– Попробуешь завтра.

– А если и завтра не получится, – спрашиваю я, чувствуя раздражение.

– Будешь пробовать снова и снова, пока не получишь достойного результата. Будем втирать тебя в доверие.

Не представляю даже, каких результатов хочет от меня волчара. И я бы задала уйму вопросов, но он же снова не ответит.

Поворачиваюсь халацевту, внимательно его разглядываю, надеясь хоть за что-то зацепится, но мальчишка явно не желает вести беседу, и все мои попытки сейчас провалятся, поэтому тоже делаю вид, что в последнюю очередь хочу здесь находиться.

– Ладно, лисичка. На сегодня, я думаю, достаточно.

Ничего не говорю. Просто выхожу из помещения, а когда дверь за нами закрывается, оборачиваюсь к офицеру.

– Это не делается так просто. Недостаточно посадить меня с ним одну комнату и ждать результатов.

Ад не улыбается. Но внимательно смотрит на мое лицо, заложив руки за спину.

– И что ты предлагаешь?

Предложений у меня нет. Как и идей.

– Ничего. Я знаю только, что сейчас он напуган, хоть умело это скрывает и не знает, что мы от него хотим.

Волчара ничего не отвечает на это. Кивает и проходит мимо меня, а я следую за ним, разумно решив, что мне здесь не место.

Мы выходим из здания и возвращаемся к тренировке отделения. Я думала, что сегодня меня уже оставят в покое, но как бы не так.

Наблюдая за тем, как Орэд преодолевает препятствия, я почти присвистываю. Быстрый и сильный волк буквально летает по тренировочной площадке, словно ему это ничего не стоит.

Мне только и остается, что изумленно наблюдать и делать для себя неутешительные выводы.

Мне за ними не угнаться, как ни старайся. И выход только один – они будут меня тащить, что крайне меня бесит. Я не хочу испытывать такой позор и не хочу быть обузой в коллективе. Стыдно признать, что все мои планы идут под драный волчий хвост.

Кусаю губу, внимательно наблюдая за тем, как легко справляется с заданием Взгрих. Молодой волк ловко взбирается на тренажер и не менее ловко перепрыгивает преграду, чего я сделать не смогла.

– Другие препятствия будут еще сложнее, верно? – интересуюсь у волчары.

Я уже понимаю, что если этим почти не справилась, то с другими будет куда хуже, но признавать поражение мне не хочется.

– Верно, – коротко отвечает Адиссил, не поворачивая головы. – Появились мысли?

Молчу. Вопрос с такой ехидцей задан, что сразу вспоминается жёрдочка.

– Сейчас они закончат прогон, и ты поведешь их на обед. Подумай хорошенько, Шияро, что ты можешь сделать, чтобы не проиграть эти соревнования.

Волчара бросает на меня короткий взгляд и удаляется в сторону корпуса, а я провожаю его спину, задумавшись о том, что мне крайне не везет с командиром.

Что я могу придумать в таких обстоятельствах? Вот и я не знаю. Совершенно.

В этих мыслях я и ломаю голову, когда последний кадет приходит к финишу. Дав им еще пару минут передохнуть, зову их на обед в приказном порядке.

Все, кроме Дайра, реагируют нормально, но позубоскалить ему не дает Орэд.

– Я голоден, как дикий пес. Поверь, я намотаю твои кишки на кулак, если сорвешь нам столовку.

Причем он так на него смотрит, что даже у меня волосы на загривке дыбом встают. Последний только презрительно в ответ смотрит и усмехается, когда Взгрих и Самоэ подхватывают меня под руки и тащат в сторону столовой. Волчье такси в деле, ни дать ни взять.

Уже у раздаточного стола я слышу смешки, но стараюсь не обращать на это никакого внимания. Можно, конечно, снова устроить переполох, но что-то мне подсказывает, что это приведет не просто к очередной драке, а к разборкам уже в офицерском составе. Что-то перед соревнованиями мне не хочется разжигать пожар. Вот когда все закончится, тогда можно хоть напалмом во всю мощь.

– Эй, рыжая! Ты всем даешь в своем отделении или только офицеру?

Перевожу взгляд на самоубийцу, но демонстративно кладу кусок большого сочного мяса себе в рот, чтобы оторвать от него зубами кусок поменьше.

