Вожак был всё ещё жив, хоть и ранен. Я добил его копьём, а потом обошёл остальных тварей и заколол всех, кто трепыхался. Больше ни ликусов, ни каких-либо других существ через подпространство не наблюдалось, и я продолжил поиски камней.

Туман пропал так же внезапно, как и появился. Жёлтая дымка рассеялась, и я снова отчётливо видел скалы вокруг чёрного озера и развалины загадочного замка на склоне одной из гор. Мои спутники маленькими точками бродили по каменистому берегу. Вот как далеко я, оказывается, забрёл незаметно для себя.

Заметил я и ракшаса. Какое-то крупное существо ходило далеко-далеко от меня. Нас оно, скорее всего, не видело, но я постоянно поглядывал в его сторону, не идёт ли сюда. А над скалами разносилось далёкое рычание, которое стало слышно лишь тогда, когда маска противогаза перестала закрывать уши.

Пока я бродил по туману, мне попались две жилы, а потом — ещё две подальше от берега, среди скал. Я старательно выковыривал киркой красно-фиолетовые камешки, как учил Седов. В итоге рюкзак оказался заполнен больше чем наполовину, но полезной нагрузки было мало, ведь большую часть добычи составляла обычная никому не нужная порода.

Было жаль, что деньги распределялись на всю группу, да и вообще не хотелось отдавать добычу Воротынским. Но тут ничего не поделать. Какое-то время придётся поработать на них, набраться опыта, понять, в каких местах камни можно найти, а куда и соваться не стоит, и прочие тонкости. А потом разбогатею, достану всё необходимое и буду сам ходить.

Наконец, прозвучал выстрел — сигнал к общему сбору. Раздались хлопки и на противоположном берегу. И я, зевая, направился обратно к своим. Сильно хотелось спать. Мы бодрствовали больше суток, и всё, о чём я сейчас думал — как бы поскорее вернуться в общагу и завалиться в кровать, ну и о том, сколько денег заработаю, разумеется.

— Вы ушли слишком далеко, — сказал мне Седов. — Другой раз не отрывайтесь от отряда. Мы не должны рассредотачиваться, когда есть угроза нападения. В тумане опасно ходить по-одиночке. Ракшасы, аномалии — всё, что угодно, может убить старателя особенно неопытного.

— Учту на будущее, — пообещал я.

— Доложите обстановку. Как у вас дела?

— Встретил стаю ликусов, штук двадцать. Уничтожил. Собрал четыре жилы, — я снял заплечный мешок и развязал верёвки.

— Отлично! — похвалил меня Седов. — Хорошо поработали. Но я вас предупредил. Мы ходим сюда, чтобы зарабатывать деньги, а не геройствовать и ракшасов кормить.

— И насколько это потянет? Сколько мы заработаем? — спросил я.

— Позже посчитают. Если второй отряд набрал столько же, думаю, по тридцать-сорок рублей на человека выйдет. Плюс десятка за выход.

Для обычного небогатого учащегося это были хорошие деньги, но если смотреть шире — то нет. Ничего серьёзного на них не купишь и собственное дело не откроешь. У Аркадия отец, работавший врачом, и то больше получал. Тем не менее даже двести рублей в месяц (если, конечно, ходить на слои каждую неделю и зарабатывать по полтиннику) на первое время должно хватить.

Когда мы пошли обратно, нам попались ракшасы. По прибрежным скалам бродили два антропа. Одного Седов уложил точным выстрелом из карабина, а вот во второго не попал, и тот убежал. Другие существа не появлялись.

Наша команда возвращалась в прекрасном расположении духа. Ребята предчувствовали хорошую выручку, весело болтали друг с другом, шутили.

До скал мы добрались первыми. Второй отряд задерживался. Ждать их не стали. Без нас не заблудятся, а торчать на нижнем слое лишнее время никто не хотел. Когда мы поднимались по склону горы, увидели их — парни и девушки вереницей брели вдоль озера, но были они ещё далеко. Заработались, наверное. Или мы раньше закончили.

Вдруг вдали раздался треск. Седов, шествовавший первым, остановился и прислушался. Треск повторился. Звук был таким, словно рушились скалы.

— Плохи дела, — сказал Седов. — Террафомирование началось.

