От моей родной четырёхэтажки, за сотню метров, тянуло... Мраком. Внешне, дом выглядел обычно, но уже на подходе я знал, что в нём поселились страх и боль.

В подъезде встретил управдома, которая мыла полы на своей части лестничной клетки.

— Здравствуй, Мунира-опа!

— Здрав... Ой-е, Илия́! Ты где пропал?

— Командировка затянулась. Меня кто-нибудь искал?

— Сергей приходил, из двенадцатого дома. Сказал: ты трубка не берёшь. Они в Россию уехали.

— Я знаю. Больше никто не приходил? Девушка — каштановые волосы? Милиция, пожарные?

— Почему пожарные? — растерялась женщина. — Нет, больше никто.

Я снял кольцо. Поморщился и скрипнул зубами, когда откат судорогой прошёлся по телу. Эмпатия разразилась сумбуром эмоций собеседницы. — Смятение, страх, боль, обречённость — из этого компоста появился первый росток надежды.

— Как себя чувствуешь, Мунира-опа?

— Ох, болею много. Соседи много болеют. Ты говорил: кто доме живёт, не будут болеть.

— Разберемся! — сказал я твёрдо и отправился на свой этаж.

Перед дверью остановился и прислушался к Чувству. Тишина. Недобрая тишина. Звук проворачиваемого ключа показался скрежетом цепей в за́мке с привидениями. Как будто я бывал в таком, н-да. Квартира встретила затхлым воздухом, полумраком и звуком капающего крана. Дверь на балкон была закрыта и занавешена пледом. На кухне шторы были задвинуты наглухо, а в зале — не до конца. Будто кто-то, сгоряча, слишком резко потянул тросик, механизм заело, что привело кого-то в бешенство. Лентообразные секции были перепутаны а две даже оторваны и валялись на полу. Я как-то сразу понял, что кошки нет в квартире. Кошачья миска была пуста, но большая часть оставленного корма исчезла. На полках и полу скопилась пыль, которой, однако, было маловато для почти шести месяцев. Навскидку, последний раз здесь убирались месяц назад. Декоративные растения в горшках подвяли, но выглядели ещё живыми. Правда, один горшок, точнее его обломки, нашлись в ванной, вместе с засохшими стеблями.

Я присел на подлокотник кресла. Чувство молчало, зато ощущение неправильности просто вопило.

— До́мник, явись передо мной!

Кресло... толкнуло меня?!?.. так резко, что я вылетел, как из чаши катапульты. Прокатился кубарем, развернулся и еле успел подставить руки навстречу летящей мебели. Повезло — лично мне досталась часть сидения с мягкой обивкой, а вот тумбочке, на которой стоял телевизор, прилетело вершиной спинки. Совсем непросто — одновременно призывать «Оберег», пытаться выбраться из под взбесившегося предмета интерьера и ловить падающий монитор. Многозадачность — мой враг. Только привстал на колено, успел заметить метнувшуюся от стены тень, как почувствовал проникновенный удар в плечо, который будто раскалённой кочергой нанесли. Получив кинетически-огненное комбо, отлетел в стену, между диваном и тумбочкой.

Я судорожно призывал всё, для чего не требуется вертикальное положение и свободные руки — злые искры, «Грожь» — Воля наполнилась моими злостью и желанием карать. Ещё несколько ударов "огненной кочерги" принял уже раскрывшийся «Оберег». Бесило то, что я не видел противника. Опираясь спиной на стену, я кое-как поднялся в полный рост.

— Покажись!!!

Вариация Слова «Вид», из-за переизбытка вложенной Воли, заставила пространство пойти рябью. С потолка посыпалась побелка, треснуло стекло в межкомнатной двери, рухнула полка с книгами, декоративная ваза на журнальном столике разлетелась осколками.

В центре зала проявился силуэт... моего до́мника, который застыл на краткий миг, вырванный Словом в явный мир. «Омут» уже был связан и я, на автомате, швырнул его. Матово-серая воронка закрутилась вокруг домового, который забился в ней бешеным зверем, завывая и окутываясь багровыми всполохами. Моя Вязь держалась последние секунды. Пора внушать.

— Кузьма!!! Твою богу душу призрачную мать!!! На́большего не признал?!?

Воронка вспыхнула алым и рассыпалась, будто хлопьями пепла. Силуэт метнулся ко мне и застыл в полуметре.

Я, наконец, смог рассмотреть его. — Сплошная чернота, вместо буро-коричневой полупрозрачности. Шерсть дыбом, торчит в разные стороны. И глаза — горящие красным глаза обезумевшего домового.

