Когда Злат закончил эту свою пытку, Есенья едва сумела пальцы от лавки отодрать, а щеки горели посильнее кирпичей, которыми печка была обложена. В голове творится полный хаос, среди которого явственно виднелся один вопрос — что это, мать его, было?! Хотя лучше Ламию не поминать, а то становится гораздо понятнее, что именно это было…

Как волосы домывала и ополаскивалась и не запомнила, все словно в тумане осталось. Очнулась только на улице, уже одетая, когда волчья морда рядом зубами клацнула. Помчались к дому и едва успели в избу заскочить. За порогом словно демоны заскакали. Зарычали, завыли, заскреблись.

Есенья попятилась подальше от входа и за печкой спряталась.

Скоро, правда, стихло. Волчара оказался не слишком настойчивым.

— Я тут пока… — в глаза Злату смотреть было невозможно. Потому все ещё аллеющая щеками Есенья прятала взгляд в пол. Взялась за птицу… тетерева тушатся быстро… жаль, что овощей никаких не было. Хорошо, что разделала ещё до баньки.

Пока поспевала птица, разогрела пшенку, поставила котелок, полотенцем укрытый, на стол.

— ой! — едва не подскочила, вспомнив. Но тут же снова смутилась. Вообще как то было теперь очень странно с царевичем в одних стенах находиться. После того, как он её всю вот так… ну вот опять жарко стало. — Я вот тут нашла. — бочонок об стол грохнул как то слишком сильно. И снова губы кусать принялась. Нерешительно подняла взгляд, исподлобья поглядела на супружника.

Может, алкоголь поможет им обоим немного расслабиться? Со Светом вон как они с первой встречи сдружились, выпив при встрече. Может, это то, что им обоим нужно?

Жена явно обладала истинно женским даром делать из ничего салатик, с прической он был согласен, а вот с трагедией не очень. Впрочем, истеричной барышней девушка не была.

— Не смотри на меня на так. Ты красивая девушка. Даже очень, — улыбнулся змей, опускаясь на стул и о чем-то крепко задумавшись, крутя в руках столовые приборы. Сознание ехидно интересовалось неужели так приперло в плане секса, что у него даже идея возникла об отношениях, не говоря о том, чтобы предложить их или он хочет уесть Света? Ну не предложил бы он попробовать узнать друг друга лучше другой девушке. Нельзя сказать, что он влюбился с первого взгляда, но Есенья поднимала с глубины души давно забытую нежность вперемешку с горящей огнем страстью, когда их глаза встречались. Ни одна любовница не будила в нем ничего даже отдаленно похожего.  К ни го ед . нет

Ели в тишине, Злат был задумчив и прислушивался к звукам снаружи. Хищники в дом не полезут, но мало ли что, но только ветер выл: видимо, началась метель. Хорошо, что они успели попасть в дом до непогоды.

Медовуха согрела и придала смелости: если что, то он ничего не терял, но приобретал, возможно, многое. Сидевший в глубине души страх победить было трудно, но если ты не борешься с ним, то рано или поздно тот поглотит тебя.

— Я хочу предложить тебе реальный брачный контракт. Если ты не любишь Света и не отдала свое сердце никому другому… Обещаю, что не буду пользоваться услугами любовниц, если нас кто-то найдет и мы снова попадем во дворец, но… — змей улыбнулся, кладя руки на плечи девушки и заглядывая ей в лицо.

— Боюсь, что ты слишком волнуешь меня. Говоря о реальном контракте, я включаю туда и супружеские отношения. Если поймем, что жить друг с другом нам невмоготу, то можно развестись. Я говорю это не чтобы тебя обидеть, а чтобы сказать, что не только у меня есть право начать бракоразводный процесс. Но я не думаю, что до этого дойдет, по крайней мере с моей стороны, — змей удобно устроил подбородок на плече жены, обнимая за талию. Лишнего себе пока не позволял, но тяжелое дыхание на шее Есеньи давало понять, что тому непросто держать себя в руках.

— Ты веселая, умная, не манерная и не стервозная, не трусливая, с тобой интересно и не пропадешь даже в такой холодине, — Злат бережно огладил девичью талию через ткань.

Кусок в горло лез с большим трудом, хотя голод в желудке ощущался. Есе казалось, что с каждой минутой нить между ними натягивается и уже едва не звенит и грозит вот-вот порваться. Что тогда будет, когда это напряжение прорвётся?

И никак не ожидала девушка того, что последует дальше. От медовухи в голове стало легче, но вот жар в теле лишь усилился. Она только убрала свою тарелку, ополоснула руки и вернулась к столу, но не успела сесть, как Злат подошёл вплотную. Его руки обжигали даже сквозь одежду, а слова, казалось, проникали в самую душу. Она боялась поверить в услышанное, искала на его лице признаки того, что это такая дурная шутка, но, похоже, говорил царевич вполне искренне.