Молчу.

Он зубоскалит, продолжая меня провоцировать.

Жую.

– Ох и сочная ты девочка. Сколько тебе заплатить за ночь?

И ведь бесит же меня, щенок!

Над волком вдруг возникает огромная фигура, в воздухе сверкает поднос, а затем вся столовая затаивает дыхание, когда слышит грохот.

Я уже уверена, что сейчас прозвучит коронное “Брысь!”, но вместо него только:

– Ты столько не унесешь, шавка.

Я фокусирую взгляд на лице альфы и удивленно дергаю бровью. От него защиты я точно никак не ожидала.

Молодой волк, несмотря на ушиб головы, стремительно подскакивает, чтобы вытянуться перед офицером Даэ и пролепетать:

– Да, сэр! Так точно, сэр! Разрешите идти?

А на лице такой ужас и стыд, что мне становится страшно за этого словоохотливого идиота.

Альфа смотрит на парня уничижительно, и мне понятно, что так просто он его отпускать не хочет, но бросив на меня короткий взгляд все-таки кивает.

Молча смотрю на офицера, надеясь, что мне пояснят произошедшее, но Даэ лишь молча подошел и сел за мой стол, сложив перед собой руки.

Обведя взглядом присутствующих в столовой, я обнаружила, что даже моё отделение сделало вид, что они поглощены своей едой.

Мдэ.

– Итак, Шияро, – начал офицер, растягивая губы в улыбке. – Мне тут донесли, что твои тренировки проходят довольно болезненно, – опускает взгляд на мои пальцы и пристально на них смотрит.

А можно мне пояснительную бригаду?

Я аж на стуле поерзала, настолько мне было не по себе от происходящего.

– А вы ко всем кадетам ходите, чтобы справиться об их самочувствии?

Офицер тянет тонкие губы в улыбке.

– Только к самым отличительным.

Ничем не прикрытый флирт.

– О да, – усмехаюсь я. – Я разительно отличаюсь от остальных кадетов.

Но мне было не смешно. Взгляд офицера после моих слов потонул в вырезе моей гимнастерки, а мозг псины, похоже, ему отказал от увиденного.

Только спустя несколько долгих секунд хмыкает, пытаясь замаскировать собственную увлеченность моими верхними девяносто.

– Не стану спорить, – отвечает он хрипло.

Кадеты продолжают делать вид, что в столовой каждый сам по себе. В смысле, я не слышу разговоров, только звяканье столовых приборов о посуду. А вот мне поесть не дают.

– Я хочу провести для тебя индивидуальную тренировку, – заявляет внезапно альфа, от чего у меня вырывается нервный смешок.

Только хочу ехидно спросить в чем она будет заключаться, как над огромной фигурой офицера вырастает другая фигура, и я неволько жду, что сверкнет поднос, чего к моему великому сожалению не происходит.

– Огорчу тебя, Даэ, но у меня для Шияро уже запланирована индивидуальная тренировка. Боюсь, до тебя очередь не дойдет, – и голос у волчары такой ехидный, что становится совершенно очевидно, что меня, как самочку, уже застолбили.

Стало неприятно, но если так посмотреть, то я сама напросилась на свидание с ним. Да и понятно, что альфу нужно отшить самым простым и удобным способом, чтобы он не возвращался с глупыми предложениями.

Офицер оборачивается и оценивающе смотрит на Аддисила.

– Я не тебя спрашивал, – переходит в открытую конфронтацию.

– Не меня, – соглашается беловолосый и вдруг тонко улыбается, – но я с удовольствием могу повторить.

Альфа в ответ на него так посмотрел, что даже мне страшно стало. Не знаю, как волчара, а я бы на его месте, наверное, растворилась в воздухе.

В столовой стремительно начало пустеть. Кадеты, кто доев, а кто еще даже не начав, побежали сдавать подносы и уносится прочь. Причем, проходя мимо нас, они бросали недовольные взгляды на меня, будто это я тут устроила смертельный бой взглядами с альфой.

– Ты хочешь об этом поговорить? – набычился Даэ.

– Хочу, – с усмешкой заявил Брысь, расправляя плечи. – Но дам тебе еще один шанс отвертется.