В другом месте, возможно, выгоднее было бы наладить отношения с аристократией, но тут, скорее всего, это не имело значения: в школе не учились дети богатых и влиятельных дворян, поэтому не стоило гнаться за их расположением и дружбой. Да и вообще не привык я пресмыкаться перед кем бы то ни было.

В этих раздумьях я добрался до общежития, переоделся в ученическую форму и отправился в столовую. Спускался по лестнице, когда услышал внизу грохот и возмущённые крики. Прибавил шаг. Зайдя в помещение, увидел следующую картину. Рядом с одним из длинных столов стояли Аркадий и Вася. У Аркадия китель был облит супом, на полу валялись поднос и разбитые тарелки. Вокруг моих соседей столпился десяток учащихся с явно недобрыми намерениями. Ещё и ни одного наставника, как назло, поблизости не было, хотя обычно они так и вьются рядом со скоплениями учеников.

— Ты сейчас получишь у меня, понял? — злился Аркадий.

— Да? Ну давай, попробуй, — отвечал ему невысокий паренёк с большой коротко стриженной головой и шрамом на всё лицо. — Силёнок-то хватит?

— Так, стоп! Что здесь происходит? — я быстрым шагом подошёл к компании.

Едва я подошёл, все десять учащихся, окруживших Аркадия, обернулись.

— А ты кто? — спросила малый со шрамом.

— Неважно. Какие-то проблемы?

— Это хозяин ихний, — сказал стоящий рядом толстяк. — Барчук своих холуев защищать пришёл.

— Ах, вот в чём дело? Простите, вашбродь, не признали, — ехидно произнёс парень со шрамом. — Ваши холуи тут свинство разводят. Этот вон опрокинул поднос с едой, а на меня взъелся. Дескать я ему…

Он не успел договорить, поскольку Аркадий вышел из себя и схватил задиру за китель.

— Что ты сказал? Кого холуем назвал, морда свинская? Я тебе…

— Стоять! — рявкнул я, вклинившись между ссорящимися, расцепил их и растолкал в разные стороны. — Прекратить!

— А вы что это, вашбродь, распоряжаться тут вздумали? — возмутился парень со шрамом.

— А ну, разойдись! — басовито рявкнул кто-то позади нас. — Что здесь происходит? Какая группа? Фамилии?

Все обернулись. Перед нами стоял толстый наставник с усиками. На его красной щекастой физиономии было написано злое торжество — он словно радовался, что сможет кого-то наказать. Я его видел пару раз, но не знал, какую группу он курирует.

Звук заревевшей совсем близко сирены не дал мне ответить. Все вздрогнули от неожиданности, и даже наставник переменился в лице.

— Нергал меня побери! Прорыв, что ли? — пробормотал он. — Так, с вами потом разберёмся, — кинул он нам и побежал в другой конец столовой, выкрикивая: — Группа два «А», всем собраться!

Парни стояли, ошалело глядя друг на друга и забыв про недавнюю ссору. А из соседнего помещения, где находился обеденный зал для персонала и преподавателей, выбежали наставники. Среди них был Барашкин, имевший весьма встревоженный вид.

— Господа, объявлена тревога. Группа один «В»! Все сюда! — гаркнул он, стараясь перекричать остальных наставников, созывающих своих подопечных.

— Ракшасы напали? — спросил кто-то из учеников.

— Разговоры — потом. Группа один «В»! Собираемся!

В зале возникла неразбериха. Наставники выкрикивали названия своих групп, учащиеся суетились, кто-то побежал к выходу. Наша группа почти вся находилась в этот момент в столовой, и мы быстро собрались вокруг Барашкина. Тот подождал, пока две другие группы покинут помещение, и тоже вывел нас из подвала, и мы отправились в спортзал.

В большом крытом помещении, где у нас ещё не было ни одного занятия, собрались все. От множества мундиров зеленело в глазах. Сюда приводили как мужские группы, так и женские, и вскоре зал оказался полон.

Я же всё думал о том, что творится снаружи. Произошёл так называемый выплеск — прорыв ракшасов в наш мир. Такое здесь случалось постоянно, а раз в несколько лет на какой-нибудь город обрушивался крупный выплеск, который был сравним со стихийным бедствием. Для их ликвидации существовали специальные службы, но подключались и обычные заклинатели, коим посчастливилось оказаться рядом.

