– Спасибо, сэр, – только и смог выдавить из себя Бертран.

Младший расхохотался.

Отец Эрий сделал предостерегающий жест:

– Грех издеваться над слабыми, мой мальчик. Этот несчастный – единственный, кому повезло выбраться живым из лап богомерзкой колдуньи.

Старший жестом остановил священника и сурово посмотрел на Бертрана:

– Так, несчастный, тебе известно, что ты стал косвенной причиной мятежа в замке и гибели моего отца? И что за это я имею полное право казнить тебя как бунтовщика?

– Я не знал… – пролепетал Бертран. Его опять сковал страх, – Простите меня, сеньор…

– Молчи, – прервал его старший, – Я не сказал, что намерен это сделать. В конце концов, так или иначе, ты ускорил мое восхождение на герцогский трон. Так что я, пожалуй, должен тебя как-то наградить.

– И заодно неплохо бы сделать так, чтобы он больше здесь не светился, – подсказал младший и задумчиво потер лоб латной перчаткой, – А расскажи-ка мне, любезный, как это ты в одиночку сумел справиться с такой опасной чародейкой?

– Я думал, что она вот-вот убьет меня своей магией, сэр, – послушно ответил Бертран, – А потом почувствовал, что ко мне вернулись силы, и я ее больше не боюсь.

– Вот как? Получается, ты прошел Путем Пророка! – удивленно произнес младший, приподняв правую бровь, – Слушай, братец, отдай его мне? Я заберу его в Орден, будет моим оруженосцем. А потом, глядишь, и в рыцари посвятим. Ты хочешь стать рыцарем Вечного Ордена...? – младший пощелкал в воздухе пальцами и вопросительно посмотрел на жреца.

– Бертран Реверден, – немедленно подсказал тот.

– …Бертран? – продолжил младший брат молодого герцога, – Будешь воевать с магами и еретиками, избавлять мир от скверны?

– Конечно, хочу, сэр! – с восторгом воскликнул мальчик.

– Ну, что ты несешь, братец! – отмахнулся старший, – Слуга не может стать рыцарем!

– Э, нет, дорогой брат, – покачал головой младший, – Это теперь Орден превратили в место, куда знать сбывает своих младших отпрысков, которым не светит наследство, как поступили со мной. Ну-ну, не хмурься. Раньше он был открыт для всех, кто желал сражаться со злом. И Вечный Орден, уж поверь мне, об этом помнит. Так я его заберу?

– Он твой, – небрежно махнул рукой старший.

– Слышал? – торжествующе заявил младший Бертрану, – Теперь ты мой.

Рыцарь вышел из-за кресла, подошел к мальчику и положил ему на плечо правую руку в латной перчатке:

– Я, Ламбе̇рт Де Шампьерон, рыцарь-лейтенант Вечного Ордена, беру тебя, юный Бертран Реверден, в свои оруженосцы. Отныне ты больше не слуга. Тебе придется многому научиться. Если будешь прилежен в занятиях, будешь посвящен. Станешь рыцарем, как я.

– Я готов, сэр! – воскликнул мальчик. От слов, сказанных рыцарем, внутри него как будто зажегся огонь, такой, какой пылал в сердцах истинных защитников и борцов со злом.

– А теперь встань же с колен, мой юный оруженосец, и готовься отныне преклонять их только перед Единым Творцом, наместником Пророка на Каэроне, ну, или перед прекрасной дамой. Мы уедем отсюда, как только заживут твои раны.

***

Когда Бертран и его будущий наставник миновали подъемный мост, ведущий в замок Шампьерон, маленький оруженосец обернулся, чтобы в последний раз посмотреть на место, где он родился.

Ему почудилось, что в проеме ворот стоят его мать и отец, обе сестры и двое его лучших друзей – Жак и Жиль. Все они махали ему на прощание. Все их мальчик увидел такими, какими видел в последний раз.