Я сжал пальцы в кулак, готовясь ударить уже всерьёз. На мгновение, в его глазах мелькнула растерянность. Показалось даже, что безумные буркала слегка сменили оттенок в сторону жёлтого. Он резко отлетел от меня, издал душераздирающий вой и развеялся. Я выдохнул и сжал второй кулак. Или я сейчас узнаю какого... тут происходит, или весь микрорайон запомнит, как я вернулся домой.

На первый этаж слетел, аки орёл пикирующий на зайца. Затарабанил по железной двери и, спустя уже несколько секунд, лицезрел испуганное лицо Муниры-опы.

— Ключи от подвала! А ты, Мунира-опа, сделай одолжение, пройдись по квартирам. Все, у кого домочадцы или животные болеют, полтергейст шалит, продукты слишком быстро портятся... ещё какие напасти творятся — всех переписать и список мне.

— Гейст, кто это?

— Барабашка.

— А?

— Шарпа.

— Поняла.

Пока дошли до соседнего подъезда, где находился вход в подвал, управдом успела коротко описать обстановку. Чуть больше месяца назад, в одном из огородов позади дома, нашли мёртвую бродячую собаку, истерзанную и изуродованную. С тех пор, дом будто прокляли. «Будто ли?», — мельком подумал я. Частые болезни, семейные скандалы, доходящие до рукоприкладства, постоянные поломки водопровода, электрики и сантехники... Шесть домовладельцев, к этому времени, спешно поменяли место жительства. За ними охотно последовали бы многие, но о доме успела пойти дурная слава.

Спустившись, я сразу зажёг «Светоч» — начальная форма солнечного вихря, но больше осветительный элемент. Если «Око» работает только в пределах моей Воли, то частица Солнца мгновенно высветила самые тёмные закоулки. К тому же, солнечный свет почти не страшен земной нечисти, а мне сейчас не отпугивать нужно, а заманивать.

Стены, трубы и потолок были покрыты ядовито-зелёной плесенью. На полу хлюпала жижа того же цвета. Я ощущал десятки взглядов и слышал еле уловимый шёпот со всех сторон. Смутные тени мелькали на краю зрения.

Подвал любого дома — это символическое воплощение скрытого от глаз чистых людей мира. Именно поэтому злобные духи, бесы и прочая враждебная нечисть выбирает подземный этаж, как плацдарм для дальнейшей экспансии. Вопреки суевериям и заблуждениям, бесы и их более сильные вариации не имеют отношения к демоническому слою Пекла. Они "рождаются" в подпространстве, между слоями Порядка и Смерти. Осколки душ грешников, воплощения людских страданий и проклятий... Теорий их происхождения множество. Кстати домовые и прочие духи-хранители тоже родом оттуда, но они чаще дружелюбны или нейтральны к людям. Такой вот баланс.

Я остановился, примерно определив середину дома, между вторым и третьим подъездом. Дотронулся до кристалла в браслете и передо мной начала формироваться Печать «Озарение». Я быстро отозвал из неё долю «Мост» и Печать, лишённая доступа к моей Воле, замерла в воздухе призрачным кругом, не активируясь. Далее, я развеял долю «Сол-ица», делающую Печать орудием против эманаций слоя Пекла. Круг задрожал, теряя стабильность, но я заранее изобразил долю «Живот», которую и поместил на свободное место. Эта доля, похожая на контур тела беременной женщины, как символ Жизни, направит энергию Печати на искоренение проявлений Смерти.

Круг из семнадцати долей замер и я впечатал его в пол. Гулко ухнуло будто от удара, мерзкая жижа зашипела, испаряясь. Готово. Теперь, стоит вернуть «Мост» в центральный сектор и Печать раскроется.

Продолжая удерживать на левой ладони долю-ключ, вынул из ножен «Клеща» и воткнул его в бетонную стену. Достал из потайного кармашка, на внутренней части пиджака, небольшой стеклянный флакон, размером со спичечный коробок.

Недавно вот, ругал незнакомого некроманта за непрофессионализм и разбрасывание собственной кровью... Но! Тут, как говорится, почувствуйте разницу. Во-первых, я заготовил эту кровь заранее, поместив её во флакон с "консервирующими" долями, и не собираюсь резать себя сейчас. Во-вторых, занимаюсь работой не по своему профилю, так сказать, к которой я ещё и не готовился, поэтому приходится импровизировать. Н-да, так себе оправдания... Ладно, я тоже не идеален.