С другой стороны, она давно самостоятельно обучилась всему, что могла бы дать ей академия. Занятия ей разрешили не посещать, некоторые преподаватели открыто опасались Рэй, потому что она была непредсказуема. Никто не мог определить, к какой категории чародеев она принадлежит. Все тестировочные кристаллы просто напросто раскололись.

Повернув за угол, она не поверила своим глазам. Прямо под северной башней разрастался островок света.

— Дилетанты, и какого черта я повелась на их спектакль, — сказала Рэй, развернувшись, но не успела сделать и шага. Прямо в её лицо уперлось острие изогнутого клинка.

— Из-за моего природного шарма, — ухмыльнулся через маску парень в кожаном доспехе.

Рагнар

Все было в крови: пол, стены и сам Рагнар тоже. Поднявшись на ноги, воин молча снял с руки браслет ярла. Странно, что он все еще оставался на руке; видимо, у этих людей все-таки была честь, и они уважали чужие обычаи. Еще пару недель назад, он бы рассмеялся в лицо человеку, который это сказал, но не теперь. Браслет шумно звякнул о доски пола.

— Это все, что у меня осталось, — сказал Рагнар. — Он из золота. Уходи отсюда и выживи.

Сказав это, Рагнар обернулся и быстрым шагом покинул дом. В голове все еще шумело после мысленного контакта с волками. Поэтому он сначала не обратил внимания на активный скулеж где-то слева.

«Помоги» — прозвучал голос в его голове.

Рагнар тряхнул головой и прикрыл глаза, прогоняя наваждение.

«Я чуть не умер за тебя» — продолжал голос.

Мысли Рагнара начали путаться; его голову переполнили образы в непонятном сером спектре. Все стало резче, его реакция обострилась, казалось, он понимал все, что происходило вокруг какой-то животной интуицией[P3] . Вот стая поворачивается и уходит в лес, но Рагнар не идет с ними; он вообще не может двигаться. Он опускает глаза и видит кровь, много крови — это его кровь.

Видение оборвалось так же резко, как и пришло. Чувства вернулись в норму, но его душу наполнила необычная тоска, какую Рагнар не испытывал никогда в жизни.

«Помоги» — прозвучал голос в его голове.

Рагнар подорвался и бегом кинулся в лес, подхватил висевшую на одной из телег тряпку и на бегу начал рвать её на лоскуты. Подбежав к краю леса, воин закрутился на месте.

— Где ты?! Куда мне идти? — во всю глотку заорал Рагнар.

Все чувства снова обострились, и воин почуял запах крови глубже в лесной чаще. Этот запах был не таким, к какому привык Рагнар; это была не человеческая кровь. Рагнар бросился на запах и выскочил на небольшую полянку, в центре которой лежал молодой волк. Его шерсть явно должна была быть белоснежной, но сейчас она была бурой от крови.

«Они вернутся, если я умру» — прозвучал голос.

Рагнар подхватил волка на руки и бросился обратно в деревню, на бегу обдумывая, как помочь раненому волку. А заодно он не понимал, почему его бросили свои. Забежав за импровизированную стену из поваленных набок повозок, Рагнар кинулся к ближайшей халупе. Ворвавшись в нее, воин освободил первый попавшийся стол и положил волка на него.

Рагнар не знал, что ему делать. Он не лекарь, он воин; он умеет забирать жизни, а не спасать их. Покопавшись по шкафчикам и полкам, Рагнар нашел несколько более-менее чистых тряпок и какие-то травы, наверно лечебные.

— Ты его сушенным щавелем лечить собрался, придурок? — девушка вошла в распахнутую дверь, она явно пришла в себя и стала на порядок увереннее. Рагнар заметил, как на её запястье блеснул золотой браслет.

— Убеди меня, что его надо спасти, и я помогу, — сказала девушка.

— Если он умрет, стая вернется, и тогда нам точно конец.

— Принеси воды из колодца, а я за травами , — сказала девушка и, развернувшись на каблуках, выскочила в ночь.

. . .

19 год с образования первого Разлома.

Восточные пустоши.

10 верст южнее Разлома.

