— Разряженный, — подметил я. — Блокатор магии лишил артефакт всего заряда.

— Угу, — подтвердил пленник.

— Вероятно, зверолюди уже поняли, что их диверсант провалился, — задумчиво потёр подбородок Морозов. — Я знаю, как работают такие артефакты. Как только один разряжается, другой загорается иным цветом. Дескать, абонент временно недоступен.

— Ага, — кивнул хаосит, стремясь быть полезным. — Это один из сигналов о моём провале.

— Может, всё же попробуем как-нибудь заманить зверолюдей в ловушку и перебить их? — шёпотом предложил я графу.

— Нет, слишком опасно. Мы тут с другой миссией, которую, кстати, можно считать выполненной. Так что завтра, Громов, ты отправляешься обратно в академию.

Я кисло вздохнул и остаток допроса провёл в молчании. А он без малого продлился около часа. И по его итогам граф не убил хаосита. Он же пообещал ему жизнь в обмен на честные ответы. Меня такой исход расстроил, поэтому карцер я покинул в мрачном настроении.

Добрался до своей комнаты и позвал Рарога, летающего за окном. Быстро рассказал ему, что произошло в подземелье Хаоса. Только про амулет жрицы не упомянул. А сам Рарог его не почувствовал, поскольку тот был разряжен.

После нашего диалога Рарог полетел на доклад к Семарглу. А я сходил в душевую и отправился к Красновой.

Женщина открыла дверь и томно улыбнулась. В её глазах снова горела неприкрытая похоть, а сочное тело прикрывал полупрозрачный халатик. Я прекрасно видел крупную грудь, торчащие соски и отсутствие трусиков.

Однако дама не спешила переходить к сексу, а сперва решила поиграть. Она велела мне раздеться до трусов и лечь на живот. А сама села на мои бёдра и принялась массировать мне спину, мягко приговаривая, что давно не видела столько шрамов. А их реально было много. Моё тело будто через мясорубку пропустили.

— Это всё осталось после боя в подземелье Хаоса? — промурлыкала женщина, коснувшись мягкими губами мочки моего уха.

— Нет, с бродячими кошками за кусок колбасы подрался.

Краснова испустила грудной смешок, а затем налила нам вина. Мы выпили и принялись целоваться, плавно перейдя к сексу.

Краснова оказалась ещё той выдумщицей в постели. Да ещё она продемонстрировала большой опыт, отсутствие стыда и жаркую страсть. Но и я не подкачал. Удивил её позой «Асгардский штопор» и трудился всю ночь. Так что Краснова восхищённо смотрела на меня, когда я покидал её спальню, пропахшую сексом.

А уже в своей комнате я успел перехватить пару часов сна, после чего меня разбудил стук в дверь. Пришёл солдат и сообщил, что мне пора на завтрак, а затем в путь-дорогу.

Во время завтрака граф Седов поблагодарил нас с Огневой за всё хорошее и пожелал удачи, добавив, что с помощью артефакта уже обо всём доложил своему начальству. А то поставило в известность ректора Багряного. Последний тут же решил устроить в академии целую церемонию награждения. Его идея вызвала у Огневой довольную улыбку. Это будет ещё один плюсик к ее репутации.

Пока же мы с капитаном и баронессой собрались и покинули форт. В сопровождение нам дали пятерых солдат, посему по бурой растрескавшейся почве стучали копыта восьми лошадей.

— Громов, ты того и гляди из седла выпадешь, — язвительно выдала мулатка, кривя пухлые губы. — Лицо всё помятое, мешки под глазами. Не выспался, что ли?

— Ага, о Родине-матушке всё думал.

— Знаю я, как зовут твою Родину-матушку, — выплюнула Огнева, облив меня таким презрением, что можно было утонуть. Но я уже не раз плавал в целых океанах презрения, поэтому даже бровью не повёл. — Я думала, что у тебя есть хоть капля самоуважения. В постели этой Красновой уже много кто побывал. Правильно я говорю, господин капитан?

— Мне ничего не известно об интимной жизни сударыни Красновой, — дипломатично ответил Морозов, шаря внимательным взглядом не только по сторонам, но и по красноватой дымке, закрывающей небо.

— Всё вы знаете, — буркнула девушка. — Только говорить не хотите, хотя надо говорить. Такие дворянки достойны всяческого осуждения.