— Я не… — говорить и ощущать на шее горячее дыхание было крайне проблематично. Голос почему-то не слушался, — не люблю никого… кроме тебя.

Признание далось неожиданно легко, будто так и хотело вырваться все это время, но царевна боялась, что тем лишь оттолкнёт Злата. Вдруг тот решит, что она слишком легкомысленная, если влюбилась едва его зная или что хочет власти или ещё что дурное? Как бы смогла объяснить ему, как волнуется сердечко рядом с ним? Как хорошо и спокойно, когда они просто разговаривают. Как восхищается его статью, когда он общается с придворными. И как гордится решениями, которые царевич принимает на благо народа. А ещё он бывает таким простым, как тогда в городе, близким и родным, заботливым.

Дрожащие пальчики опустились на груди царевича. Будь что будет. Может, вернувшись во дворец он опомнится? Вспомнит о своём обещании себе самому и нежелании быть чьим-то мужем? Пускай… Но сейчас, здесь, они были вдвоём. И Есенье хотелось поверить в эту невозможную сказку.

Странно, что мысли в мозгах еще остались после инцидента в бане и тихого признания девушки. Ох, спать сегодня он будет из рук вон плохо. Нельзя пока снимать чертов браслет, с их "везучестью" им только беременности в таком холоде не хватало. Отлично, он думает еще о ком-то, кроме себя. Попал куда более крупно, чем сам предполагал, но сгорит к чертовой матери на матери на месте, если не позволит себе хотя бы немного отпустить поводья. Если уж не получать удовольствие самому, то хотя бы подарить его ей, да и кто сказал, что хотя бы ласкать тело супруги — это не удовольствие. Сумеет сам себя оттащить, наступить на горло желанию довести дело до конца.

— Иди сюда. Не бойся, — мягко попросил Злат, перемещаясь с девушкой на застеленную чистым бельем кровать. И как делили бы ту не понятно — одна в доме. Видимо, тут супружеская чета жила, но пусть тут жили хоть девятихвостые лисицы, это сейчас вряд ли могло бы оторвать горящий взгляд молодого человека от прекрасного юного смущенного лица с чуть приоткрытыми губами.

Если уж хотел учить целоваться, то почему бы не приступить к урокам немедленно? Раздеться всегда можно успеть, но у кого карета через пять минут уходит? Вся ночь впереди, вряд ли кому из них захочется ночью выйти волкам в зубы.

Змей улыбнулся почти хищно, поглаживая "жертву" по спине. Она будто правда была кроликом перед удавом и первым делом нужно расслабить это нежное, пусть временами и чуточку невозможное существо.

— Я не хочу и не буду делать тебе больно. Не бойся. Ты же любишь танцевать? Это тоже своего рода танец, — кто бы знал как хотелось перейти в горизонтальную плоскость, но можно ставить жирный крест на интимных отношениях, если грубо вести себя с невинной девушкой. Невинная-то она невинная, но разжигает в нем такие мысли, которые не снились прожженым куртизанкам.

Начал царевич с нежного поцелуя, зарываясь пальцами в женские волосы. Так давно хотел прикоснуться к каштановому водопаду, усмирить своими касаниями, теперь только дал себе волю, постепенно добавляя в поцелуй те искорки страсти, рождавшиеся в его груди.

Не бойся? Она и не боялась его. Скорее собственных ощущений с ним рядом и того неизвестного, что происходит между мужчиной и женщиной за закрытыми дверьми. Она знала о том, как с физиологической точки зрения проходит сей процесс, спасибо живности в деревне и тем книгам, которые подпихивали учителя. Но одно дело знать об этом из книг и совсем другое, когда это вроде как происходит с тобой. Впрочем, Злат не давал ей времени на раздумья. Под хищным взглядом супружника её коленки неожиданно стали совсем слабыми, не желая более ровно держать ноги. Да и все её тело стало таким странным вмиг. Она ощущала себя, словно податливая глина под его руками, готовая принять ту игру, которую он решит вести. Движение его пальцев в собственных волосах оказалось неожиданно чувственной лаской. Не думала Есенья, что может так реагировать на такое… но по спине то и дело волной пробегали мурашки. А в купе с поцелуем и вовсе выбивало землю из-под ног. Еся отвечала, как умела, пытаясь вторить его движениям, не скрывая больше того, что чувствует. Жарко дышала, ощущая нарастающую и в нем самом бурю. Цеплялась пальцами за его рубашку. Не в силах больше идти на поводу у робости окончательно отпустила ситуацию. Не то всхлипнула, не то простонала еле слышно, прикусывая его за нижнюю губу и сама зарылась пальцами в золото его волос. Ей самой не меньше его хотелось коснуться их…