Адиссил поворачивается и насмешливо смотрит на меня.

– Ты многого не знаешь, лисичка, – протягивает руку и легонько треплет меня по макушке. – Слишком многого, чтобы понимать – за этого ребенка они будут бороться. А это действительно больше, чем результат.

Я хмурюсь. Последнее выражение мне не нравится. Борьба всегда подразумевает противостояние и конфликты.

Смотрю на волчару. Прямо в его насмешливые глаза, где отражается свет луны. И всем своим существом пытаюсь понять, чего он хочет.

– Ты задумал что-то плохое? – спрашиваю прямо.

Наверное, его удивляет мой прямой и искренний вопрос, но он не подает виду. Дергает уголком губ и разворачивается, направляясь к сайклу.

– У каждой медали есть две стороны, Шияро, – он забирается на транспорт, поднимает на меня пронзительный взгляд и привычно усмехается. – Весь вопрос в том, какую сторону выберешь ты.

Стою.

Эту фразу я слышала раньше. Две стороны одной медали – это про плохое и хорошее.

Ответ мне не нравится.

– Не хочу выбирать никаких сторон, – хмурюсь я.

Он пожимает плечами.

– Плыть по течению – тоже выбор.

***

– Говорю сразу, вы на праздничные соревнования идете отдельной боевой группой. Смены у вас не будет, как не будет и лояльного отношения со стороны боевых товарищей в вашей бывшей роте.

– Да и не было особо, – шепчет Взгрид сбоку, на что я роняю смешок.

Волчара переводит на нас острый, как бритва, взгляд.

– Шияро, я смотрю, тебе весело. Шуруй на жердочку!

– Куда? – не поняла я.

– На турник, – поясняет он.

Я удивленно смотрю на него, но тот ничего не собирается добавлять. Отворачивается и продолжает инструктаж.

– Подготовка будет жёсткая. Наша задача приложить максимум усилий для победы.

Я никогда не слышала о таких соревнованиях. Моя база знаний ограничивалась работой в аналитическом центре, а про спортивные мероприятия я вообще ни сном ни духом. Вероятно, потому что никто не считал нужным рассказывать об этом курсантам. Все же это уже рабочий вопрос, а не академический.

– Что мне делать-то на турнике? – влезаю я.

Волчара поворачивается и смотрит на меня крайне недовольно.

Не знаю, что изменилось, но это точно не из-за вчерашней вылазки.

Домой я вернулась с ним на сайкле, зашли в казарму и попрощались в коридоре. Я даже шуточек издевательских не отпускала. И он тоже. А сегодня встретил таким взглядом, что невольно подумала, будто пока спала, сожгла его личный склад с боеприпасами.

– Висеть вниз головой, – отвечает вполне серьезно.

Я недоуменно смотрю на него, но ни тени улыбки не проскальзывает.

Хмурюсь, но иду выполнять приказ. Сила притяжения мгновенно заставляет кровь приливать к голове. Это неприятно, но терпимо. В академии такой ерундой не маялись, но в детстве я часто так делала.

– Ваше слабое звено сейчас она, – волчара тычет пальцем в мою сторону.

Скрещиваю руки на груди.

– Вы знаете правила, не побеждает один, не побеждает никто. Нам нужно придумать, что с этим делать. Слушаю ваши предложения.

– Давайте ее отчислим, – не теряя времени, предлагает Дайр.

Волчара несколько секунд хмуро смотрит на него, после чего кивает сам себе и командует:

– На жердочку.

Мне хочется издевательски посмеяться, но я понимаю, что этого злобного засранца, чтоб ему хвост подрали, отправили ко мне.

Дайр резво запрыгивает на турник и, свисая вниз головой, уподобляется мне – скрещивает руки на груди.

Висим.

– Еще интересные предложения будут?

Кадеты дружно переводят взгляд с нас на волчару.

– Натаскать? – вопросительно предлагает Самоэ.

– Было бы замечательно, но в академии Лис была лучшей на своем потоке в плане физической подготовки. Ее комплекция не позволит освоить наши пределы. Еще варианты?

– Помощь на каждом этапе, – хмуро глядя на нас, говорит Орэд. – В вопросах преодоления препятствий проблем быть не должно, но на скоростных дистанциях нужно будет придумать, как ее подгонять.