— Второй отряд успеет? — спросил я.

— Они-то успеют, а вот другим старателям лучше не ходить сюда какое-то время. А ведь хорошее место было. «Самоцветов» полно вдоль берег растёт. Добывать и добывать. Вот же проклятые слои! Тут постоянно что-то происходит. Ладно, пойдёмте.

К счастью, лаз находился недалеко от подъёма, долго тащиться по скалам нам не пришлось. Разбросанные вдоль тропы зелёные ящики указывали путь к бреши, черневшей жуткой дырой, что вела в родной мир.

Седов шагнул туда первым, следом за ним — я.

Оказавшись в нашем мире, мы увидели наставленные на нас стволы винтовок. Вокруг портала стояли люди в чёрной форме и масках, похожих на противогазы без фильтров. Со всех сторон на меня с Седовым смотрели круглые окуляры. Тут было человек десять. Среди них выделялся высокий воин, закованный с ног до головы в железную броню. По некоторым признакам я сразу понял, что она имеет магическое происхождение.

— Оружие на землю! Руки за голову. Отойти от бреши! — скомандовал человек в железной броне, и в следующий миг я ощутил сильную боль в области лба.

То же самое случилось с Седовым, который сразу же схватился за голову, и со всеми остальными, кто выходил из лаза. Перед железным воином появился десяток стальных лезвий, готовых убить нас по мановению руки.

— Кто… такие? — процедил сквозь боль Седов.

— Это не имеет значения. Вы либо слушаетесь приказов, либо умрёте. Ваши способности блокированы. Даже не пытайтесь пользоваться заклинаниями. Будете сопротивляться — тоже умрёте.

Мой взгляд упал на несколько тел в серо-зелёной форме, лежащих возле заднего крыльца здания. Похоже, и нам милости ждать не стоило. Скоро там же будем валяться, в общей куче.

— Сложить оружие, — повторил железный. — Вещмешки — на землю.

Мы побросали копья и рюкзаки с добычей.

— Сколько человек осталось на слое? — спросил железный.

— Никого, мы последние, — не моргнув глазом соврал Седов.

— Очень хорошо. Закрыть лаз! — приказал железный. Один из его помощников деактивировал куб, и портал пропал, оставив вторую часть нашего отряда на нижнем слое.

Скорее всего, Седов так и планировал. Понимая, к чему идёт дело, он надеялся сохранить жизни оставшимся на нижнем слое ученикам.

Я тоже всё прекрасно понимал и сразу же нырнул в подпространство, чтобы проанализировать противника. Несмотря на головную боль, труда это не составило, и я надеялся, что управлять праэнергией тоже смогу без проблем.

На поляне рядом с лазом нас встретило девять человек в чёрной форме, но двоих главный отослал к машинам, когда убедился, что мы обезврежены, и осталось семь. Пятеро были середнячками, примерно на уровне наших третьекурсников, может, чуть посильнее. Двое выделялись на общем фоне.

Человек в железной броне имел чёткие очертания духовного тела, и я не был уверен, что мои антимагические волны против него сработают. Второй выглядел послабее, но он владел нестандартной техникой и создавал какие-то необычные направленные вибрации, которые, видимо, и вызывали головную боль, не позволяющую нам применять заклинания. Вероятно, псионик.

Мой лоб тоже сверлила боль, но беспомощным я себя не ощущал. Управление стихийными энергиями кардинально отличалось от манипуляций с подпространственным «киселём», и если обычный заклинатель из-за пси-вибраций терял концентрацию, то я — нет. По крайней мере, простейшую ударную или нейтрализующую волну я, казалось, создать мог, а сложные техники в данных обстоятельствах не требовались.

Труднее всего было решить, на кого воздействовать вначале: на псионика или на железного мага. С одной стороны, первый мешает моим спутникам сражаться. Но если я попытаюсь его обезвредить, железный увидит это и пронзит их зависшими в воздухе лезвиями. Он убьёт Седова и остальных раньше, чем те смогут вступить в бой.

Значит, надо прежде всего атаковать железного. Попытаться нейтрализовать его магию, затем вывести из строя на короткое время пятерых обычных заклинателей, а уже потом разбираться с псиоником, надеясь, что мои спутники успеют отойти от воздействия.