— Нет. Ты не глупый ребёнок. И в твоих простых вроде словах мудрости больше, чем во всем собрании глав кланов! — прижал я её ладошки к своим губам.
Умела княжна, как я заметил, удивлять. Она действительно была очень юной, едва достигшей брачного возраста. Но поступала порой с мудростью, которую редко встретишь и у уже более взрослых и опытных лордов и леди.
Она многое решала сердцем, но из-за того, что в ней не было злобы и фальши, по крайней мере, я этого не увидел за всё время, что её знал, эти решения оказывались вернее тех, что принимались исходя из расчёта и потому, что так было привычнее. Сейчас я, конечно, не понимал, с чего я вообще поверил в саму мысль, что княжна вдруг решит срывать свою злость и обиду на Мраке? И счастье, что Небо уберегло меня от ещё большей ошибки, что я не успел причинить ей вреда, а обидел только словами.
Нет, княжна не опустится до того, чтобы мстить слабым. Просто потому, что это недостойно в её собственном понимании.
Я старался обратить её внимание то на одно, то на другое.
— Ну да, красиво, богато! — кивнула она, перебирая россыпь колец с драгоценными камнями. — О! Если вот так надеть, то прямо парадно выходной кастет. Пальцы прикрыты, а в лоб кому такой ручкой отвесишь и сразу у человека прояснение в голове. До искр из глаз.
Зато вот увидев вазу с гравировкой в виде растительного орнамента, покрытого эмалью, моя птичка долго не могла от неё оторваться, с восторгом рассматривая работу древних мастеров. Про себя решил, что позже найду весь комплект, таких ваз должно быть четыре, и отнесу в её комнаты. Дракон внутри довольно рыкнул, согласившись с этим решением. Вот странно, расставаться даже с мизерной частью сокровищ всегда было трудно, а тут даже и сомнений нет.
— Вот тут Мириох и должен храниться. Но не хочет. — Показал я нишу в стене сокровищницы, украшенную резьбой.
Подставка под ожерелье, стоявшая здесь, была пуста. Хотя резные створки, закрывавшую нишу, были заперты, а зачарованный хрусталь, вставленный между серебряными прутьями створок, цел. Яромира всё внимательно осмотрела, несколько раз осмотрелась и рассмеялась.
— Я знаю этот фокус. Подобное прячется в подобном. Видно охранное заклинание настроено по этому принципу. — Довольно улыбалась она. — Ожерелье отражается сквозь хрусталь от золота и "уходит" со своего места. Прячется.
— Мой отец тоже так думал. И завесил створки черным бархатом. А когда вернулся, хотел отдать это ожерелье маме, то не нашёл. — Улыбался я, наблюдая, как разгораются любопытством глаза Яромиры.
Вышли мы из сокровищницы, идя рядом, я держал жену на руку.
— А можно Мрака навестить? Я ночью хотела, но раз теперь можно не прятаться, то лучше я сейчас схожу. — Объясняет она.
— Пойдём, конечно. Я сам хотел попросить посмотреть… Там такая беда со шкурой! — обрадовался я, решив для себя, что пару дней от жены не стоит отходить.
Мириох на её шее заметили сразу. Но к своему удивлению, злости я не увидел. Кто-то прятал улыбку, кто-то откровенно удивлялся, у кого-то взгляд становился задумчивым, а у кого-то радостным. Интересно, похоже тех, кто обвинял княжну и так было меньшинство, а за последние дни и вовсе не стало. В комнатах Яромира сразу полезла в большой сундук, что-то бурча себе под нос.
— Княжна! — в комнату влетела Иза и, упав на пол, обхватила колени жены. — Вы нас не бросаете? Остаётесь?
— Иза! Вставай быстрее. Нет, буду и дальше вами командовать. — Улыбнулась служанке Яромира.
— Ой! — Иза заметила меня и испугалась.
Я махнул рукой в сторону двери, и побледневшая служанка тут же убежала.
— Странно, — обернувшись, я наткнулся на пристальный взгляд жены. Внимательно меня оглядев, она продолжила. — Ну и совсем не страшный. Чего это она?
Поймал себя на том, что опять улыбаюсь. С княжной это становилось моим постоянным состоянием.
Заметив приближение княжны, Мрак поспешил к ней навстречу с радостным и призывным ржанием. Даже не смотря на то, что ноги его слушались плохо. Конь положил морду на плечо жены и тяжело вздохнул. На меня только злобно покосился и фыркнул. Я знаю этот взгляд. Сейчас у него сил нет, но память у Мрака отличная. Обязательно отомстит.
