Еська не кривила душой и не льстила. Она и правда бывая в городе зачастую слышала, как обсуждают молодого властителя. И не было в тех речах нарочитой слащавости, простой люд с уважением относился к своему правителю.

— А мне вот деревенских гонять приходилось. Как младшая сестренка появилась, ее все вечно обидеть норовили. Ну пухленькая немного была, но это ведь не повод! — вспомнив детское своё возмущение Еська даже поднялась и села. — помню. Набрала я крапивы и так соседского мальчишку отходила…он ее за косу оттаскал, что Любаня пол часа ревела. Мне правда и самой потом этой крапивы от маменьки его влетело, но я быстрая была, удрала в лес, у меня там свой схрон недалеко от деревни был, переждала денёк, — хихикнула девушка.

— Почему "любил"? — хмыкнул Светлость, скармливая огню очередную порцию еловых иголок. Такое ощущение, что девушка не поднимала с земли иголки, а по дереву за ними лазила, иначе откуда у нее в волосах столько лесного сора. Волосы, к слову, были шелковистыми, мягкими, руки так и тянулись, а тут дорвался можно сказать.

— Я и сейчас весьма не против похулиганить, вот ситуация только не располагает, — им сейчас только игривости не хватало, вдвоем в пещере-то.

— Нельзя, чтобы тебя любили все, кто-то обязательно будет недолюбливать, а то и извести хотеть. Власть никогда не дается просто, даже если ты о ней не просил, — нужно было это сказать хотя бы для того, чтобы девушка не обманывалась улыбками народа: да, большинство из них и правда рады тебя видеть, но встречи проходили скорее как хорошо организованные военные операции: со стороны простых людей никто никого и ничего не видит, но общается весь из себя такой прекрасный Полоз с населением и общается, но в толпе маги и люди с оружием, одежда обработана кучей заклинаний: нож не воткнещь, магией не ударишь. Сами приготовления настолько выматывали силы, что приходилось народ радовать не столь сильно радовать своей персоной как хотелось. Арбалетного болта в плече и сковывающего с удушающим заклинанием на одной такой встрече Злату было более чем достаточно. Хорошо, что Свет рядом был, а то закончил бы свои дни он намного раньше, наивный и восторженный идиот.

— Детям повод обычно уже то, что ты хоть чем от них отличаешься. Даже по цвету волос и не деревенскому говору сперва меня дразнить пытались. Ох, как я дрался… — вспомнить сейчас было смешно. Мать только зубами скрипела на очередное "упал" или "на тренировке", осматривая побитые руины лица или костяшки пальцев детища. Но это если ловила его до использования живой воды, конечно же, а он был не такой дурак, чтобы позволять Ламии ловить его слишком часто.

— Отлично, значит мне повезло попасть в такую за…падню почти с лесным жителем, — вот уж воистину: в "за…" они попали весьма обширную. Чувство подлости подсказывало, что найдут их не сразу. В других мирах еще и время может тянуться по другому: тут несколько часов прошло, а в Нави несколько минут, и скажите спасибо если не секунд.

— Да мне кажется деревенские все могут в лесу прожить. Ну, если, конечно, не совсем беда с головой. Там же живешь каждый день в единении с природой. Иначе-то никак. Лес, да земля только и кормят. — отмахнулась от замечания, — и тушки разделывать научишься и веревку из осоки плести.

От мяса сейчас Еська бы не отказалась.

— Как то с тятькой на охоте перепелов подстрелили. Одного прямо там на поляне заделали, вот была вкуснота… во дворце, конечно, тоже хорошо кормят, но когда своими руками поймано, приготовлено, да в лесу съедено… это совсем другое. — она мечтательно зажмурилась, но вдруг встрепенулась, — я как маньячка какая-то говорю, да? — вдруг смутилась Еська.

— Ты это у змея спрашиваешь, который по своей сути хищник? — интересуется Злат, как никогда горюя сейчас о собственных палатах: там на кровати иглы не норовят тебе воткнуться в задницу или еще какие интересные места. Все-таки когда привыкаешь к комфорту, пещера с костром это романтично первые минут двадцать, но если загонять себя в депрессию, то от этого никому хорошо не будет.