Ивор стоял на небольшой искусственной возвышенности, являющейся мертвым гворгом, из головы которого торчало три призрачных стрелы. Винтара постарался, но атаман не видел своего первого заместителя с самого начала боя. Как обычно, Винтара прячется в тенях и наносит молниеносные удары. Противник даже не успевает понять, что его убило, а Винтара уже возвращается в тень.

Линтар же в свою очередь пировал; правый фланг поля боя был полностью отдан во власть пироманта. Там не было ни одного бойца Ордена, поэтому Линтар не боялся зацепить своих. Правый фланг буквально пылал. Все новые и новые отродья Подматерии вываливались прямиком в локальный ад, царивший вокруг Пламенного.

Ивор огляделся. Бой шел хорошо, потери были минимальными. Разве что гворг, на спине которого стоял атаман, успел разорвать пару послушников. Основные силы Ордена еще даже не вступили в сражение. Первым эшелоном шли они втроем и пара сотен младших послушников. Каждый из них понимал, что идет буквально на убой, чтобы прощупать силы противника, однако все они были готовы на такую жертву.

Ивор гордился своим творением. Орден был фанатично заражен идеей спасения мира от ужасов Подматерии. Он знал каждого из этих мужчин лично и шел с ними плечом к плечу, как и завещал Великий Дракон.

Вдруг прогремел взрыв, и основной разлом резко расширился; из него показалась огромная чешуйчатая голова.

— Оу, видимо сегодня все-таки будет интересно, — ухмыльнулся Ивор.

— Да, брат, потанцуем, — прозвучал голос Винтары у правого плеча. Ивор даже не стал оборачиваться, понимая, что уже никого не увидит.

На правом фланге, как будто принимая вызов, устремился к небу огненный смерч, утягивая оставшихся слуг Подматерии прямиком на тот свет.

Дитрих фон Штрауц

Поместье фон Штрауцов, окрестности Плюра.

173 год со дня образования первого Разлома.

— Ненавижу эти ваши балы, мама! — вскричал писклявым голоском подросток, стоящий на небольшой подставке. Вокруг него хлопотали портнихи, на ходу подгоняя надетый на его худощавое тельце камзол. Молодой человек выглядел крайне хрупким. Бледная кожа выдавала недостаток солнца. Он был настолько худ, что ,казалось, может сломаться от легкого ветерка.

— Дорогой, ты же голоден, как и мы, поэтому сегодня тебе придется использовать весь свой шарм и привести домой какую-нибудь девочку, — сказала мать.

— Но почему я, мам? Почему Маркус не может? Он же взрослый, ему проще, — округлил глаза мальчик.

— Ты же знаешь, что твой брат уже и так под надзором, и, если пропадет еще одна девушка, с которой танцевал Маркус, к нам придут охотники, — объяснила мать.

— Понимаю, мам, я очень не хочу, но я постараюсь, — сказал мальчик.

— Молодец, Дитрих, — улыбнулась молодая девушка, лет двадцати пяти с виду.

. . .

Главный зал Капитолия Плюра был ярко украшен; день рождения мэра был достаточно большим праздником по меркам этого захолустья. Среди толпы пестро одетых аристократов тут и там мелькали служки, разносившие напитки и закуски.

Дитрих фон Штрауц вошел через главные двери и оправил камзол. Сегодня его задача была достаточно проста. За последние несколько лет он неплохо поднаторел в мастерстве заманивания пищи. По сравнению с первым разом, когда вместо молодой девушки, как наставляла мать, он смог заманить лишь какого-то старого извращенца, он значительно улучшился. Да и выглядел он совершенно иначе, нежели раньше. Молодой статный мужчина с чисто выбритым лицом привлекал женский взгляд, и девушки сами шли к нему в руки. Поэтому привлечение новых жертв для нужд семьи больше не составляло никаких трудностей для Дитриха.

Молодой дворянин встретился взглядом со своим братом Маркусом, и тот улыбнувшись кивнул. Дитрих ответил на приветствие и двинулся вдоль шумящей толпы. Бал был в самом разгаре, и это было лучшее время, чтобы выходить на охоту. Дитрих начал высматривать новую жертву, но что-то было не так. Аристократ испытывал какое-то стойкое чувство опасности. Так было всегда, когда он выходил на охоту, но сегодня все было иначе.