– Большая честь для меня, брат приор! – пылко воскликнул юноша, прижав руки к груди, – Я приложу все старания, сэр Джерольф!

– Надеюсь, – благосклонно кивнул приор, – А теперь слушай внимательно. Вечером сюда прибудут из главной ставки Вечного Ордена в Калагуррисе двое братьев-охотников. По приказу Великого Магистра Гая Месора на выполнение этой задачи отправятся лучшие из лучших: рыцарь-капитан Бертран Реверден и рыцарь-лейтенант Конрад Росс. Брат Бертран уже при жизни стал легендой, настолько он известен своей непримиримостью, беспощадностью к преступникам и готовностью идти до конца. Брат Конрад – прекрасный следопыт, опытный охотник на магов и мой личный друг. До сих пор от него не ускользнул ни один злодей, как бы ловко он ни прятался. Тебя я назначаю при них оруженосцем. На рассвете вы все трое отправитесь в Руве̇н, в ведение командора Маркуса Виа̇тора, он возглавит операцию по поимке зачинщиков мятежа. Будь готов исполнять любые поручения достойных братьев. Если ваш поход будет успешным, в чем я не сомневаюсь, мы ускорим твои Испытания.

– С кем или с чем нам придется иметь дело, сэр? – решился спросить послушник, испугавшись собственной храбрости.

– Садись, – приор показал юноше на резной деревянный стул.

Армин повиновался. Брат Джерольф разложил перед послушником четыре портрета:

– Это те люди, на поиски которых вы отправляетесь. А̇̇ндри Мак Глейс, маг духа, самый опасный из них. На его счету отряд охотников, которых отправили за ним в погоню и церковная экспедиция братьев-искателей, которые просто составляли описания старых храмов Марссонта. Именно из-за его казни в Рувене вспыхнул мятеж. Это Эсса Ларк, его сообщница и любовница. Прошла обучение как глеронский вор, но в гильдии не состоит. Как утверждают источники в Рувене, подготовка мятежа – ее рук дело. Виэ̇ри Ларк, младшая сестра Эссы. Маг стихий, говорят, что очень талантлива. В участии в мятеже не замечена, скорее всего, просто следует за своей преступной сестрой. И, наконец, Мате̇ос А̇рра. Бывший телохранитель барона Де Шаррака, беглый раб, гладиатор, известный всем столичным любителям подпольных боев без правил под кличкой «Энье̇сская ртуть». Военную организацию мятежа и вооруженное сопротивление властям обеспечивал именно он.

– Выглядят как обычные люди, – в голосе Армина прозвучало разочарование. Впрочем, одно из изображений невольно притягивало взгляд юного послушника, заставляя возвращаться к себе снова и снова.

– Будь уверен, брат Армин, что вы столкнетесь с настоящей опасностью. – нахмурился сэр Джерольф, – Эти люди не только смогли поднять все Тюремные острова на восстание. Мятежники уже знают, что проиграли, и что их ждет мучительная казнь. Именно поэтому они будут сражаться до последнего, не на жизнь, а насмерть. Это будет намного опаснее и серьезнее всех твоих тренировок в Ордене. Это реальная жизнь, это реальные враги и, поверь мне, то, с чем вам придется столкнуться, будет гораздо страшнее.

– Я не подведу вас, брат приор! – с жаром воскликнул Армин и вытянулся в струнку.

– Я надеюсь на это, – кивнул приор, – А теперь ступай. Будь готов поступить под командование брата Бертрана и брата Конрада. Внимательно наблюдай за ними, у них есть чему поучиться.

Воодушевленный послушник почти вприпрыжку бежал по коридору. Совсем скоро он будет сражаться с настоящими злодеями бок о бок с самыми опытными братьями-охотниками. Это вам не испуганных деревенщин ловить! Армин сделает все, чтобы заслужить уважение и одобрение братьев, а может быть, даже и похвалу.

1.

Рувен, Тюремные острова, королевство Трезеньель, 26 клианна 1137 Эры Пророка, восемь часов пополудни.

