– Принеси пинцет, антисептик и спирт.

– Артефакт нужен? – спрашивает тихо, будто я могу услышать.

– Немного. Подживим, чтобы быстрее регенерировало.

Я не поняла о чем они говорят, но уже скоро мне продемонстрировали.

Сначала врач вытащил занозы из моих пальцев. Было больно, но терпимо. После обработал все спиртом. Едкий запах этого вещества невозможно игнорировать, поэтому в какой-то момент я начала фаркать, на что врач понимающе улыбался.

– Вы не чувствуете? – морщусь я.

– К сожалению, нет, – улыбается мужчина. – Все оборотни, работающие в медицине, имеют отклонения с обонянием. Оно у нас выжжено препаратами.

Задумываюсь. Если мы себя насильно заставляем отключать его, то санитарам не нужно прилагать усилий. Но это скорее минус, чем плюс.

– А если есть необходимость? – спрашиваю спокойно, наблюдая, как сильные пальцы пархают над моими. – Вы ведь уже его не вернете?

– К сожалению, – вздыхает он. – Но мне это не мешает жить.

Ну да, все равно есть ответственность перед обществом, которую нельзя игнорировать.

Когда волчица принесла странную расписную коробку ее цепкий взгляд нисколько не изменился. На этот раз он был даже более открытым, но вопросы задавать или претензии предъявлять она не стала. Хотя, что она могла мне сказать? Что я лисица и мне в полку не место? Ну так плавали уже, знаем.

– Что это? – спрашиваю, разглядывая коробку.

Такую я впервые видела. Ничем не примечательная на первый взгляд, она имела странные и незнакомые мне рисунки.

– Говорят, что это новейшие технологии, – усмехается мужчина и качает головой, обхватывая мой палец и поднося к коробочке. – Но я знаю, что это краденая технология.

Оп-па! А вот это уже интересно.

– Краденная у кого? Я раньше ничего подобного не встречала.

– Ну удивительно, кадет. Мы таким не делимся. Ты же знаешь наши отношения с лисами. Несмотря на сотрудничество, мы все равно соперники, – он щелкнул по артефакту и тот зашипел, загудел и засветился приятным мягким светом. – Эту штуку у халацевтов изъяли. Портативный лекарь. Заживляет небольшие и неглубокие раны, снимает шрамы.

Значит, технология наших врагов. Любопытно.

Я всегда считала, что халацевты примитивны. В смысле, нам так говорили на курсе. Они обладают какими-то знаниями, но не разумнее нас и действуют, руководствуясь исключительно эмоциями. Опять же, причинение вреда мирному населению врага, никогда не было благородным, но они из раза в раз продолжали свои нападения.

Однако, последняя встреча показывает, что есть в них и рассудительность. Возможно, это заслуга лишь одного командира, а может быть это касается всех халацевтов, кто их знает?

– Еще часов восемь будет ныть, но завтра пальцы будут, как новенькие, – и мужчина заглядывает мне в глаза. – Передайте офицеру Крайму, что я свой долг выполнил.

Молча отнимаю пальцы из захвата врача и осматриваю их. Кожа вокруг ногтей воспалённая и все еще ноет, но уже не так сильно. Даже выть расхотелось. Можно даже немножечко попортить жизнь парочке волков, чтоб им жизнь медом не казалась.

Хотя я и так провалилась по всем фронтам. Не представляю даже, как восстанавливать свой авторитет в глазах волков. Ну да, да, он был бабским, бабским и остался, но я хотя бы могла похвастаться, что была лучшей на потоке, а сейчас выходит, что все это просто пшик.

Прохожу через коридор. Пристальный взгляд волчицы вынудил остановиться и замереть. Я смотрю в серые глаза и вздергиваю бровь, копируя волчару.

– Могу чем-то помочь?

Сама же себя одергиваю, потому что вопрос из разряда “Чего желаете хозяин?”. Мама бы мне за него подзатыльник отвесила. Потому что я не услужливая псина и пригибаться тут не собираюсь.

– Просто проваливай, лиса, – отвечают мне хмуро. – Из учебки.

Усмехаюсь.

– Может быть, тебе и альфу уступить?

Волчица вздрагивает и поднимает на меня испуганный взгляд. Ага.

