Мы подошли к подъезду. Проход раскрылся в застывшем зёве. Здание безмолвно приглашало нас в свою утробу.

— Этот? — спросил старик.

— Да, — отозвался связист, остановившись рядом с ним и вытягивая руку с факелом вперёд, вглядываясь во тьму внутри.

— Хорошо, — Виктор Петрович, держа вход под прицелом, не оборачиваясь к нам, обратился к группе: — Значит, так: Семён Владимирович вместе с Павлом и Ильёй идут внутрь. Илья, ты идёшь первым и ведёшь остальных за собой. Поднимайтесь по лестнице быстро, не задерживайтесь на этажах. Вам нужно всего лишь подняться на четвёртый. Найдёте нужную квартиру – сразу внутрь. Вы ведь холостяк, верно? — он взглянул на связиста, тот молча кивнул. — Значит, в квартире вас никто не встретит. К другим дверям не подходить ни в коем случае. Я с Иваном останусь здесь, буду держать выход. И да, этого с собой берите. Здесь он мне не нужен. — последние слова охранник адресовал Алексу. — Всем всё понятно?

Все покивали. Отряд начал перегруппировываться: Иван и Виктор Петрович встали впереди, держа под прицелом вход; Илья замер за ними, готовясь; связист поправил свой респиратор, который слегка сдвинулся набок, вытер вспотевшее лицо чуть дрожащими руками; мы с Алексом стояли позади всех. Парень что-то тихо шептал про себя, смотря вниз, в бетон под ногами. Мне показалось, что тот постепенно теряет свой рассудок: глаза его стали какими-то отрешёнными, мышцы лица слабо вздрагивали, а рот под маской не переставал что-то бормотать. Но спустя мгновение и меня пробрало странное чувство…

Я посмотрел за Алекса – туда, где туман закрывал собой двор. Серая мгла умиротворенно плыла перед глазами, выглядела пустой и безмятежной, однако меня не покидало ощущение непрекращающейся слежки. Своим нутром я почувствовал, что что-то наблюдает за нами из-за завесы. Чей-то пристальный взгляд неотступно блуждал по нам, по каждому члену нашей группы. И когда остановился на мне, я ощутил его ещё острей.

Я почувствовал это снова. Ощущение было мне хорошо знакомым. Ещё с посещения библиотеки.

Я отвернулся от тумана и тихо проговорил:

— Нам нужно внутрь… Сейчас же…

Виктор Петрович непонимающе взглянул на меня. Но спустя мгновение из тумана вылился протяжный вой – одинокий и унылый. А потом к нему подключился ещё один, и ещё, и ещё, и уже десяток гортанных глоток заполонили мглу своим нечеловеческим воем.

— Твою мать… — прошипел Иван, озираясь назад.

— Внутрь. Быстро! — скомандовал Виктор Петрович.

Они с поисковиком тут же юркнули во тьму и спрятались за стеной. Илья двинулся дальше, уходя вглубь подъезда. Мы со связистом проследовали за ним. Алекс семенил за нами последним. Когда мы подошли к двери, ведущей во внутренний холл, я обернулся: Виктор Петрович и Иван ощерились дулами автоматов наружу.

— Ступайте. Мы прикроем вход! — обернувшись на мгновение, прокричал командир.

В просторном холле с консьержем стоял сумрак. Дальние концы помещения тонули во мраке, и не было видно, в какой стороне находился выход на лестничную площадку. Илья подошёл к широкому лифту с запертыми дверьми по центру помещения, потыкал пальцем по кнопке – то ли истинно веря, что во всём здании ещё сохранилось электричество и ворота перед ним тут же распахнутся, то ли по какой-то другой причине. Лифт так и не раскрыл свою пасть: ни правую, ни левую.

— Эх, такая красавица… Прокатиться бы… — разочарованно произнёс поисковик, смотря на двери. — Сезам не открылся.

Он шагнул в сторону.

— Придётся пешком, — сказал он немного погодя.

— За мной!

