— А где же сами халацевты? — спрашиваю я, стараясь, чтобы мой голос звучал как можно более невинно.

Ад поворачивается ко мне, и на его губах играет привычная насмешливая улыбка.

— О, наш доблестный патруль устроил им экскурсию по местным достопримечательностям. Видимо, халацевты оказались настолько впечатлены, что забыли вернуться, — отвечает он, и я замечаю, как упомянутые волки еще больше понурились, опуская головы.

Что-то здесь не так. Я чувствую это каждой клеточкой своего тела. Ад явно что-то недоговаривает, а эти следы... Они не дают мне покоя. Но я решаю молчать и наблюдать. Возможно, так мне удастся узнать больше о том, что на самом деле происходит.

Ад начинает отдавать приказы, и мы приступаем к осмотру места происшествия. Я внимательно изучаю каждую деталь, каждый след, стараясь запомнить все, что вижу. Кто знает, может быть, эта информация пригодится мне позже.

Медленно обхожу поляну, внимательно всматриваясь в каждый кустик. Вдруг замечаю, как что-то блестит в листве. Что за хрень?

Оглядываюсь по сторонам. Отлично, все заняты своими делами. Как будто я тут вообще не существую. Ну и ладно, мне же лучше. Быстро нагибаюсь и поднимаю находку.

Пуговица. И не простая, а явно от формы Убоя. Я хмурюсь, вертя ее в пальцах. Наверное, кто-то из своих потерял?

Делаю несколько ненавязчивых кругов вокруг "очага", внимательно разглядывая присутствующих. УК всех пуговицы на месте, как и мои. Значит, до нас здесь уже был кто-то из Убоя. Еще одна загадка в копилку происходящего звездеца.

Я мысленно признаюсь, что ничего не понимаю, но в голову упорно лезет образ офицера, внимание которого мы со Взгрихом привлекли на прошлой вылазке…

Если патруль обнаружил халацевтов и заставил их бежать, то как возможно... И тут до меня доходит. Халацевты были здесь не одни. Может, их кто-то ждал?

От этой мысли по спине пробегает холодок. Если я права, то ситуация гораздо серьезнее, чем кажется на первый взгляд. И сдается мне, что я опять окажусь в самом центре этого урагана. Как всегда.

Сжимаю пуговицу в кулаке, решая пока никому о ней не говорить. Даже Аду. Сначала я должна переварить все что видела и слышала ранее. Возможно, наедине с собой, что-то уловлю интуитивно.

Продолжаю осмотр, стараясь выглядеть как можно более незаинтересованной. Ага, просто прогуливаюсь тут, ничего особенного. Не обращайте внимания на лису. Нет здесь никакой лисы, вам показалось.

Останавливаюсь. Задумчиво разглядываю листву под ногами.

Интересно, сколько всего может скрываться на этой площадке. И ведь никто даже не додумается расчистить ее, обычно так не делают. Но после моей находки невольно закрадывается подозрение, что никто об этом не думает не потому что узколобый, а потому что действительно можно найти то, что найти не нужно.

Вспоминаю офицера с прошлой вылазки. Он единственный, кто обратил внимание на то, что мы со Взгрихом полезли в здание. Волки, конечно, в массе своей туповаты, но ведь не настолько, правда? Их с щенячества обучают верить безусловно. Безпрекословно подчиняться… Поэтому Взгрих, видя улики против Убоя не воспринял их. И не воспримет, как и любой другой волк.

Я поднимаю взгляд на волчару, раздающего уазания.

Любой волк, воспитанный в стае не станет верить. Любой.

Но не лис.

Кусаю губу, вспомнив, как попала в Убой. Луше всего лисы умеют хитрить и манипулировать, когда им это выгодно. В ином случае даже не станут напрягаться.

– Шияро! Ты там корни пустила? – раздается недовольный голос Дайра.

Я встряхнулась и поспешила к остальным. Ад стоял, скрестив руки на груди, и хмуро оглядывал поляну. Его взгляд скользнул по мне, и я невольно поёжилась.

– Что-нибудь интересное нашла, лисичка? – спросил он с привычной усмешкой, но в глазах читалось напряжение.

– Ничего особенного, – пожала я плечами, стараясь выглядеть как можно более равнодушно.

Ад прищурился, явно не поверив, но развивать тему не стал. Вместо этого он повернулся к остальным:

– Заканчиваем здесь. Собирайте образцы и возвращаемся на базу.