Я ведь не уточнила, какого именно, а сколько страха в глазах.

Тяну губы в улыбке и покидаю санитарную часть, чтобы вернуться к своему отделению. Волчара как раз гоняет ребят, когда я к нему подхожу. Он скашивает взгляд на мои пальцы и тихо спрашивает:

– Увидела коробку?

Поджимаю губы и киваю.

– Умница. Знаешь сколько подобных артефактов в учебке? – увидев, что я качаю головой, он усмехается: – Достаточно, чтобы быть уверенным, что за такими технологиями охотятся все кому не лень.

Это на что такое он намекает? Вернее, даже не намекает, а почти прямо говорит, что волки охотятся на артефакты халацевтов.

И если бы я не была слишком умной, даже не подумала бы, что он имеет ввиду, что их преследование только на этом и завязано, а сам Ад ведет свою странную игру под руководством подполковника. И у них явно есть свои планы, в которые они втягивают меня.

Осталось понять, зачем…

– Идем, – командует мне волчара и берет разворот на сто восемьдесят градусов.

Я послушно следую за ним, только раз обернувшись на свое отделение. Волки были заняты не просто преодолением препятствий на скорость, они попутно что-то еще и обсуждали. Предположительно, способ ускорения меня.

Вздыхаю, представляя, какие тренировки меня ждут. Кончики пальцев снова начинают ныть от этой мысли, а я скрипеть зубами.

Мы вернулись в корпус, но не в жилую его часть, а в подвальное помещение. Надо сказать, хорошо отремонтированное и стерильно белое помещение без окон.

Расположение у него такое же, как и на жилом этаже,. только обставлено все минимально. Железный стол и пара диванчиков. Ни стеллажа с книгами, ни полок, ничего.

– И что здесь? – спрашиваю я.

Адиссил оборачивается и усмехается. Насмешливость его опять касается моих аналитических способностей, но я только плечами в ответ пожимаю. Я не могу быть сосредоточена на этом процессе двадцать четыре на семь. Иногда мозгу и отдыхать нужно, хотя в последнее время это происходит слишком часто, когда белобрысый рядом.

Ну и предстоящее свидание меня несколько нервирует, как и тот факт, что волчара никак о нем не упоминает, да и вообще весь из себя такой, будто мне этот разговор приснился.

– Твоя работа.

Он подходит к большой металлической двери, жмет на панель в нескольких местах и та отъезжает в сторону. Уже знакомый бледный мальчишка вскакивает с кровати и встает в позу, которую я бы назвала оборонительной. Явных признаков к самозащите нет, но он в любой момент может что-то сделать.

– Эй, успокойся! – Я поднимаю руки, демонстрируя свои безобидные намерения. – Мы только… – перевожу взгляд на улыбающегося Адиссила, – поговорить?

Вздергивает бровь. Этот жест я интерпретирую, как “ты меня спрашиваешь, то с ним делать?”

Вздыхаю. Вхожу внутрь и осматриваю комнату такого же размера, как моя собственная. Правда здесь, только намертво прибитые кровать, стол и стулья.

– Как в тюрьме, – замечаю вслух.

Он же пацан совсем. Условия можно было бы и помягче. А с другой стороны, что пацан делал в своей группе неизвестно. Известно только, что сама группа планировала очередной теракт, что никак не играет на пользу мальчишке.

Прохожу к столу и сажусь, внимательно глядя на тощего пленника.

– Тебя бы откормить.

– Они все такие, – отвечает Ад, сложив руки на груди.

Он не проходит внутрь и не закрывает дверь. Стоит в проеме и наблюдает за нашими действиями и поведением. Халацевт так и стоит в своей напряженной позе, а когда я показываю рукой на стул он качает головой.

– Жест “нет” похож на наш, – отмечаю вслух. – А жест “да”?

– Умница, лисичка, – хмыкает офицер. – А теперь попробуй пообщаться.

Оборачиваюсь и внимательно смотрю в серые глаза. Он действительно считает, что это возможно? Халацевт не пойдет со мной на контакт, это же очевидно.

– Попробуй, – тянет губы в улыбке Ад. – Если не получится…

– Что? – не выдерживаю я театральной паузы.