Пресвятые рыжие хвосты, юда он же его намеренно прлвоцирует!

– Офицер, Крайм! – я торопливо поднимаюсь со своего место, подхватывая поднос и едва не вздрагиваю, когда два горящих взгляда скрещиваются на мне. Ну и надо оно мне было, привлекать к себе лишнее внимание? – У меня к вам есть пара вопросов по сегодняшней тренировке!

Ад чуть склоняет голову, а на его губах растягивается привычная усмешка, от которой у меня сердце ускоряет свой ритм.

Альфа поднимается из-за стола, брорсает еще один взгляд на волчару и уходит прочь, ничего никому не сказав, а я кусаю губу, глядя в его удаляющуюся спину.

– Надеюсь, вопросы важные, – улыбается волчара, – иначе, мне придется тебя наказать.

Может, я бы и нашла что ему сказать, если бы не увидела за его спиной еще несколько офицеров. Судя по лицам, они крайне недовольны тем, что тут происходит.

А я что?

Не я представление устраивала, не мне за него и получать.

– Офицер Крайм, – обращается к волчаре один из них.

Судя по отличительным знакам, он имеет не просто звание, но и внушительный авторитет, до которого Крайму, как северному песцу до южных морей.

Адиссил всем корпусом разворачивается к офицеру, закладывая руки за спину, и пальцами показывает мне валить вон из столовой.

Да я только рада!

Выпрямляю спину под недовольными взглядами, вздергиваю подбородок и спешу на выход, где сталкиваюсь со своим отделением. Даже бровями от удивления дергаю.

– Меня ждете?

– Не обольщайся. Брысь сказал, не уходить далеко, – морщит нос Дайр.

А я-то уж подумала. Обидно, досадно, но ладно!

– Шияро, тебе бы перестать крутить своим рыжим хвостом. Скоро все офицеры перегрызутся.

Поворачиваюсь к заводиле, активно удивляясь всем своим лицом. Ну, потому что действительно очень удивилась.

– Это я хвостом кручу? Ты вообще понимаешь значение этого выражения, Орэд? – смотрю на волка, отмечая любые микроизменения в его мимике, и нахожу подтверждение тому, что не до конца понимает. Расслабляюсь. – Я не соблазняю никого. Мне ваше волчье общество неинтересно.

– Особенно Крайм, – усмехается Дайр, на что получает мой злой взгляд.

– Особенно Крайм! – утвердительно киваю я.

– Я запомню, – раздается со спины насмешливым голосом волчары.

И мне бы захотелось провалиться, но я слишком хорошо знаю, что стыд – это страх быть изгоем.

Не в этом обществе.

Повоачиваюсь к белобрысому и складываю руки на груди, задним умом понимая, что с головой себя выдаю. Ничего не говорю, только разглядываю, ожидая приказа. Не зря же он сказал волкам, чтобы ждали. К слову, очень любопытно, когда он успел это сделать, если на момент их выхода из столовой стоял лицом к лицу с Даэ.

– У нас сегодня выход, ребятки. Появилась замечательная возможность показать вам, как работают спецы. Но есть нюанс.

Обернувшись, я понимаю, что это шикарная новость. Для моего отделения. А вот я не знаю, чего ждать, поэтому энтузиазмом не горю. Мне больше интересно, что сказал Дису тот офицер.

– Так что лису в лапы и к бусу. Выезд прямо сейчас.

Меня мгновенно подхватывают и несут строевым шагом в заданном направлении. Никто даже не задумался, в чем может быть нюанс, и это только меня одну насторожило, но спросить мне никто не дает, даже когда все рассаживаются по своим местам в транспорте. Ад занимает место рядом с водителем, а подойти к нему мне не позволяет Орэд, прожигающий подозрительным взглядом.

Слыть вертихвосткой мне не хочется, поэтому я делаю ход зигзагом и поворачиваюсь в Самоэ.

– В чем может быть нюанс?

Волк непонимающе смотрит в ответ.

– Ты о чем?

– Офицер крайм сказал, что есть нюанс. В чем он может заключаться?

Самоэ равнодушно пожал плечами.

