Однако справа, на каменной тумбе посреди пустой каменной стены, особняком лежала книга. Ричард поднял ее из песка и сдул остатки песка и пыль.

На обложке было указано: «Тайна могущества боевого чародея».

Его пальцы осторожно гладили золоченые буквы на обложке, пока он очередной раз читал слова, предназначенные ему.

Это было повергающее в трепет чувство: осознавать, что боевой чародей, сам Первый волшебник Барах, написал эту самую книгу специально для того, кто будет рожден с силой, о которой он позаботился, высвобождая ее из Храма Ветров. Наконец-то Ричард обрел то сокровище, которое Барах оставил ему.

Мерцающие в ночи, повиснув над плечами Ричарда, каждый над своим, наблюдали, как он с благоговением разглядывает книгу, которая наконец-то должна ответить на его вопросы и помочь ему овладеть своим даром.

И вот, с сильно бьющимся сердцем, Ричард открыл обложку, чтобы посмотреть, чему именно Барах хотел научить его.

Первая страница была пустой, то есть абсолютно чистой.

Ричард перевернул еще несколько страниц, но и они оказались пустыми. Он пролистал всю книгу и обнаружил, что, за исключением слов на обложке, вся она состоит лишь из чистых страниц.

Ричард сжал виски пальцами одной руки, обхватив лоб. Ему показалось, что он в лихорадке.

– Вы что-нибудь видите на этих страницах?

– Нет, – сказала Джесс. – Извини.

– Я не вижу вообще никаких письменных знаков, – добавил Тэм.

И тогда Ричард понял, в чем была проблема. Сердце его упало.

«Тайна могущества боевого чародея» была собранием наставлений по использованию особого дара. Эта книга заключала в себе магию. По какой-то причине Ричард оказался лишен своего дара. А без помощи этого дара все, что бы ни было написано на этих страницах, не могло задержаться в его памяти. Он забывал слова прежде, чем мог осознать их.

Будучи неспособным вспомнить ни единого слова из «Книги сочтенных теней», он не мог помнить достаточно долго и ни единого слова из «Тайн могущества боевого чародея». В отсутствие дара книга должна казаться ему пустой.

– Я буду вынужден взять это с собой, – сказал Ричард, обращаясь к мерцающим в ночи.

– Как и говорил Барах, ты можешь сделать это, Ричард Сайфер, – сказал Тэм.

Ричард задумался: предвидел ли каким-то образом Барах подобную ситуацию? У Ричарда не было времени обдумывать, знал он заранее или нет. Он выбрался через раскопанный проход и поднялся вдоль скалы. Он обратил внимание, что над этим проходом нависала скала, и, вероятно, поэтому вода в течение всего времени так и не размыла «заглушку» и не проникла внутрь. Песок должен был оставаться сухим не только для того, чтобы не испортились находящиеся внутри книги, но и чтобы он мог потом вытечь наружу. Ричард решил, что библиотека и сейчас остается вполне защищенной от дождя.

Наверху он спрятал столь ценную, но «пустую» книгу в походный мешок. На месте сдвинутого камня, где прежде был песок, теперь была винтовая лестница, ведущая в лежавшую внизу темноту. Чтобы быть уверенным, что никто не найдет случайно эту библиотеку, он прилагал к камню неимоверные усилия, пока не добился того, чтобы вернуть его на прежнее место.

Тяжело дыша от усталости, он забросил мешок за спину. В голове его проносились тысячи самых разных мыслей. На обратном пути через темный лес Ричард почти не разговаривал с мерцающими в ночи, лишь благодарил их за помощь.

Когда они снова добрались до лесной лужайки, он внимательнее посмотрел на скользивших среди травы и полевых цветов мерцающих в ночи, некоторые из которых кружились в замысловатых танцах, двигаясь парами. И подумал, насколько больше их было в те времена, когда здесь бывала Кэлен?

Из-за тоски по Кэлен к его горлу подкатил комок. Она была для него всем. Целым миром, который казался исчезнувшим навсегда.

– Я должен идти, – сказал он Тэму и Джесс. – Я надеюсь использовать то, что нашел здесь, чтобы помочь остановить страдания мерцающих в ночи, как и всех других.

– Но ты вернешься? – спросила Джесс.

Коротко поразмыслив о спрятанной библиотеке, Ричард кивнул.

– Да. И надеюсь привести с собой Кэлен, а к тому времени вы вспомните ее. Я знаю, что она очень обрадуется, увидев вас всех снова.