Где произошёл выброс на этот раз, никто не знал, возможно, даже наставники, но если сирена выла, значит, ракшасы оказались не очень далеко от нас.

Какое-то время мы находились в неведении. Наставники собрали нас по группам, не разрешая расходиться и перемешиваться. Наконец, явился директор в сопровождении двух заместителей, в том числе того толстого, который меня допрашивал. Наставники велели ученикам замолчать, и в зале воцарилась напряжённая тишина.

— Наставники вторых и третьих курсов, предоставьте учащихся в соответствии со списками, — приказал директор. — Где группа один «В»?

— Здесь, ваше превосходительство, — ответил Барашкин.

— Ушаков есть?

— Тоже здесь, ваше превосходительство.

— Ушаков, за мной.

Я выбрался из строя и, провожаемый удивлёнными взглядами, подошёл к Вятскому. Наставники стали выкрикивать чьи-то фамилии, и вскоре возле директора собралось человек пятьдесят учащихся. Среди них были Виолетта и ещё десяток учениц. Я кивнул ей, она натянуто улыбнулась и кивнула в ответ. Её красивое, благородное лицо выражало тревогу.

Вятский приказал господину Норову (так звали толстого заместителя, с которым мне довелось пообщаться в первый день) вести нас в оружейную, и вся наша компания отправилась в главный корпус, а затем на первый этаж женского общежития, где находились всякие хозяйственные помещения.

Оружейная занимала дальнюю часть этажа. Вдоль одной стены расположились стойки с копьями, вдоль другой — железные ящики с огнестрелом. Похоже, школа заклинателей должна была участвовать в ликвидации выплесков, и нам, судя по всему, этим и предстояло сейчас заняться.

Всем учащимся выдали по копью с длинным и широким наконечником, в каждый из которых были впрессованы по одному небольшому кристаллу, переливающемуся красно-фиолетовыми цветами, после чего вывели нас на улицу.

Перед крыльцом учебного корпуса собралась ещё одна группа людей в зелёных кителях, только состоящая не из учащихся, а из преподавателей и наставников. Среди них я заметил и нашего тренера Соколова, и господина Седова, и тренера по фехтованию, и даже Марианну Салтыкову. У некоторых тоже были копья с кристаллами, а у других, в том числе у Салтыковой — глефы.

В общей сложности набралось около сотни бойцов, не считая охраны, вооружённой по большей части карабинами и дробовиками. Вот только стрелковое оружие, насколько я помнил, против сильных ракшасов было не неэффективно, а то и вовсе бесполезно, поэтому надеяться на них не стоило. Вся нагрузка в любом случае ляжет на плечи заклинателей.

— Ракшасы вылезли возле Выхино, — объявил Вятский, когда все оказались в сборе. — Значит, пойдут главным образом с запада через лес. Наверняка попытаются прорваться к нам. Здесь им как мёдом намазано. Поэтому организуем им встречу, только не хлебом-солью, а пиками и чарами. Всем быть начеку. Выставим охрану вдоль западных и южных ворот и вокруг здания.

Нас разделили на пять отрядов. Все знали свои роли. Наверное, ситуацию не раз обыгрывали на учениях. Меня отправили к Норову, в группу которого также попали Салтыкова, наш учитель математики, господин Брюхов, господин Седов и ещё десяток преподавателей и наставников. Я оказался единственным учащимся.

Каждому отряду определили свою позицию. Мы встали возле старых запертых ворот, что находились недалеко от мужского общежития в западной ограде. За бетонным забором зеленел лес, а за лесом начинались кварталы Выхино, куда, судя по словам директора, и вторглись ракшасы. Другой отряд отправился к главным воротам, ещё один занял позицию на спортивной площадке, защищая школу с севера, а куда послали остальных, я не видел.

Едва мы подошли к воротам, как услышали за забором рычание, пыхтение, хрюканье и чавканье. Ракшасы были уже совсем близко. Они издавали столько противного, жуткого шума, словно сюда явилась стая демонов из преисподней, хотя наверняка твари там бродили слабые, иначе они уже давно проломили бы стену.