Саня взял у меня пустую кружку и сложил вместе с термосом в рюкзак.

— Будьте внимательны. В НАТО считают, что операция на Балканах затянулась. Так что, могут нарастить давление.

— Правительство страны на переговоры не идёт. В Боснии войска Сербии имеют успехи, как я понял. А наше руководство в Москве занято выборами. Ничего не упустил? — уточнил я.

— Нет, но я бы хотел у тебя поинтересоваться кое о чём. Слышал, что ты уже пересекался с группой парней из американских ВВС и ВМС. Это те, которые действуют… нестандартно. Так вот, они очень «расстроены» тем, что один из товарищей в сербском плену.

Похоже, что про группу американских пилотов, выполняющих специальные задачи, известно не только узкому кругу людей.

— Я даже и не сомневаюсь, что будет «ответка». Мы готовы дать отпор.

Саня посмотрел по сторонам и подошёл ближе.

— Серый, поверь моему опыту. Надо быть готовыми умереть, чтобы дать им отпор.

Похоже, что Клюковкин имел опыт противостояния с подобным спецотрядом. Но его фраза наталкивает на мысль, что не особо ему хочется вспоминать об этом.

— И насколько успешен твой опыт?

Саня покачал головой и промолчал. По его лицу видно, что не очень он хотел бы этот опыт вспоминать.

— Настолько, что не хотелось бы больше его получать. Цена победы была слишком большой, — ответил Клюковкин, пожал мне руку и направился к вертолёту. — Береги себя, Серёг! У нас ещё дома много дел. Надо вернуться живыми.

Приятно встретить такого человека. Чувствуешь в нём родную себе душу.

Придя в хранилище, ко мне снова начали подходить инженеры и техники, поздравляя с успешным выполнением задания. Особенно были довольны те, кто отвечал за вооружение и пуски БПЛА.

— «Пчёлы» отработали на ура! Одна не стартовала, ещё две сбили над Хорватией. Остальные долетели и попали куда надо, — радовался один из инженеров.

— Да что ваши насекомые! Вот наши «Харитоши» вошли по самые… я извиняюсь. Зато их в министерстве решили забраковать. Мол «не нужны», «лишняя трата денег», «мы воевать больше не будем»…

В общем, споры и разговоры не утихали. Пока я давал оценку боевого применения ракет, меня уже позвали в класс. Пора было обсуждать итоги.

Войдя в класс, я обнаружил сидящих перед телевизором Виталика, Тадича и генерала Радича.

— Проходите Радонич. Посмотрите на результат ваших действий, — сказал генерал, показывая на экран телевизора.

На местном телевидении шли новости, где показывались кадры пожара на базе в Авиано. Естественно, вид был со стороны и ссылались местные новости на итальянские и австрийские каналы. Тут же были и интервью с очевидцами.

А потом начался большой блок выступлений и заявлений. Итальянский премьер просил, не поддаваться панике. Австрийский канцлер, что никогда не поддержит эскалацию боевых действий как с одной, так и с другой стороны. И что ночной налёт — результат необдуманной политики НАТО.

— Думаю, что скоро он не будет канцлером, — спокойно сказал Виталик после выступления австрийского политика. — Они собираются в Евросоюз и такого ему могут не простить.

Самым «интересным» было выступление представителя НАТО, а именно генерального секретаря. Надо ли говорить, что даже по телевизору было видно — господин Вёрнер нервничал.

— Пока я не готов озвучить, что именно произошло на базе Авиано. На данный момент основная причина — несчастный случай на складе средств поражения…

Как бывший лётчик и министр обороны ФРГ, господин Манфред Вёрнер отлично понял, что именно произошло.

Генерал-полковник Радич выключил звук на телевизоре и встал со своего места.

— А каковы у нас данные? Тадич, мы что-то знаем, кроме вот этих новостей из телевизора?

— Конечно. По меньшей мере 25 самолётов выведено из строя. Сгорело два самолёта-заправщика. Потери среди личного состава неизвестны, — ответил Предраг.

Генерал повернулся к Виталику. Тот развёл руками.

— Я работал в другом месте. Когда у меня будет информация, немедленно доведу. Но Вёрнер не зря отказывается говорить на камеру истинный масштаб. Удар был явно успешным. К сожалению, и у нас есть потери.

Генерал пожал всем руки, поблагодарив за работу.