«Вы не смогли защититься от зла, но я всю свою жизнь посвящу тому, чтобы такого больше не случилось никогда. Я отомщу за всех вас, клянусь!» – подумал Бертран и помахал им в ответ, – «За каждого из вас я убью столько магов, сколько смогу. Я буду мстить всю жизнь!»

Волчий край, руины Фанкор-Зора, 2 глайфаста 1137 Эры Пророка, два часа пополудни.

Наконец, беглецы выбрались в самое сердце Фанкор-Зора То, что открылось взору путешественников, заставило их подавленно умолкнуть. Центральная городская площадь была разрушена сильнее всего, что они успели увидеть до этого. Крыши некоторых зданий, окружающих площадь, обвалились и кое-где даже увлекли за собой все строение целиком. Другие не были разрушены, но их покрывали несколько слоев пыли и грязи.

Сохранилась городская башня – самое высокое строение Фанкор-Зора, которое было видно из любой точки города. Ее мраморная облицовка до сих пор оставалась белоснежной. Магические часы на башне остановились, и теперь не было слышно ни колоколов, отбивающих время, ни щелканья движущихся шестеренок.

Справа, через улицу от центральной башни, располагалось здание, в котором безошибочно угадывался городской университет. Будущее представлялось студентам Фанкор-Зора ярким и счастливым. Занятия были частью их повседневной жизни. Когда-то здесь читались лекции и устраивались диспуты, молодые обитатели этого места шутили и смеялись, но теперь в этом огромном учебном заведении, способном вместить в себя несколько тысяч человек, царили лишь тишина и забытые воспоминания.

Рядом с университетом располагалась такая же величественная городская библиотека. Около входа в нее гостей встречала бронзовая, слегка позеленевшая от времени скульптура переписчика, сидящего за столом и разбирающего свитки.

Слева от городской башни высилась громада, когда-то бывшая прекрасным величественным зданием ратуши. В дни расцвета Фанкор-Зора это задние было предметом гордости жителей и воплощением могущества города. На фасаде здания ратуши еще сохранились колонны, покрытые искусной резьбой по камню. Они изображали деревья, их капители были выполнены в виде мощной кроны с густой листвой.

Уцелевшие огромных стрельчатые окна были украшены искусно сделанными витражами. Некоторые из цветных стекол выпали из своей оправы и теперь лежали на мостовой. Оконные проемы были украшены тонкой затейливой резьбой, такой же, как и колонны. Только ветки деревьев тут были тоньше. Эсса задумчиво нагнулась и подобрала фрагмент толстого красного стекла, выпавший из оправы витража. Девушка посмотрела сквозь него на тускнеющее солнце, потом на спутников и, улыбнувшись, рассеянно убрала в карман.

Огромный купол, венчающий здание ратуши, тоже уцелел. Он был сетчатый, украшенный спиральной решеткой и от этого казался невесомым.

На крыше внушительного сооружения, на каждом из нн четырех углов располагались статуи фантастических животных, похожих на огромных крылатых пантер. Три из них все еще восседали на крыше. Казалось, они окаменели, пытаясь взмыть в небо и покинуть это одинокое мрачное место. Четвертая фигура упала на камни площади и теперь валялась на боку. Отколовшиеся при падении крылья лежали рядом.

Проходя мимо морды упавшей каменной пантеры, Андри задумчиво погладил неживого, лишившегося своих мощных крыльев зверя по голове. Камень, из которого была выполнена статуя пантеры, был обработан настолько искусно, что казалось, что рука прикасается к настоящей шерсти и даже чувствует живое тепло.

В середине площади располагались остатки огромного мраморного фонтана. Его скульптурная композиция изображала чародея, повелевающего водной стихией и призвавшего из глубин океана самых причудливых рыб и других необычных морских существ. Тела рыб и осьминогов переплетались в прихотливые узоры, а из ртов рыб когда-то извергалась вода. Главная же струя фонтана должна была бить из посоха волшебника, который тот держал обеими руками высоко над головой.