Семён Владимирович спешно направился куда-то в сторону. Мы последовали за ним. Когда связист подошёл к двери и открыл её, Илья первым протиснулся вперёд, взяв под прицел уходящую наверх лестницу. Лестничная площадка была широкой и такой же тёмной. Мы быстро преодолели первый лестничный пролёт и поднялись на второй этаж. Двери квартир безмятежно томились в темноте. Ближайшие к нам неохотно выплыли из мрака, на тёплый свет факелов. Потом мы преодолели второй лестничный пролёт. Третий этаж встретил нас такой же пустотой и негостеприимными, запертыми квартирами. Илья на миг остановился, оглянулся по сторонам, а потом устремился дальше, наверх, грохоча берцами по бетонным ступеням, вновь остановился на пролёте и выглянул из-за лестницы, прицеливаясь наверх. Я и связист поднялись следом. Алекс, идущий за нами, не отставал, однако этот подъём он совершил медленнее и как-то неуверенно. Я обернулся назад и посмотрел на него, и в этот момент до нас долетел грохот выстрела, раздавшегося в самом внизу. Потом задребезжала автоматная очередь, становясь всё настойчивей.

— Идём, идём! — прикрикнул Илья и двинулся дальше.

Мы поднялись на четвёртый этаж. Семён Владимирович двинулся вглубь, разгоняя мрак огнём своего факела, а поисковик остался держать под прицелом лестницу. Когда мы остановились возле нужной двери, то я почувствовал, как мои уши и голову постепенно начало заливать что-то плотное и вязкое, будто ртуть. Ощущения слегка притупились, и по всему телу разлилась внезапная слабость. Я дотронулся до уха и слегка надавил на него ладонью, словно пытаясь из другого вылить струю воды. Потом встряхнул головой, стараясь отогнать внезапно нахлынувший морок, осмотрелся. С другими, вроде, было всё в порядке, или по крайней мере они не подавали никакого вида. Кроме Алекса – тот становился всё мрачней.

Семён Владимирович скинул рюкзак, попросил меня посветить ему и начал копошиться внутри. Потом он достал позвякивающую связку ключей и сунул один в замочную скважину.

На первом этаже вновь раздались выстрелы.

Я осмотрел закрытые квартиры на этом этаже: чёрные прямоугольные двери вырисовывались из тьмы. Они располагались в ряд, обступали нас со всех сторон. И их безмолвие, с которым они покоились здесь, стало мне ощущаться фальшивым.

Раздался щелчок, и дверь квартиры открылась. Семён Владимирович вошёл внутрь, за ним я, подгоняемый Ильей. Тот пропустил вперёд Алекса – почти втолкнув его внутрь – и зашёл сам, остановившись у выхода. Немного обождав, поисковик прошёл вперёд, осматривая изыскано сделанный однокомнатный апартамент учителя информатики. Залихватски присвистнул:

— Ну ничего себе – хоромы. Жилище для аристократов, не иначе. Семён Владимирович, задорого взяли этот богатый скворечник?

— Пять лямов отвалил, — долетело из зала.

Мы покинули прихожую и очутились в просторном зале. Связист копошился в одном из шкафов, перебирая всякий хлам. Я прошёл по комнате и осмотрелся. Квартира хорошо сохранилась, здесь всё осталось целым, только пыль многослойно наседала на мебель и оконные рамы. Но она не могла отогнать ощущения, будто попал в прошлое. Таким невообразимым мне показалась здешняя чистота, а всё вокруг походило на портал в далёкое прошлое. В старый мир. Воздух только удерживал связь с миром нынешним – был застоявшимся и словно неживым. Ощущался сквозь респиратор.

— Нашёл! — обрадовался Семён Владимирович и достал из недр шкафа старинную коробку с несколькими тумблерами, множеством разных кнопок, переключателями и тёмной тонкой распрямляемой антенной.

Поставив агрегат на стол возле окна, связист подвинул поближе стул, уселся, надел на голову наушник, переключил тумблер и начал нажимать на кнопки и крутить усилители звука на панели.

— Так, мне нужно время, чтобы настроить передатчик. Прибор хоть и в рабочем состоянии, но нужно настроиться на частоту.

— Колдуй, волшебник, — сказал Илья и вышел в прихожую.

Мы с Алексом остались в зале. Мои глаза не переставали блуждать по комнате. Здесь всё мне казалось ярким и красочным, несмотря на большое количество пыли да паутинные сети в углах под потолком. Пока было время, я вышел из зала и прошёлся по другим комнатам. Кухня, ванная и прихожая были сделаны на высочайшем уровне. Мне редко когда удавалось быть в подобных квартирах с современной отделкой. Прохаживаясь по владениям скромного преподавателя информатики, я сравнивал его жилище со своим старым обиталищем, и на мгновение меня кольнула зависть. Потом вернулся в зал. Алекс молча сидел на диване, всё с таким же мутным и опустошённым взглядом. Я подошёл к нему и спросил: