий — друг. Ему ничего не показывают, но все рассказывают. Четвертый же — врач. Ему все показывают, и все рассказывают.

Наследница престола улыбнулась, поняв, о чем я говорил ранее. А я подошел к концу.

— И пятый мужчина — начальник, — объявил я, поднявшись со стула.

Варвара Викторовна некоторое время еще ждала продолжения, но, поняв, что его не будет, уточнила:

— А как с начальником, Иван Владимирович? — уже сгорая от любопытства, спросила она.

— А это уж как начальник решит, — покивал я.

Взрыв искреннего хохота послужил мне наградой. Я тоже улыбнулся, прекрасно видя, что от случившегося наследница престола если и не до конца отошла, то на время пережитые кошмарные воспоминания отступят.

Дверь в помещение раскрылась, и я поклонился, как положено этикетом.

— Интересные вы моей дочери анекдоты рассказываете, Иван Владимирович, — произнес Виктор Романов, входя в подземные покои.

— Ваше императорское величество, — поприветствовал государя я.

Он кивнул мне и взглянул на наследницу престола. На миг на лице мужчины показались эмоции, он был крайне расстроен и переживал за нее, но при мне показывать этого не хотел.

— Иван Владимирович, я в очередной раз должен поблагодарить вас за спасение, — ровным голосом заговорил он. — Но не могли бы вы вернуть ее молодость?

— Разумеется, ваше императорское величество. Ваше императорское высочество?

Все еще с улыбкой сидящая на постели Варвара Викторовна кивнула.

— Я готова, но не могли бы вы оставить мне седые волосы? — попросила она.

— Почему? — первым задал вопрос государь.

Дочь взглянула на него и несколько мгновений как будто решалась, говорить откровенно или все же сдержаться. В конце концов, ничего ведь не мешает придать волосам седины в любой другой момент.

— Это будет зримым напоминанием для меня, отец, — все же произнесла она. — И демонстрация всей Российской Империи, что я заплатила за родную страну свою цену.

Политическое и разумное решение. Ведь если на наследнице престола не останется и следа от произошедшего, ее подвиг будет умален и не настолько значителен. А вот демонстрация поседевших волос у девушки — это не только знак, что ей пришлось пережить страшное. Но и еще один способ сподвигнуть людей на желание вернуть обидчикам будущей императрицы причиненные ей страдания.

Благодаря тому, что я вновь опирался на ритуал и силу тратил из накопителей, мне не стоило особого труда возвратить будущей императрице молодость, соответствующую ее возрасту.

— Спасибо, Иван Владимирович, — приложив руку к груди, искренне поблагодарила Варвара Викторовна.

— Прошу простить, ваше императорское высочество, — заговорил я. — Насколько я понял, мой артефакт был уничтожен в Варшаве?

— Да, Иван Владимирович. Простите, что не уберегла ваш подарок.

— Это не страшно, — с улыбкой произнес я, заново открывая свой чемодан. — Конечно, я не ювелир, и красоты изделия мне уже не повторить. Но я думаю, небольшая заколка в виде розы сгодится в качестве замены?

Варвара Викторовна приоткрыла рот, наблюдая за тем, как в моих руках плавятся и тают, принимая новую форму, ингредиенты и материалы. Наконец, на моей ладони оказалась довольно сложная в исполнении роза из белого золота с искусственными кристаллами, запитанными магией до предела.

— Прошу, примите ее, как знак моего уважения вашему подвигу, ваше императорское высочество, — протянув артефакт и согнув спину в поклоне, проговорил я. — Я доподлинно знаю, каково это — оказаться человеком, от которого зависят многие жизни. Когда отступить нельзя, потому что за тобой — весь твой мир. И если вдруг вы вновь окажетесь в опасности, смело используйте эту заколку так, как поступили с той розой.

Она приняла мой подарок, и я заметил крохотную слезу, которая не пролилась лишь потому, что наследница престола вскинула голову. Пока она крепила новый артефакт, убирая волосы в хвост, я продолжил:

— А еще, помимо своих прежних функций, эта безделушка может придавать вашим волосам любой оттенок, прическу и длину, — произнес я. — Все, что нужно для этого — представить результат.

Волосы на голове Варвары Викторовны будто подхватил невидимый ветер, а затем они сложились в косу весьма сложного плетения. Стоящий рядом с нами государь молча наблюдал за всем этим и лишь сейчас изволил заговорить.

— Дорогая, раз ты в полном порядке, полагаю, нам следует обсудить дальнейшие вопросы отдельно, — предложил он. — Иван Владимирович, я обещаю, что не останусь в долгу за то, что вы сделали для всей Российской Империи и для меня лично.