— Если вы бы человека разделали, то я согласился бы, что маньяка, а так охота — это интересно. Окружение способно дать еде несколько очков перед бездушными стенами дворца. Слава богам, что пышные только обеды. Убиться вилкой можно есть, когда на тебя то и дело бросаются взгляды. Подавиться — так точно. Я бы не отказался сейчас хотя бы от голубя, но для этого хотя бы лук нужен, а вот чего нет того нет. — нужно смотреть в будущее по возможности с позитивом: должно же им после елочной ночи повезти.

— Думаю, мы точно отыщем завтра какое-то поселение, — не сдержавшись, Еська зевнула, прикрывая рот ладошкой. — ну или хотя бы зимнюю сторожку. Все точно будет хорошо.

Она все же легла снова, поджимая ноги к груди. Так было холодновато. Сейчас бы одеяло потолще…

Но ведь нужно брать иногда инициативу в свои руки?

— Ты… — она старалась не смотреть в глаза царевичу, — мог бы лечь рядом… так будет теплее. Я… ты не подумай чего, это только чтобы согреться.

Она даже зажмурилась, лежа на боку, закрыла лицо ладошками.

Если бы и сомневался, что с другом "до дела" у них не дошло, то стоило увидеть только как девушка смущается. Это неожиданно подняло пребывающее в глубокой депрессухе настроение. Спрашивается, с чего бы: с девственницами проблем не оберегься, сам поседеешь их делать женщинами, а если уж делать, то с полной уверенностью в то, что и ее и твои страдания на этом поприще не зря. Сейчас только о девственницах и сексе думать, конечно. Других проблем нет.

— Я не трону тебя, если ты сама не захочешь…в любом смысле, — стоит, пожалуй, сказать, а то после полей странно что она от него не шарахается: странный змей — как целоваться лезть и лапать, так он первый, а как законность брака подтверждать так подумает, пожалуй. Тут даже не "странный", а "наглый" использовать можно. Где узнаешь человека как не в таком приключении, а знаки судьбы нужно смиренно принимать и против них не идти, да и при всем желании не получится делами отгораживаться.

— Не смущайся. В конце концов почти вся Навия считает, что объятия — это минимум, что мы себе позволяем. Прижмись поближе, наги сами по себе теплее людей, но вот холод может нам устроить кузькину мать. Клади голову на плечо и спи давай, веток я в костер подбросил, вроде подольше гореть должно. На крайний случай: если костер вдруг погаснет, а я буду из себя изображать труп, но дышащий попробуй костер развести заново — отогреюсь. Если не сможешь, одна иди ищи людей. Рано или поздно нас найти должны, а так поваляюсь льдышкой, ничего со мной не случится, но это в крайнем случае… — лучше предупредить заранее о самых неприятных вещах, которые могут произойти.

Ох этот Злат… ну что стоило просто лечь рядом и не устраивать целую лекцию о том, какой он благородный и трогать ее не собирается. Лучше бы подумал об этом на днях, тогда, на поляне, когда она вся горела под его поцелуями. Вот и сейчас все внутри всколыхнулось снова от такой близости. Она устроилась у него под рукой, примостив голову то ли на плече, то ли на груди и постаралась расслабиться, но муженёк решил добить и не дать расслабиться.

— Что? — она дернулась, чтобы снова найти его взгляд, желая убедиться, что змей не шутит. Конечно, описанное им было бы логично, змеи то вроде тоже на зиму в спячку впадают, но никак не ожидала Есенья, что в человечьем облике с ним может такое случиться. Только вот снова оказалась так близко к нему. Непозволительно… помимо воли взгляд на цареву улыбку упал, тут же память услужливо перед глазами воскресила воспоминания, какими он может быть нежным или требовательным. Выдохнула порывисто, обжигая его собственным дыханием. Облизнула собственные пересохшие вдруг губы. Сама не заметила, как пальцами сжала рубашку мужа.

— Надеюсь, до этого не дойдет. Просто говорю что делать на случай моего переохлаждения. Ты же не хочешь меня отогревать более приятным способом? — усмехнулся Полоз, который в данную минуту сомневался в собственном утверждении.