— И ты, Мрак? — кивнул я в сторону Яромиры.
— Вы о чём? — заинтересовалась нашими переглядываниями она.
— Мрак мне собрался мстить. Или лягнёт, или укусит. Ну, или сбросит пару раз. — Тут же пожаловался я жене на коня. — Видишь взгляд какой.
— Ну, вот ещё! А мне потом лечить? — возмутилась Яромира. — А пока давай я тебя посмотрю, тёмненький ты наш.
Мне оставалось только усесться на ограждения загона в компании трёх вранов и наблюдать за Яромирой, для которой мир вокруг словно перестал существовать. Она осматривала шкуру коня, что-то там отмачивала, смазывала и втирала. Потом очередь дошла и до копыт. Она тщательно ощупала все суставы, с задумчивым видом втирала какую-то мазь, но в конце улыбнулась и заверила Мрака, что скоро всё будет хорошо.
Я подошёл посмотреть, уверенный, что сейчас уже не помешаю. Может мне казалось, но на ногах Мрак явно стоял куда увереннее. Впрочем, увереннее заурчал и живот княжны, напомнив мне, что жена в последний раз ела неизвестно когда.
— Карл! — я полагал, что уж этот прохвост точно где-то рядом, и не ошибся. — Быстро обед для нас с княжной на крышу нашей башни. Рубика возьми в помощь.
К тому моменту, как я и Яромира поднялись наверх, мальчишки уже успели накрыть невысокий шахматный столик, расстелив рядом с ним узкие коврики и накидав подушек, чтобы было удобно сидеть. Перед этим Яромира, в сопровождении Изы, зачем-то спускалась в прачечную, пока я ждал её в покоях. Заодно и осмотрел её вещи.
Удивили аккуратно сложенные какие-то поделки. Нет, это явно украшения, но такие простые, ни золота, ни драгоценных камней. Да и работа грубовата. Странно. Князь вранов сестру явно не обделял, а тут… Может это она сама делала? Ну, в детстве может. Но вот никаких настоящих драгоценностей я не увидел.
— Приданное проверяете? Вдруг чего не доложили? — спросила от двери вернувшаяся княжна, почему-то с мокрыми волосами.
— Да даже без приданного, меня Ворон не обманул. — Ответил я. — Просто смотрю, что есть, чего нет. Наткнулся на твои украшения.
— Да, это подарки на прощание от воспитанниц обители. Таких же девчонок как и я. — Сразу потеплел взгляд княжны.
— Таких же? И каким чудом та обитель ещё стоит? — подшутил над Яромирой я, предлагая ей руку.
Выведя её на башню, усадил поудобнее и только потом сел сам.
— А зачем, если не секрет, ты пошла в прачечную? — проявил любопытство я.
— Моюсь я там. — Вздохнула она. — Те бочки, в которых моются все остальные… Я не могу. У нас купальни. Вот вроде тех каменных чаш с проточной водой, что я нашла в прачечных. А в бочке, да после толпы? Это как-то мне не нравится.
— Это я упустил из виду. Нужно было для тебя заказать бэнью. — Ткнулся я в ещё один свой просчёт, но её слова про купальню запомнил. Надо будет посмотреть, что там за каменная чаша такая.
— Да ни к чему. Я и в прачечной никому не мешаю. — Отмахнулась Яромира, отправляя в рот ложку с густой похлёбкой.
— Ты в сокровищнице сказала, что этот вран отец ещё одного твоего спутника, я правильно понял? — спросил я.
— Обоих, — ответила она. — Я знаю, что вы считаете вранов погибшими людьми из народа птиц. Мне Берта с Изой рассказали. Только это совсем ни так. Враны это птицы. Обычные. Просто с воронами именно у них связь рождается легче всего. Каждый из народа птиц рождается с силой. Она живёт в нас, заставляет бежать нашу кровь, рождает жажду дыхания. А враны, они могут забирать излишки этой силы. Потому что излишек, как и недостаток, мешает жить. Враны это спутники, помощники, хранители. У кого-то из воронов силы так мало, одни искры, что связь с враном не рождается. Сейчас таких слишком много. У кого-то появляется один вран. У кого-то, как у моего брата, два. Правда, у него один из вранов погиб, приняв на себя стрелу, предназначенную брату, когда ему было совсем мало лет. Остался только Серг. Повторно брат искать второго врана не стал.