– Когда вспомним ее, – сказала Джесс, – мы тоже будем рады.

Едва сдерживая слезы, Ричард кивнул и отправился в обратный путь.

Тэм проводил его через древний лес, помогая найти дорогу. На границе, где заканчивались древние сосны, мерцающий в ночи остановился.

– Барах был очень мудр, выбирая тебя, Ричард Сайфер. Я уверен, что у тебя есть все для успеха. Желаю тебе преуспеть.

Ричард печально улыбнулся. Хотелось бы и ему быть таким же уверенным. У него больше нет доступа к своему дару – если тот вообще сохранился, – и он не имеет ни малейшего представления, как добиться успеха. Возможно, Зедд окажется способен помочь ему.

– Спасибо, Тэм. Ты и остальные мерцающие – хорошие защитники всего того, что Барах оставил вам. Я сделаю все, что могу, чтобы защитить вас и других невинных, находящихся в такой большой опасности.

– Если ты не преуспеешь, Ричард Сайфер, уверен, это будет не из-за недостатка усердия. И если тебе снова понадобится наша помощь, то, как говорила и Ша, назови одно из наших имен, и мы постараемся помочь тебе.

Ричард кивнул и пошел прочь, повернувшись разок, чтобы помахать рукой. Мерцающий в ночи еще некоторое время излучал розовый свет, а затем исчез среди деревьев. Оказавшись под лучами одной лишь луны, Ричард почувствовал себя ужасно одиноким.

Роща из мертвых дубов, казалось, тянется бесконечно. Он тяжело брел в тупом оцепенении. Ему требовалось отдохнуть и поесть, но он хотел выбраться из странной рощи и поскорее спуститься в нормальный лес. Время от времени ему попадались кости, оплетенные корнями дубов, будто деревья вцеплялись в мертвых и крепко удерживали.

Где-то посреди мертвой рощи, после бесконечно долгого странствия, поглощенный беспокойными мыслями, Ричард вздрогнул, ощутив в воздухе неожиданный холод, и втянул леденящий воздух в легкие.

Ощущение было такое, будто он забрел в пасть зимы.

Подняв взгляд от земли, он разглядел то, что поначалу выглядело как тень, поднявшаяся из скелетов. Когда же он наконец осознал, что это на самом деле, ледяная дрожь пронзила его позвоночник.

Это была высокая женщина с жесткими черными волосами. Ее одежда была черной как смоль. Кожа такая же бледная, как луна, делала вытянутое лицо будто плывущим в сплошной темноте. Высохшая плоть плотно обтягивала костлявые черты, как, по его представлению, должны выглядеть мертвецы, некоторое время пролежавшие в этом всеми забытом лесу, ожидая, пока черви закончат свою работу.

Ее едва заметная угрожающая улыбка безошибочно указывала, что она из тех, кто вполне способен оставить кости изнуренных и измученных людей гнить именно в подобном месте, среди разлагавшихся мертвецов.

Ричарда заморозило настолько, что он не смог сдвинуться с места. Он понимал, что дрожит, но не мог сдержать себя. Не мог почувствовать пальцы ни на руках, ни на ногах. Ему хотелось сорваться с места и побежать, но он не мог заставить свои ноги двигаться.

У него не было дара, который можно было бы призвать. И не было меча, чтобы вытащить его из ножен.

Он чувствовал себя беспомощным под чарующим пристальным взглядом ее обесцвеченных синих глаз.

Ричард подумал, что теперь и его кости останутся лежать в этом заброшенном месте, рядом со всеми остальными костями неведомо кого – всех, пришедших сюда с надменными мечтами.

Руки женщины взметнулись вверх, как поднимаются крылья ворона, и ночь поглотила его.

Очень медленно, постепенно Кэлен начала различать непонятный приглушенный гомон голосов, как отдаленных, так и более близких. Будучи почти в шоке, на грани сознания, она не могла сказать с уверенностью, было ли это реальным или только воображаемым. Она знала, что некоторые образы, бесконечной чередой проносящиеся в ее сознании, – несомненно, плоды воображения, несмотря на то, что казались совершенно реальными. Она знала, что не могла стоять среди поляны, полной звезд, в следующую минуту нестись верхом на лошади в гуще сражения с иссушенными трупами, а еще через миг лететь сквозь облака на спине красного дракона. Все это казалось реальным, но она знала, что такого просто не могло быть.