Руве̇н полыхал. Огромное величественное здание Цитадели Слез, которая еще каких-нибудь два месяца назад казалось вечной и незыблемой, сейчас превратилось в огромный гудящий костер. Его искры с оглушительным треском выстреливали в ночное небо, рассыпаясь в вышине зловещими фейерверками. У подножия Цитадели полыхали огоньки поменьше – это догорали жилые кварталы.

С высоты холма зрелище охваченного пламенем Рувена напоминало чудовищный, огромных размеров именинный торт со множеством свечей, как будто какое-то могущественное жуткое существо хотело порадовать таким образом своего любимого ребенка. Но вовсе не демон был причиной гигантского пожара. Это правитель Трезенье̇ля, Его Королевское Величество Максимиллиан Третий, велел разжечь этот костер на Тюремных островах, чтобы показать всем своим подданным, что ждет тех, кто осмелится бунтовать против власти монарха.

Огонь бушевал и свирепствовал, зловеще треща и воя. Но даже гудение пламени не могло заглушить крики и стоны умирающих. Восстание было подавлено.

Над островом поднималось багровое зарево. Отсюда, со стороны холма, можно было различить, как полыхают пламенем и оба соседних острова – Шойе̇̇ и Анти̇нн. Возможно, капитанам, матросам и пассажирам кораблей, проходящих в этот момент в Суровом море мимо Тюремных островов, зрелище показалось бы пугающим, но завораживающе прекрасным, но те, кто наблюдал сейчас за ним с холма, так не думали.

***

На холме за пожаром Рувена наблюдали четверо – двое молодых мужчин и две девушки. Один из парней, лет двадцати пяти, стоял в отдалении от всех. Он был высоким и худым. Его светлые, длинные, до плеч, волосы были собраны в хвост со лба и висков – так часто делают свободолюбивые горцы Марссо̇нта, лучшие стрелки и охотники на всем Каэро̇не. Вот только ни лука, ни стрел при нем не было.

Похоже, в последнее время этому человеку было некогда следить за своей одеждой. Сейчас она была перепачкана пылью и сажей, кое-где виднелись бурые пятна крови, но мужчина не обращал на это внимания.

Лицо молодого человека, худое, небритое и изможденное, покрытое копотью, выражало безграничное отчаяние. Брови были изломаны и страдальчески приподняты, что придавало этому тонкому лицу с острыми чертами трагическое выражение. У губ залегла горькая складка.

Руки молодого мужчины были сжаты в кулаки, его поза была напряженной, как будто все его тело пронизывала жестокая боль. Как будто ему физически передавались страдания тех, кого сейчас беспощадно добивали королевские солдаты на улицах Рувена. Парень внимательно, не отрывая взгляда, смотрел на горящий город. Казалось, что здесь, на холме, находится только его тело, оболочка. Душой же и мыслями этот человек был весь там, внизу, с ними – с теми несчастными, кто погибал сейчас в Рувене.

В нескольких шагах от светловолосого мужчины за пожаром наблюдали две девушки – одна постарше, другая помладше. Старшая обнимала младшую за талию, успокаивающе прижимая к себе.

Обе девушки были очень похожи друг на друга. Изящный овал лица, высокие скулы, волнистые, черные, как смоль, волосы, узкие темные брови, миндалевидные глаза, уголки которых были слегка приподняты к вискам, – выдавали в них сестер. Вот только они были совершенно разные.

Волосы старшей из девушек были коротко острижены. Ее лицо не было идеально красивым. Скорее, оно было необычным. Ноздри прямого и тонкого носа были немного широки для идеала, что придавало лицу капризное выражение. Рот с тонкими розовыми губами ценители красоты тоже назвали бы чуточку большеватым. Но эти недостатки были совершенно незаметны, потому что внимание того, кто смотрел на лицо старшей из сестер, сразу притягивали глаза – огромные, зеленые, обрамленные густыми длинными ресницами. Сейчас девушка тоже неотрывно смотрела на город, на пожарище, устроенное королевскими войсками. Ее глаза недобро щурились, как будто увиденное не расстраивало ее, а скорее, приводило в ярость.