— Вы трое молодцы…

— Извините, господин генерал-полковник. Не только трое, — перебил я Радича.

— Само собой, Радонич. Для меня тоже гибель полковника Видича — трагедия. Надеюсь, его жертва не будет напрасной.

Как-то уж слишком спокоен генерал. С другой стороны, нет у него возможности переживать. Ему нужно командовать войсками. Причём в войне, где Сербия изначально обречена.

Радич вышел из кабинета, а следом за ним и Тадич.

— Позвать их, Вито? — спросил Предраг у Виталика перед выходом.

— Их сейчас приведут.

Как только вышел Тадич, Виталик скинул с себя разгрузку и устало опустился на стул. До этой минуты он держался стойко, но силы постепенно покидали Казанова.

— Тело ноет. В отпуск не хотел бы съездить? — спросил у меня Виталик.

— Я бы лучше домой съездил. Накатался по миру.

— Понятно. А я вот был недавно в Крыму. Яковенково там есть село. Глубинка даже по Крымским меркам. Чистое море, мелкая галька, пляж и дельфины у берега. Прекрасный вид на мыс Опук и Кояшское озеро неподалёку. Приехать бы и просто посидеть там!

Что-то мне подсказывает, давно там был Виталик. А в отпуске он не был очень долго.

— По твоим меркам недавно, это когда? — спросил я.

— Лет 6 назад. А как будто недавно это было…

Разговоры на сегодня были закончены, и я уехал в Нова Нада. Удивительно, но эта ночь прошла тихо. Я даже несколько раз просыпался от тишины.

Оказалось, что этой ночью НАТО ударов не наносило. Все бои шли в Боснии, а вылеты совершали только МиГ-21е на поддержку войск.

Сразу закралась мысль, что это очередное затишье перед бурей.

В течение дня мы долго разбирали в классе вылет с моими подчинёнными. Больше всех был воодушевлён Вася Долгов. Его впечатлила дозаправка в воздухе.

— Когда вернёшься, будешь уже иметь опыт. На МиГ-31 начнёшь летать.

— Сергеич, да ну тебя! Не хочу я где-то в глуши служить или на Севере! Если можно надавить или за «ниточки» подёргать, я бы в Крым поехал служить, — мечтательно закатывал глаза Долгов.

— Размечтался! В Канске тебе место. Ну или куда подальше. Я бы вот лучше на большой самолёт переучился. Летал бы по миру. А лучше в гражданскую авиацию…

— Рустик, Мимино ты наш! «Кукурузник» твой предел. Как и мой, — сделал вывод Вася. — Но в Крыму!

Парни продолжили мечтать, а Пётр Аркадьевич задумчиво смотрел на карту, водя по ней пальцем.

— О чём задумался, Аркадич? — подошёл я к нему, оставив Васю и Рустама вдвоём, строить планы на будущее.

— Ничего странного не заметил? Нас как будто пытались подловить в районе дозаправки.

— Не как будто, а так и было. Перехватывать нас над морем было бы сложно. Врываться в зону боевых действий в Боснии опасно. А вот атаковать скрытно на границе и в момент заправки — идеально. Можно было всех сразу уничтожить, — ответил я.

— Мда. Командира жалко. Почему он не прыгнул сразу? Ты же ему говорил?

— Не знаю. Вроде и вышел нормально, и парашют раскрылся. Но осколками, судя по всему зацепило. Его нашли уже мёртвым.

Аркадьевич кивнул, но тут же обратил внимание на открывшуюся дверь в кабинет.

— Доброе утро, Вьетнам! — громко произнёс Виталик. — Не смотрели? Интересное кино.

— Нам выйти, командир? — спросил у меня Пётр Аркадьевич.

— Не стоит. Видимо, с нами хочет поговорить Виталий Иванович, — ответил я.

Казанов довольно улыбнулся.

— Эх, Сергей Сергеевич! Быстро ты стал уважаемым у этих людей…

— Этих, это каких? — одёрнул я Виталика.

— Интересных людей. Но я не об этом.

Казанов поставил на стол портфель и открыл его. Что-то новое нам приготовил мой друг. Хотя, могу ли я его снова так называть?

— Я думал, что знаю всё. Но оказывается, ты знаешь не меньше, Сергей. Полюбуйся, — сказал Виталик и по очереди положил на стол фотографии.