— Не знаю, — пожал плечами капитан, только коленями управляя конём. — Мне кажется, есть какая-то несправедливость в том, что мы порицаем девушек, прыгающих из постели в постель, но, с другой стороны, восхищаемся мужчинами, меняющими партнёрш как перчатки.

— Так происходит, потому что этот мир принадлежит мужчинам, — негодующе проговорила баронесса.

— Хотя, если разобраться, — продолжил Морозов, ударившись в рассуждения, — много ли ума надо, чтобы раздвигать ноги? Нет, немного. А теперь представьте, как крут должен быть мужчина-сердцеед. Тут тебе и харизма, и внешность, и деньги, и юмор…

— … Вы прям меня описываете, — подал я голос и почесал глаз под очками на резинке.

Баронесса скептически посмотрела на меня, но дальше эту тему развивать не стала, а перевела разговор:

— Граф Седов сообщил Горским о смерти Иннокентия. Причём он рассказал всю правду. И они попросили всех, кто знает истину, поменьше трепаться о последних минутах жизни Иннокентия.

— Логично. Он же помер почти как таракан под тапком. Совсем негеройская смерть для представителя такого семейства. Вот его род и не хочет афишировать, что он погиб именно так, — проговорил я, зевнув в ладонь.

— Хорошо, что семья Горских большая. У них много детей, — проговорил Морозов. — А то они могли и затаить злость на тех, кто убил Иннокентия. А может, и затаили… Кто их знает, что у них в голове?

— Да, такое вполне реально, — хмуро согласилась Огнева и посмотрела на меня. — А ты что думаешь?

— Да плевать мне на Горских.

Девушка прошлась внимательным взглядом по моему лицу, ища признаки тщательно скрываемого страха, когда человек весь такой эге-гей перед людьми! А как зайдёт за угол, так трясётся от ужаса, словно припадочный.

— Тебе и вправду плевать на них, — удивилась мулатка.

— Ага. Бери пример с меня, и жизнь станет проще.

— Вот уж вряд ли, — усмехнулась красавица.

— Зря.

Она ничего мне не ответила. Капитан тоже промолчал. А мне уже надоело говорить, так что дальше мы ехали в тишине, нарушаемой лишь цокотом копыт и редким лошадиным ржанием. Меня аж в сон начало клонить.

Благо, что дорога складывалась легко. На нас никто не нападал, да и погода благоволила. Мы без проблем добрались до другого форта. Сменили там лошадей на пикап и домчались на нём до Стражграда. Ещё немного поколесили по улицам и прибыли в академию стражей.

— До встречи, — бросил я баронессе, выбравшись из кузова.

— Пока, — буркнула мулатка и двинулась прочь, сексуально покачивая бёдрами.

— Удачи, Громов, — пожал мне руку капитан. — Ты, конечно, странный человек, но напарник отменный.

Я вообще не человек. Ну да ладно…

Кивнув ему на прощание, я пошёл к общежитию, чувствуя, как яркие солнечные лучи выдавливают из кожи капельки пота.

Время уже перевалило далеко за полдень, так что обед я пропустил. Жаль. Желудок жаждал пищи, несмотря на то что я съел все припасы, которые мне дали в форте. Наверное, надо заглянуть в столовую и попробовать разжиться едой.

Я так и поступил. Вошёл в общежитие и двинулся в столовую, отметив, что коридор абсолютно пустой. Кажется, все сейчас на тренировках.

Хорошо хоть храм гречки и компота оказался открыт. А моя подросшая репутация возымела действие на поваров. Они быстро дали мне перловки с мясом, уселись со мной за стол и попросили поведать о моих приключениях. Повара кое-что о них уже слышали, но далеко не всё.

Ну я и принялся рассказывать. Да ещё так красочно, что на их полных красных лицах загорелся подлинный восторг. Они цокали языками, крутили головами и даже похлопывали меня по плечам. Ещё и добавки навалили. Я и её с удовольствием слопал, а потом покинул столовую и пошёл в свою комнату.

По пути мне повстречался хмурый Барсов.

— Громов, привет, — проговорил он, стоя возле лестницы.

— Что-то случилось? Старшекурсники подняли бунт? Ты же неслучайно здесь меня караулишь.