– Правила соревнований не запрещают переносить и передвигать своего товарища, – сообщает Кайлз.

Ух ты, он разговаривает!

– А если мы сами будем ее доставлять из точки «А» в точку «Б»? – спрашивает Орэд.

– Это не запрещено, – кивает Адиссил. – Но надо понимать, что это значительно уменьшит вашу скорость.

Кадеты задумчиво умолкают. Ад поворачивается к нам и спрашивает насмешливо:

– Ну что? Стекла в ваши головы какая-нибудь светлая мысль?

Мы с Дайром переглядываемся.

Это он так поиздеваться над нами решил?

– Может, отстранить ее от соревнований? – спрашивает Дайр. – Травма, – смотрит внимательно на меня. – Психическая. Она же пришибленная на всю голову.

– Нет.

– Нет? Может, тогда естественные девчачьи кровавые причины?

Пихаю засранца локтем, глядя на него уже возмущенно.

– Она лиса, – не соглашается Ад, – в первую очередь комиссия будет пристально смотреть на нее. Нам нужно найти правильный подход, который всех устроит.

– Тогда только отрабатывать вариант с помощью на каждом этапе, – говорит Орэд.

Давно уже ищу образы наших героев, но что-то до сих пор ничего дельного. Один только Адэ получился, каким я его вижу)))

Лис и Адиссил в следующей будут проде :)

***

Это было унизительно. Настолько, что хотелось волком выть от позора.

Я! Лисанна Шияро! Лучшая на своем потоке! Не дотягиваю даже до норматива по подтягиванию! Волчьего, чтоб им хвосты подрали, норматива!

– Давай, Лис, еще двадцать и считай, ты справилась.

Чтоб ты облез, волчара!

На руках сейчас, кажется лопнут мозоли. Если по меркам моей академии было необходимо подтянуться сорок раз, а я была способна на пятьдесят, то у волков этот параметр был втрое выше. И самое скверное, что даже Взгрид подтянулся двести раз ни разу не вспотев.

– Еще шестнадцать, – констатировал Брысь, деловито рассматривая ногти.

Но я все. Повисла. Пальцы разжать не позволяет гордость, но сил уже нет никаких. Заметив это Ад поворачивается к отделению и насмешливо сообщает:

– Собственно все. Снимайте.

Орэд и Взгрид сокрушенно покачав головой направляются ко мне. Дайр только морщится и переводит взгляд на Самоэ.

– Сто тридцать четыре раза, – хрипло сообщаю я, спрыгивая с турника. – Это мой абсолютный рекорд.

Орэд смотрит на меня, как на идиотку.

– Это даже норма, Шияро, – и уже тише спрашивает: – Ты представляешь, что офицер будет вытворять с тобой?

– Именно, – усмехается Ад. – С завтрашнего дня тренировки будут проходить трижды в день. Ты, лисичка, начнешь с малого. Будешь дотягивать выносливость до минимума, а вы… – он обводит взглядом волков, – у вас мозговой штурм. Думайте, как двигать лису, чтобы не потерять во времени.

Я – обуза.

Просто охренеть. Сдохнуть со стыда можно. Я это чувство последний раз испытывала, когда маленькая…

В голову с размаху бьет волной воспоминания, от которого меня сносит с ног.

Бледное окровавленное лицо. Мальчишка смотрит в глаза. Зло. Отчаянно.

“Ты сейчас обуза для меня! Я не могу постоянно тебя спасать!”

Жмурюсь. Боль сдавливает виски так сильно, что кажется, будто голову сковали металлическим обручем.

А серые глаза продолжают выедать мне душу.

“Уходи. Проваливай отсюда!”

Хватаю ртом воздух. Легкие тоже обжигает, а пульс стучит в ушах, заглушая крики волков.

– Шияро! Шияро, что с тобой?!

Трясу головой пытаясь прогнать незнакомый образ и он, наконец, расплывается.

Я никогда не видела этого тощего мальчишку раньше. Что это? Эпизод из того участка памяти, который заблокировала мама?

Хмурюсь.

Не думаю, что разрушение блока обойдется без последствий. Тем более, что воспоминание спровоцировала триггерная эмоция. Потому что чувство бесполезности меня неплохо так тряхнуло.