– Вряд ли это имеет значение. Возможно, нас заставят работать, возможно, не дадут практиковать вовсе. Это один Брысь знает, но если мы едем, значит, это все равно лучше, чем оставаться в казарме.

Я задумываюсь. Белобрысый имеет авторитет, но все равно кажется распоясавшимся засранцем. Взять, например, разговор с Даэ. Он его намеренно провоцировал на драку, будто понимал, что ему никто не посмеет предъявлять за это.

У лис жесткая манипуляция – причина для увольнения. Я бы и сама за такое в морду дала, но тут все иначе. Мне это и нравится, и раздражает одновременно.

Такое чувство, что здесь нет никакой дисциплины, но, к моему сожалению, она есть. И это дисциплина заставит меня пожалеть, что на свет родилась лисой, а не волчицей.

Смотрю на свои подзажившие ногти и усмехаюсь. С артефактами все куда сложнее. Понять бы, как именно их добывают. Благодаря Аду у меня сложилось впечатление, что за ними охотятся, но так ли это на самом деле? А если так, насколько сильно это мешает нам прекратить войну с халацевтами?

– Выходим! – рявкает Брысь, когда бус резко тормозит.

Я едва не врезаюсь носом в спину переднего сиденья, но Самоэ успевает предотвратить маленькую аварию.

Мы выходим и обнаруживаем себя в трущобах. Бедный район всегда взывает не самые приятные чувства, учитывая, что государственникам здесь может грозить опасность. Здесь, в основном, обитают полудикие. Это те, кто намеренно отказался жить в цивилизованном обществе, но не смог стать полноценным животным. И вот они-то не любят, когда приезжают копы и солдаты.

Видимо, это и есть тот самый нюанс, о котором говорил Ад.

– Вы уверены, что здесь безопасно? – спрашиваю я на всякий случай.

Адиссил поворачивает голову и ухмыляется.

– Да ладно, лисичка. Если тебя украдут, никто из отделения не будет плакать.

Орэд звучно ухмыльнулся, но я так поняла, что Ад всех волков повеселил.

– И как эта информация должна меня успокоить? – спрашиваю я зло.

Но знаете что? Меня это действительно задело. Случись со мной что, они же меня даже спасать не станут. Махнут рукой и уедут, подумаешь, лису полудички украли.

– Никак, – пожимает плечами Адиссил. – Мы здесь не для того, чтобы предаваться размышлениям о том, что с нами может случиться. Идемте.

Волчара проходит вперед, провожаемый моим злым взглядом, которым я хочу просверлить его затылок.

Облезни!

Этот район крайне неприятный. Мы идем среди высоких домов с пустыми окнами, в которых время от времени мелькают желтые глаза. Ощущение, что за нами наблюдают, не гаснет ни на секунду. Все время чувствуешь себя в опасности, зная, что откуда угодно может выскочить агрессивный оборотень.

– Не отстаем. Смотрим внимательно по сторонам, запоминаем ориентиры, – расслабленно требует волчара, чем заслуживает еще одного убийственного взгляда.

Ориентиры запоминать нужно, чтобы самостоятельно найти дорогу в случае непредвиденной опасной ситуации. Будь мы уже агентами, он бы этого не требовал, потому что офицер обязан устранять опасность, а не бежать от нее.

Потребовалось пройти полквартала, чтобы добраться до нужного здания. Та уже снуют матерые волки, разбирая оборудование и проводя различные экспертизы.

Меня больше всего интересует сам процесс работы, поэтому я застываю у ближайшей стены, наблюдая, как охотничьи псы рыщут в ближайших квартирах и подворотнях, совершенно не опасаясь нападения.

Мое отделение в общем и целом не вписывалось в эту картину. Волчара опрашивал тех, кто прибыл раньше нас, а остальные внимательно осматривали площадку.

Судя по оборудованию, халацевты не успели развернуть здесь базу. Вычислили их намного раньше. Интересно, кто же их сдал? Вряд ли местный контингент станет докладывать о делах здесь творящихся.

– Офицер, – зову я волчару, стараясь не привлекать лишний раз внимание к своей рыжей персоне.

На меня и так все агенты косятся, не понимая, что я тут делаю вообще. Им-то не докладывают, что скоро в Убое на правах их сослуживца появится дерзкая и резкая лисица.