Смотра на его широкие плечи и думаю. Снова. Учитывая, что он ведет свою игру, он вполне может быть причастен к тому, что здесь происходило до прихода патруля. И если бы это было так, что я долдна сделать? Уж точно не рассказывать ему о найденой улике. Но вся проблема в том, что как только я сяду с этой пуговицей в бус она перестанет иметь ценность. Тогда что мне делать?

Я встряхиваю головой, понимая что в ней полный бардак.

Я не знаю, кому верить. Ад не сделал мне ничего плохого, но я не знаю за кого он. Я не понимаю, кто команда плохихз, а кто команда хороших. Это в аналитическом у меня с этим не было бы проблем. Если ты лиса – ты в команде хороших… наверное. Во всяком случае, в своей команде.

– Шияро, – голос Ада вырвал меня из размышлений, – ты идёшь или решила тут заночевать?

Я забираюсь в бус, чувствуя, как пуговица в кармане словно прожигает дыру. Краем глаза замечаю какое-то движение глубоко в лесу. Резко поворачиваю голову, но там уже ничего нет. Показалось? Или кто-то следит за нами?

Устраиваюсь на сиденье, невольно сжимая пуговицу в кулаке. Мой взгляд прикован к спине Адиссила. Я пытаюсь проанализировать всё, что он говорил и делал раньше. Он явно против Убоя, это понятно. Но насколько далеко он готов зайти в своих отношениях с халацевтами?

С детства нам твердили, что халацевты — террористы. А теперь Ад пытается о чем-то с ними договориться. Это выбивает меня из колеи. Я не понимаю, хорошо это для меня или плохо. Чью сторону мне выбрать? И есть ли вообще правильная сторона в этом бардаке?

Бус трясет на ухабах, а я продолжаю размышлять. Может, Ад просто использует халацевтов в своих целях? Или у него есть какой-то более глобальный план? И где во всем этом место для меня? Я чувствую себя пешкой в чужой игре, и это чертовски бесит.

Внезапно бус резко дергается в сторону. Меня бросает вперед, и я не успеваю сгруппироваться. Удар. Скрежет металла. Звон разбитого стекла.

Острая боль пронзает висок. На мгновение всё темнеет перед глазами.

Прихожу в себя, лежа на Самоэ. Голова раскалывается, спина ноет. Что-то теплое течет по лицу. Кровь? Пытаюсь стереть ее, но только размазываю.

— Что случилось? — кто-то хрипло спрашивает. — Ох, черт... — стонет кто-то другой.

Я с трудом поднимаюсь, цепляясь за сиденья. Нужно выбраться отсюда. Разбитое окно кажется единственным выходом.

Но тут я замираю. Среди деревьев мелькают тени. Много теней. И они приближаются.

Ледяной ужас сковывает всё тело. Я понимаю — нас пришли убивать.

Мысли лихорадочно несутся в голове. Кто это? Халацевты? Или кто-то из Убоя решил избавиться от нас? А может, это те самые "друзья" Ада, о которых он никогда не говорил?

Я оглядываюсь на остальных. Волки медленно приходят в себя, но они явно не в форме для боя. Ад... где Ад? Я не вижу его среди обломков.

Паника нарастает, но я заставляю себя собраться. Сейчас не время раскисать. Нужно действовать, и действовать быстро.

— Всем, кто может двигаться — на выход! — командую я, удивляясь твердости в собственном голосе. — Живо!

Я первая выбираюсь через разбитое окно, морщась от боли в потревоженной спине. Осколки впиваются в ладони, но я игнорирую это. Сейчас главное — выжить.

Тени среди деревьев становятся четче. Я различаю фигуры, и мое сердце пропускает удар. Это не халацевты. Это волки. Но не такие, как в Убое. Эти выглядят... дикими. Опасными. Готовыми разорвать нас на куски.

Я оглядываюсь на бус. Остальные медленно выбираются наружу, помогая друг другу. Дайр тащит на себе бессознательного Взгриха. Самоэ прихрамывает, но держится на ногах. Ада всё ещё нигде не видно.

— Держитесь вместе! — кричу я, пытаясь собрать всех в группу. — Спина к спине!

Волки приближаются, их глаза горят недобрым огнем. Я насчитываю не меньше десятка. Мы в меньшинстве, ранены и дезориентированы. Шансы не в нашу пользу.